Протоколы сионских мудрецов - Владимир Бурцев

— «Эксперты Баумгартен и Лоосли ясно доказали для всякого, кто хочет видеть и слышать: „Протоколы — это подлог и должны быть зачислены в разряд безнравственной литературы“.

В течение всех дней, пока длились прения, не было сказано ничего, что могло бы установить существование тайной мировой еврейской организации. Но в Готе существует тайная организация антисемитов-расистов «Дейчбунд». Задолго до национал-социалистской революции в Германии, «Дейчбунд» опубликовал свои секретные директивы.

«Были отправлены тайные циркуляры, чтобы попытаться организовать антисемитов во всех странах. Центральное бюро уже существует. Борьба должна вестись при его посредстве против всех сторонников свободы на свете, а не только против евреев».

«Сионские Мудрецы» не существуют!». Напротив, существуют те, кого можно назвать «антисемитскими эрфуртскими мудрецами»! И во главе этих «мудрецов» стоит никто иной, как антисемитский эксперт на этом процессе — Флейшауэр. Он, как он сам пишет, старается методически создать «вненациональное и междувероисповедное единение». Он учреждает комиссии, занимающиеся капиталистической проблемой, золотым эталоном и т. п.

Вот где истинный всемирный заговор и истинная мировая опасность!

— «Протоколы» должны считаться подложными с момента, когда доказано, что они, не являются произведением еврейской организации».

«Представлен ли суду оригинал „Протоколов“? Вряд ли это было бы возможно, так как неизвестно даже на каком языке были написаны „Протоколы“.

— «Если настоящей, действительно исторический процесс помимо того, что вынесет свой приговор, внесет и должные изменения в общественные взгляды на поднятый вопрос, и будут признаны вредными задачи, к которым стремятся антисемиты, то время, труд и финансовые жертвы, затраченные на него, не пропадут даром».

Рюеф, защитник обвиняемых, настаивает на оправдании Шнелля, на присуждении жалобщиков к оплате расходов по его защите и на принятии государством расходов по процессу.

— «Вопрос о происхождении и особенно о подделке „Протоколов“, должен считаться, как недостаточно обследованный».

Адвокат критикует интервью княгини Радзивилл и мисс Херблет.

Он заявляет, что в показании корреспондента «Таймс» в Константинополе Грэвса имя «русского агента», который передал Грэвсу «Разговоры» Жоли, обойдено молчанием. Между тем именно это имя имеет огромную важность.

— После разных других замечаний Рюеф считает, что можно с полным правом сказать, что вопрос о подделке «Протоколов» вовсе не выяснен.

Он полагает, что доказал, что Шнелль в отношении «Сион(ист)ских Протоколов» действовал добросовестно.

Решение суда

14 мая 1935 г. председатель суда Мейер огласил приговор.

Разбирая вопрос о перепечатке в Берне местными национал-социалистами «Протоколов», судья указал, что жалобщики утверждали, что они являются: 1) подделкой по форме, и 2) плагиатом. Он отклоняет от себя рассмотрение вопроса, на чьей обязанности лежало доказывать подлинность или ложность протоколов, — и считает вполне доказанным, что т. н. «Протоколы» были написаны для воздействия в определенном направлении на русский двор и что в основу сфабрикованных «Протоколов» якобы сионистских мудрецов, была положена книга Мориса Жоли; Ахад Гаам, кому пытались приписать авторство «Протоколов», не был и не мог быть их автором. «Протоколы» не имели никакого отношения к сионистам и их конгрессу 1897 г. в Базеле, равно и к масонской ложе Б-ней Б-рит.

Равно не доказано защитниками, что какое либо отношение к «Протоколам» имел «Талмуд и его дух».

Об эксперте защиты Флейшауэре председатель суда сказал:

«Я с полным уважением отношусь к усердию и работоспособности г. Флейшауэра, но должен его пожалеть. Его метода состоит в том, что он читает все книги за и против евреев, но выписывает исключительно то, что против евреев.

Я не сомневаюсь, что цитатами, как и статистикой, можно доказать все, что угодно.

Я устанавливаю, что для доказательства подлинности «Протоколов» не было представлено решительно никаких доказательств».

«20.000 швейцарцев иудейского вероисповедания равны со всеми гражданами, и если подстрекают их сограждан против них, то подобная литература подходит под понятие безнравственной литературы, наказуемой параграфом 14-м бернского специального закона о безнравственной литературе».

