Первая исповедница - Терри Гудкайнд

Магда опять стала гладить кошку.

– Пожалуй, я понимаю, что вы чувствовали. И говорящая с духами вернула вам душевный покой?

Магда смотрела, как Исидора водит большим пальцем по колену. Не поднимая головы, слепая ответила:

– София была гораздо старше меня и весьма опытна, хоть и призналась, что в последние годы не пользовалась своим умением. Она заявила, что гордится делом, которому посвятила всю жизнь, но уже покончила со всем, что связано с миром духов. Ей хотелось лишь спокойно дожить свои дни. Она отказалась помочь мне.

Я не отставала. Я заявила ей, что это очень важно. Что я обещала. Обещала не только как друг, но и как колдунья. Она раздраженно отмахнулась от моей просьбы, сказав, что мои обещания ее не касаются. Я спросила, неужели она не видит возможности помочь из сострадания всем невинным жертвам, если я смогу убедиться, что они обрели покой. Она ответила, дескать, даже если бы она захотела – а это вовсе не так – то все равно не смогла бы помочь, ибо утрата моя слишком свежа и я в чрезмерном смятении.

Я спросила, не вернуться ли мне позже, когда я смогу смотреть на эти события несколько отстраненно. Она ответила, что изучение мира духов – совсем не то, чем кажется большинству людей, и ее умение предназначено вовсе не для общения с мертвыми ради утешения живых. Она сказала, что это связано с такой опасностью, какую я не в состоянии даже осознать. После чего вновь весьма решительно отказалась помогать мне.

Исидора улыбнулась.

– Похоже, от Софии мне передалось нежелание встречаться с людьми, стремящимися получить совет у духов. Она посоветовала мне, как одна колдунья другой, вовсе не заниматься всем этим. – Улыбка исчезла. – Как оказалось, совет был весьма мудрый. Возможно, мне стоило тогда прислушаться.

Магда хранила молчание, ожидая, что Исидора сама продолжит рассказ. Хрупкая молодая женщина провела тыльной стороной узенькой правой кисти по левой щеке, словно смахивая невидимую слезу, и наконец продолжила.

– Впрочем, точно так же, как вы, я не собиралась принимать отказ. – Исидора подняла голову. – Похоже, такая настойчивость – необходимое условие.

Магда от удивления вскинула брови.

– Необходимое условие того, чтобы получить помощь говорящей с духами?

Исидора кивнула.

– Я покинула ее на несколько дней, передохнула, провела некоторое время в раздумьях, а потом вернулась. София по-прежнему отказывалась общаться с духами по моей просьбе. Я не могла понять почему. Я решила остаться в Уитни и со временем попытаться еще раз.

Поскольку я была колдуньей, то оказалась полезной жителям Уитни, помогая им избавиться от болезней и прочих неприятностей. При этом я регулярно предлагала Софии помощь по хозяйству, и наконец она стала давать мне мелкие поручения. Готовя ей еду, принося дрова, подкладывая их в очаг, принося воду, я задавала ей всякие вопросы, всякий раз изображая невинное любопытство – будто это была просто болтовня. Но внимательно прислушивалась ко всему, что она говорила. Я отчаянно старалась учиться у нее – хотя бы так.

Я решила: раз она не желает помочь мне, то, возможно, я смогу изучить достаточно, чтобы справиться своими силами. В конце концов, я же была колдуньей, то есть обладала некоторыми способностями. Хотя применяемые методы оставались для меня загадкой, я надеялась, что окажется не так уж сложно их освоить, и тогда я отыщу души тех, кто потерян для меня, и узнаю, обрели ли они покой. Видимо, я винила себя в том, что не смогла быть рядом с жителями Гранденгарта, когда появился Куно, и хотела искупить свою вину.

Разумеется, старуха понимала, чего я добиваюсь. В конце концов она спросила, чего я надеялась добиться, связавшись с миром духов. Тогда я рассказала про данное Джоэлу обещание убедиться, что он и все жители Гранденгарта благополучно добрались до гостеприимного пристанища добрых духов.

Она усмехнулась и спросила, неужели, по моему мнению, кто-то из живых способен повлиять на события в мире духов? Как я думала помочь душам, отбывшим в преисподнюю? Я что, полагаю, будто смогу взять их за руку и провести к сиянию света Создателя? Я действительно считаю, что души в преисподней не обретут покой, пока я о них не позабочусь? Конечно же, я не могла ответить на эти вопросы.

Тогда я рассказала ей о том, что тела погибших в Гранденгарте собрали и увезли. Сказала, что очень беспокоюсь из-за того, что волшебники Древнего мира могли сделать с мертвыми горожанами. Призналась в ужасном предчувствии, что души тех людей в опасности.

