Литературная Газета 6350 ( № 49 2011) - Литературка Литературная Газета

Родился Максим Адамович Богданович 27 ноября (по старому стилю) 1891 года в Минске. Отец - Адам Юрьевич, белорусский учёный-этнограф, историк, известный ещё и своими дружескими отношениями с Максимом Горьким. Таких тогда называли "крестьянскими сыновьями", или интеллигентами из народа. Вот откуда сам воздух устного народного творчества, которым дышал с младенчества будущий поэт. Именно фольклор приобщал его к поэзии, подсказывал, воодушевлял[?] А учился Максим в гимназии Нижнего Новгорода - в русской языковой культуре. Впрочем, надо ли пересказывать биографические сведения?.. И то, что он был исключён из гимназии за участие в демонстрациях, что продолжал учёбу в Ярославле, куда был переведён на работу отец[?]

Только в 1911 году поэт во время летних каникул навестил Беларусь. И было близкое знакомство с Янкой Купалой, Якубом Коласом, Тёткой (Алоизой Пашкевич), Сергеем Полуяном[?] Тогда же состоялось приобщение к тем истокам, которые предопределили смысл всей его короткой жизни. Нет, не всё в ней было таким, как хотелось. Учёба в Ярославском юридическом лицее - вопреки мечтам учиться в Петербургском университете, чтобы специализироваться на кафедре белорусской литературы, истории и этнографии. Кстати, именно туда и приглашал его академик Шахматов. Другие не лучшие обстоятельства жизни[?] Но ведь почти всегда именно житейские трудности поэта неисповедимо помогают истинности его стихов. Или это только утешение? Тем не менее Максим Богданович предопределил не только то, что есть, но и то, что будет в белорусской поэзии.

В 1916 году он возвращается в Минск. Всё могло быть иначе - в полном соответствии с духовным ощущением Родины. Но безжалостная болезнь - туберкулёз - и преждевременная смерть. Умер поэт 25 мая 1917 года. Похоронен на городском кладбище в Ялте.

Максиму Богдановичу было 16 лет, когда в газете "Наша ніва" появилось его первое стихотворение "Музыка". В 1913-м увидел свет его единственный прижизненный сборник поэтических произведений "Венок". Поэт не ошибся в своих самых сокровенных надеждах. Книга, вышедшая в вильнюсской типографии почти одновременно со "Свирелью", "Сном на кургане" и "Павлинкой" Янки Купалы, "Песней скорби" Якуба Коласа, с произведениями Янки Лучины, не просто не затерялась, но уже тогда обратила на себя внимание поэзией чистой красы, стала классикой.

Поэт не только предопределил, но и показал пример того, как может звучать белорусское слово в самых разных поэтически-жанровых проявлениях. А это сонеты, романсы, триолеты. А ещё рондо, октавы, терцины[?] Он авторизованно перевёл некоторые стихи Горация, Овидия, Пушкина, Шиллера, Гейне, Верлена и других всемирно известных поэтов. Благодаря ему впервые на белорусском языке зазвучали песни многих народов. Максим Богданович оставил нам в наследство и рассказы, прозаические этюды, публицистические и критико-библиографические произведения. Он был народным поэтом по всей своей жизненной сути. Патриотическим убеждением остались строки:

Беларусь, твой народ дождётся

Золотистого, ясного дня.

И его надежды сбылись. Беларусь чтит своего великого певца.

Во время "горячей телефонной линии" министр культуры Беларуси Павел Латушко рассказал, что в канун юбилея поэта завершается работа "Белорусского видеоцентра" над документальным фильмом "Максим Богданович. Звёздный путь". Белорусский фонд культуры подготовил презентационное издание из трёх отдельных книг, в каждой из которых одно стихотворение Богдановича ("Погоня", "Слуцкие ткачихи", "Звезда Венера") на языке оригинала и в переводе на десять иностранных. Издательство "Мастацкая літаратура" выпустила факсимильное издание "Венка" - единственного прижизненного сборника поэта. В популярной серии "Жизнь знаменитых людей Беларуси" выходит книга "Максим Богданович. Певец чистой красы". В этом же издательстве - повесть Алеся Мартиновича "Свети, звезда, свети". Осуществляется выпуск уникальной энциклопедии, посвящённой жизни и творчеству поэта. Составителем интригующей книги "Максим Богданович: известный и неизвестный" стал Тихон Чернякевич. В будущем году предполагается установить памятник поэту в Гродно - в парке рядом с домом, где жила его семья[?] Но главное - уже и сегодня мы ощущаем, что его стихи стали самим воздухом нашей духовной жизни.

Изяслав КОТЛЯРОВ

«Но веры в счастье пенье не имеет…»

«Но веры в счастье пенье не имеет…»

МАКСИМ БОГДАНОВИЧ - 120                                                                                                                                   

Максим БОГДАНОВИЧ

***

Увидел снова я селенья,

Где годы первые прошли:

Там стены мохом поросли,

А в окнах радуги свеченье.

Там всё в пыли. И стало мне

Так грустно, грустно в тишине.

Я в сад пошёл. Всё пусто, дико,

И всё травою поросло.

Того, что раньше, нет - ушло.

И только надпись "Вероника"

На липе врезана в коре, -

Сказала мне о той поре.

Расти и укрепляйся, древо,

Как монумент живой, вставай

И к небу надпись поднимай.

Словам недвижным нет предела:

Чем больше дней-ночей их слышит,

Тем имя милое всё выше.

***

Молодые года,

Молодые желанья!

И беда - не беда,

Лишь любви ожиданье.

Помнишь только красу,

Милый облик девичий,

Золотую косу,

Мир счастливых наитий.

Тёмный сад-виноград

В белом цвете вишнёвом.

Обжигающий взгляд,

Чувство, ставшее словом.

Будь же молод всегда,

Полон светлыми днями!

Пролетайте, года,

Золотыми огнями!

Триолет

Мне долгая разлука с Вами

Чернее Ваших чёрных кос.

Чего ж недобрый час принёс

Мне долгую разлуку с Вами?

Я побледнел от горьких слёз

И начал триолет словами:

Мне долгая разлука с Вами

Чернее Ваших чёрных кос.

***

Непогожий вечер. Друг мой,

всё из грусти?

Чтобы скорбь развеять, тихо запеваю:

- Ой, летели гуси из-под Белой Руси,

Всколотили воду тихому Дунаю.

Есть любовь, измена,

есть и расставанье.

Многое ещё нам жизнью не избыть[?]

Я пою всё громче о чужом страданье,

О любви[?] И в пенье грусти мне

не скрыть.

Зимой

Привет, морозный, звонкий вечер!

Привет, скрипучий, мягкий снег!

Метель не веет, стихнул ветер,

И волен лёгких санок бег.

Как привидения, берёзы

Под синевой ночной стоят.

И в небе звёзды от мороза

Похолодевшие дрожат.

А влажный месяц прямо в поле

Прозрачный, белый столб спустил

И ризой светлою раздолье

Снегов синеющих накрыл.

Взрывайте ж их санями, кони,

Звени бубенчиками, медь!

Боры и нивы - как в погоне,

И хочет кровь в груди кипеть.

Романс

Quand luira cette etoile, un jour,

La plus belle et la plus lointaine,

Dites-lui qu"elle eut mon amour,

O derniers de la race humaine.

Sully-Prudhomme

  1* Когда заблестит эта звезда,

Самая чудесная, самая далёкая,

Скажите ей, что ей принадлежит моя любовь,

О, последние из человечьего рода.

                                                    Сюлли-Прюдом