1000 ликов мечты, О фантастике всерьез и с улыбкой - Виталий Бугров

«С предисловием С. С. Заяицкого»

Издательство «Круг», организованное в августе 1922 года «московской артелью писателей», выпускало в основном новинки отечественной литературы. Среди авторов «Круга» мы встретим писателей, хорошо известных и современному читателю: А. Толстого, Л. Леонова, В. Каверина, Л. Никулина, И. Бабеля, С. Григорьева, И. Эренбурга, Е. Зозулю, М. Пришвина… Одновременно с этим издательство вело во второй половине двадцатых годов небольшую тематическую серию «Романы приключений». Не следует думать, что это были только и именно приключения: научная фантастика и приключенческий роман в те годы не разделялись стеной, и добрая половина серии представляла собою самую чистокровную фантастику. Правда, фантастику, как правило, остросюжетную, динамичную. Но кто и когда утверждал всерьез, что эти качества противопоказаны хорошей научно-фантастической книге?! В серию входили книги переводные; таков, к примеру, «Желтый смех» Пьера Мак-Орлана, французского писателя, ставшего на склоне лет — в 1950 году членом Академии Гонкуров. Входили книги отечественных приключенцев и фантастов; назовем среди них хотя бы «Бесцеремонного Романа», написанного уральцами В. Гиршгорном, И. Келлером и Б. Липатовым. И была в этой серии «промежуточная» категория авторов, на первый взгляд вроде бы иностранцев, на деле же… На деле — подобных «Джиму Доллару» и «Ренэ Каду». Превосходно — по тем временам — оформленные, книжки серии непременно снабжались рекламной текстовкой на обложке. Необязательно она заключала в себе «разоблачение» псевдонима, как это было с «Атлантидой под водой». Но совершенно обязательно она была броской, привлекающей внимание и… ироничной. Вот один из ее образцов:

«Я вижу, гражданин, как ты стоишь перед книжной витриной, охваченный вполне естественным сомнением: покупать или нет мою книжку? Ну что же, можешь и не покупать! Но тогда не сетуй, если она завтра будет принадлежать другому, если другой будет умиленно скорбеть о судьбе прекрасной Терезы и содрогаться, внимая ругани одноглазого Педжа. А разве тебе не хочется познакомиться с полковником Яшиковым? Впрочем, не мне убеждать тебя. Можешь предпочесть моей „Красавине“ две коробки папирос, Моссельпром — за углом. А жаль — у тебя такое симпатичное, трудовое лицо! Автор»

Это полушутливое обращение к покупателю, невольно заставляющее вспомнить ухищрения киоскеров, торгующих книгами в часы «пик» на наиболее оживленных перекрестках, украшает обложку «Красавицы с острова Люлю» (1926) Пьера Дюмьеля. Но «умиленно скорбеть» и «содрогаться», читая эту книгу, не смог бы и законченный обыватель: настолько явственно проступает в ней насквозь ироническое отношение писателя к его героям! В самом деле, можно ли принимать всерьез свирепого Педжа, на огромном красном лице которого сверкает один глаз, другой же заменен… грецким орехом? А прекрасная Тереза? Чего стоят одни только поистине крутые меры, к каким она прибегает, желая всего лишь досадить супругу! «Две горничных, вооруженные огромными ножницами, резали на мелкие клочки роскошные платья Терезы, а китайчонок собирал куски их в корзину, которую время от времени уносил и высыпал перед кабинетом банкира…» В «Красавице» все гротескно, преувеличенно, «не всерьез», и безусловно прав Сергей Заяицкий, писавший в предисловии к этой книге: «Пьер Дюмьель непримиримый враг буржуазной культуры, и роман его является сатирой на быт и идеологию отжившего класса». Трудно не согласиться и с тем, что автор предисловия пишет дальше: «Правда, весь роман Дюмьеля немного наивен, и он слишком легко разрешает в нем сложнейшие социальные проблемы…» Что верно, то верно. Необычайно быстро, легко совершается в романе революция во Франции, а затем и во всем мире. И столь же быстро, легко и безболезненно «врастают» в новый, социалистический быт герои романа. Полковник-белоэмигрант Ящиков становится преподавателем физкультуры; «славный потомок свергнутой династии» Роберт Валуа, который, «ей-богу, в душе всегда стоял за Советскую власть», за неумением что-либо делать, поступает живым экспонатом в музей сословных пережитков… Но эта облегченность, очевидно, полностью отвечает замыслу автора создать легкую, изящную пародию на западный авантюрно-экзотический роман начала XX века. Пародию?! Да. Ибо — откроем секрет, процитировав в последний раз предисловие С. Заяицкого, — «критики, нападавшие на Дюмьеля, в своем ожесточении доходили до того, что отрицали самый факт его существования». Увы, не было ни критиков, «нападавших на Дюмьеля», ни самого «Дюмьеля». А был… советский писатель двадцатых годов Сергей Заяицкий, мастер увлекательного сюжета, незаурядный сатирик. Писатель, чьи книги А. М. Горький — в письмах Р. Роллану, С. Сергееву-Ценскому — ставил, по свидетельству исследователей, «в один ряд с прозой А. Фадеева, А. Платонова, Ю. Олеши». С его-то, Сергея Заяицкого, помощью «Пьер Дюмьель» и выдумал самого себя.