«Адвокат Уршпрунг, защищавший обвиняемых, предсказывал время, когда заключения эксперта Флейшауэра будут признаны в каждом швейцарском доме. Я, как судья, скажу: я не пророк, но желаю дожить до того времени, когда будут удивляться, что умные люди должны были в течение 14 дней ломать себе голову над вопросом о подлинности или подделке „Сионских Протоколов“.

«Факт остается неоспоримым: — „Протоколы“ являются плагиатом сочинения Мориса Жоли. Это сделалось известным с 1921 года, благодаря статьям „Таймса“.

«Если бы это было только единственным достижением этого суда (ибо обвиняемые в этом факте сознались), то и тогда результаты суда уже являлись бы очень важными, ибо после этого нельзя уже скрывать истинный источник „Протоколов“.

«С своей стороны, я, судья, считаю „Протоколы сионских мудрецов“ подделкой, плагиатом и бессмыслицей».

По суду двое из подсудимых были оправданы, а двое, Шнелль и Фишер, — присуждены к штрафу.

Адвокат подсудимых Рюеф тотчас же заявил, что подсудимые подают апелляцию на решение суда.

Кассационная жалоба, поданная обвиняемыми, разбиралась 27 октября 1937 г. бернским верховным судом под председательством главного судьи Петера, судебных заседателей: главных судей Имера и Людвига и прокурора Лодера.

Разбирательство верховного суда имеет, главным образом, формальное значение, так как свидетели и эксперты на нем не выступают. Из обвиняемых присутствовали: Шнелль, один из лидеров «Национального Фронта» в Берне, Фишер, бывший швейцарский вождь «Союза национал-социалистических граждан», — а также их защитники Рюеф и д-р Уршпрунг. Со стороны обвинителей присутствовали; от швейцарского еврейского союза общин М. Блох, от Бернской еврейской общины Э. Бернгейм, и их представители, адвокаты проф. д-р Матти и Георг Бруншвиг.

В начале заседания Уршпрунг потребовал от суда отказать евреям в праве юридического лица выступать на суде, ссылаясь на ряд таковых постановлений в Данциге и Каире. При этом он заявил, что его не интересует политическая сторона процесса, а только чисто формальная.

Матти выступил против этого предложения и удивляется, что после того, как процесс тянется с 1933 г., т.е. 4 года, обвиняемым пришло в голову требовать отказа еврейству в праве защищать себя как евреев на этом суде на том основании, что еврейство ведет процесс против 3-го рейха, на что оно права не имеет. Между тем еврейство ведет не политический процесс, а именно защищает свою правоту.

После совещания суд отказывает в просьбе Уршпрунгу.

Рюеф оспаривает показания отдельных русских свидетелей и высказывает убеждение, что Рачковский не был подделывателем «Протоколов». Что же касается экспертов, то только проф. Баумгартен, как назначенный судом, может считаться беспартийным, чего нельзя сказать ни о Лоосли, ни о Флейшгауэре.

Рюеф не утверждает, что «Протоколы» подлинные, но доказательства их подделки тоже не были даны.

Шнелль верил в истинность «Протоколов» и потому действовал добросовестно. Он, Рюеф, признает, что еврейство было задето чрезвычайно сильно «Протоколами», но понятие о безнравственной литературе не подходит к «Протоколам», потому что в законе под этим подразумеется порнография и эротическая литература.

Рюеф старался перевести весь спор на формальную сторону процесса.

На 2-м заседании 27 октября Уршпрунг [120] заявляет, что «Протоколы» ничего общего не имеют с законом о безнравственности и что, хотя он и не утверждает их подлинности, но тем не менее в историческом и литературном отношении — они имеют огромное значение.

Прокурор Лодер считает, что первая инстанция проделала большую работу, и хотя на суде и были допущены некоторые формальные ошибки, все же для кассации не может быть места.

Если признать подлинность «Протоколов», то это значит вызвать против еврейского населения общую ненависть и презрение. Но их подделка ясна и потому необходимо объявить их безнравственной литературой».

«Протоколы», сказал прокурор в заключение своей речи, «клеветническое сочинение». Если они по формальным причинам и не подпадают под бернский закон, то все же необходимо принять против них меры защиты».