Это заставило ее призадуматься.

София помрачнела и повторила, что такие дела живым не по плечу, а кроме того, неважно, как сильно мы хотели бы помочь – мы ничто в мире духов. Но в ней засело беспокойство по поводу того, что все трупы увезли. Я заметила, что ее поведение изменилось, когда она узнала о тайне, окутывавшей исчезновение тел погибших.

Однажды вечером она наконец сказала: я помогу тебе убедиться, что жители Гранденгарта обрели покой, но при одном условии.

Поскольку я была колдуньей, а не обычным человеком, обратившимся к ней за советом, она хотела, чтобы в обмен на ее помощь я сначала научилась у нее общению с духами. Объяснила, что это древнее и почетное искусство, к сожалению, налагает свой отпечаток. Сказала, что ее дни сочтены и ей хотелось бы передать опыт всей своей жизни кому-то помоложе. Она хотела, чтобы эти умения сохранились.

Я ответила, что у меня нет желания становиться говорящей с духами. София с улыбкой ответила: ее не интересует, есть ли у меня такое желание, главное, чтобы я это сделала. Она сказала, что это исчезающее искусство и что она ни разу не встречала никого, кто желал бы обучиться этому древнему ремеслу. Она пожаловалась, что нынешние молодые колдуньи не хотят связываться с миром мертвых. Полагая, что и так проведут там целую вечность после смерти, они предпочитают тратить свое время на мир живых.

София сказала, что понимает, почему люди так думают, но верит в важность своего занятия и не хочет, чтобы сохранившиеся с древности умения исчезали. Конечно, я понимала важность того, чем она занималась. По сути, тогда это казалось мне единственным по-настоящему важным делом.

Но хотя мне очень хотелось получить ее помощь, признаюсь, меня отталкивала мысль о том, чтобы самой взяться за это. София напомнила, как сильно я нуждаюсь в помощи говорящей с духами, и сказала, что появятся другие, кому тоже это понадобится. София заявила, что, если новое поколение, такие как я, откажутся осваивать старинные традиции, те исчезнут навеки, а с ними и возможность получить помощь.

Она сказала, что это, возможно, мой шанс сделать что-то стоящее ради будущего всех живых. Я ответила, что подумаю.

Потом до нас дошла весть, что все воины, которые были со мной в Гранденгарте и потом отправились на юг по следам армии генерала Куно, зверски убиты.

От удивления Магда разинула рот.

– Убиты? Все до одного?

Исидора кивнула.

– Оказалось, что это была ловушка. София предположила, что увезенные врагами тела стали приманкой. Двоим воинам удалось убежать и рассказать об увиденном.

– Куно, скорее всего, позволил им убежать, чтобы посеять страх.

– Возможно, вы правы. По словам уцелевших воинов, отряд мчался на юг и уже полагал, что догоняет врага, но угодил в засаду. Всех воинов, кроме тех двоих, кому удалось спастись, убили или тяжело ранили.

После сражения воины Куно связали всех наших павших за запястья, человек по десять, и привязали их к повозкам с погибшими в Гранденгарте. Один из тех двоих сказал, что это напомнило ему связки дохлой рыбы. Всех погибших и умирающих воинов армия Куно уволокла с собой, некоторые из них еще жили и кричали от боли или стонали в смертной муке.

Магда недоверчиво сказала:

– Мне никогда не доводилось слышать, чтобы армия забирала с собой убитых вражеских воинов.

– Они собирали мертвых, – подтвердила Исидора. – После я слышала, что они поступали так и в других местах. Тогда я считала, что это, наверное, приманка, чтобы заставить других воинов преследовать их. Отчасти я была права.

Узнав, что они забирают погибших, я поняла: нужно убедить Софию помочь мне. Творилось нечто такое, чего никто не понимал, но всеми нами владел страх. Я считала, что говорящая с духами поможет раскрыть истину.

Тогда София сказала: если я возьмусь изучать ее ремесло, то на собственном опыте смогу понять больше, чем из ее рассказа о том, что она увидит. Она сказала, что, возможно, я сама смогу увидеть ту истину, которую хочу узнать, причем может статься, что только мне она откроется, только я смогу понять ее.

Хотя эта мысль пугала меня, я не могла дольше откладывать то, что надлежало сделать, и потому согласилась.

Тогда София сказала, что духи направили меня к ней определенно неспроста, что в этом есть какая-то цель, что у меня есть какое-то предназначение.

В тот же вечер она начала меня обучать.