«Граждане! Знаете ли вы…»

Нет правил без исключения; не все «поддельные романы» тех лет искрились шуткой и иронией. Как раз такое исключение представляет собою книга, которая у нас на очереди. «Долина Новой Жизни» Тео Эли («Круг», 1928) была вполне серьезным научно-фантастическим произведением — всерьез задуманным и без тени улыбки выполненным. Вот как характеризовало тему романа издательство: «Граждане! Знаете ли вы, что всем вам грозит большая опасность?! Знаете ли вы о том, что кучка отчаянных людей, укрывшихся в одной из недоступных долин Гималая — так называемой долине „Новой Жизни“, уже давно готовит там чудовищный переворот?! В руках этих людей — могущественные, еще неизвестные нам технические изобретения. Пользуясь ими, они создали многомиллионную армию искусственных людей, снабдив ее страшными орудиями истребления. Все приготовления к походу закончены. Вожаки движения ждут только окончания работ по пробивке туннеля, который должен служить им выходом из их таинственной долины. Не сегодня-завтра туннель будет готов, и железные батальоны полулюдей-полумашин двинутся на ошеломленное человечество. Опасность близка! Все должны о ней знать! Каждый, кому дорога его жизнь, должен непременно купить и прочитать нашу книгу, в которой описана вся эта безумная затея». Улыбнемся, прочитав последнюю фразу: «Круг», как мы уже говорили, любил рекламу и делал ее с блеском. Излагать же более подробно содержание этого далекого от веселости романа с отчетливым антифашистским звучанием едва ли имеет смысл. Сегодняшним любителям фантастики книга Тео Эли хорошо известна. Добавим только, что книга эта лишний раз свидетельствует: фантастические романы-предупреждения, ныне связываемые многими прежде всего с именами американца Р. Брэдбери и поляка С. Лема, достаточно полнокровно существовали и на заре советской фантастики. Автором «Долины» был Федор Николаевич Ильин (1873–1959), бакинский ученый-хирург, удостоенный Советским правительством почетного звания заслуженного деятеля науки, человек большого душевного обаяния, щедрого сердца и редкого мужества. В Баку еще и сегодня можно услышать легенды о старом профессоре, который, ослепнув в шестьдесят семь лет, до глубокой старости продолжал не только читать студентам-медикам на редкость увлекательные лекции, но и оперировать больных… «Долина Новой Жизни» — действительно исключение среди «поддельных» романов двадцатых годов. Ведь Ф. Н. Ильин укрылся под псевдонимом отнюдь не из желания мистифицировать окружающих! Переводя на греческий язык свои имя и фамилию, он просто следовал давно бытующей среди ученых традиции подписывать псевдонимом книги «не по специальности». Но, ни прямо, ни косвенно не указывая на подлинное имя автора и будучи к тому же написана в форме доброго старого романа приключений (с тайнами, похищениями, побегами, погонями…), книга Тео Эли разделила общую судьбу «поддельных романов». Подтверждение тому — эпизод из очерка о Ф. Н. Ильине, написанного журналистом П. Савиным и опубликованного в 1968 году в журнале «Литературный Азербайджан». «Как-то летом 1935 года в кругу отдыхающих санатория Дома ученых в Кисловодске зашел разговор об этой книге… Самуил Яковлевич Маршак назвал роман „прекрасной и головокружительной фантазией“. К этому мнению склонились и другие участники разговора, также читавшие книгу. — Интересно, кто такой этот Тео Эли? — задумчиво спросил один из них. — Англичанин, должно быть, — предположил Самуил Яковлевич. Это заявление вызвало улыбку у бакинца, профессора И. И. Широкогорова, присутствовавшего при разговоре. — Хотите, я вас сегодня же познакомлю с автором книги, — сказал он. — Автор в Кисловодске? — Здесь, в санатории, — ответил И. И. Широкогоров. — Через двадцать минут он сядет за обеденный стол рядом с вами, Самуил Яковлевич. Вскоре на свое место рядом с Маршаком сел ничего не подозревавший Федор Николаевич. Все так и ахнули…» Для массового читателя «Тео Эли» перестал существовать много позже — в 1967 году. После того, как бакинское издательство «Гянджлик» выпустило «Долину Новой Жизни» в полном виде (до этого выходила лишь первая ее часть) и под истинной фамилией ее автора.