Проклятие Ирода Великого - Владимир Меженков

По дороге в Иерусалим Антипатр и Малих сделали короткую остановку в Сепфорисе, где Антипатр рассказал Ироду об итогах поездки к Кассию. Пообедав и поиграв немного с внуком, который уже пытался связать отдельные звуки в осмысленные слова, Антипатр с Малихом отправились дальше, а Ирод, сделав необходимые распоряжения, засобирался на север. Через два дня он прибыл в Дамаск и вручил Кассию первые сто талантов. «Эту сумму посылает тебе Галилея, – сказал он. – Свои сто талантов Малих пришлет тебе на следующей неделе». Кассий похвалил Ирода, а относительно долга Малиха заметил: «Пусть поторопится, у меня нет времени ждать, когда он соберет искомую сумму. – И добавил, недобро улыбаясь: – Передай Малиху, чтобы он хорошенько перетряс свою мошну, – там у него наверняка припрятано больше, чем стóит его жалкая жизнь». К исходу второй недели в Дамаск была доставлена вторая часть дани, возложенная Кассием на Малиха: эти сто талантов внес за командующего войсками Иудеи Антипатр из своих средств, чтобы не гневить заносчивого римлянина.

В это же время стало известно, что против Кассия выступил со своими легионами Антоний. Кассий срочно вызвал к себе Ирода. На этот раз Кассий был не один, а в обществе Брута, который угрюмо возлежал за столом с витыми бронзовыми ножками, отщипывал от виноградной кисти ягоды, но не ел их, а давил пальцами, раздавленную ягоду бросал на пол и принимался за следующую. Этот надменный патриций, возводящий свой род к тираноненавистнику Луцию Бруту, портрет которого висел на самом видном месте в его римском доме, меньше всего походил на римлянина. Скорее его можно было принять за правоверного иудея из-за бороды, которую он клятвенно обещал сбрить, как только республика будет восстановлена, а его враги Октавий, Антоний и Лепид уничтожены.

– Ведь ты не иудей? – спросил Кассий, приглашая Ирода к столу.

– Иудей, – ответил Ирод, решив, что Кассий имеет в виду не его происхождение, а вероисповедание.

– Ну да это не имеет значения, – сказал Кассий, давая знак виночерпию, чтобы тот наполнил кубки. – Ты показал себя исполнительным администратором и другом Рима. Складывающиеся обстоятельства вынуждают нас с Брутом на время уехать, поэтому мы решили назначить тебя наместником Сирии. Мурку, которого назначил наместником диктатор Цезарь, мы не доверяем. В наше отсутствие ты, как новый наместник Сирии, примешь на себя обязанности сборщика налогов со всех азиатских провинций и станешь следить за своевременным обеспечением нашей армии всем необходимым. Это решение не подлежит обсуждению, и в должность наместника ты вступаешь прямо сейчас. Я поднимаю кубок за то, чтобы наместничество твое было для тебя счастливым, а для Рима удачливым. Твое здоровье!

Как новый наместник, Ирод становился командующим всеми гарнизонами и охранными войсками, дислоцированными на территории Серии и Иудеи, в том числе над охранными частями Фасаила и войсками Малиха. Но если с Фасаилом и его стражниками никаких проблем не предвиделось, то Малих вряд ли обрадуется такому переподчинению своего войска. Ирод, представив себе выражение лица Малиха, когда тот узнает о новой должности Ирода, усмехнулся. Усмешка эта не осталась без внимания Брута.

– Тебя развеселило назначение наместником Сирии? – спросил он, обмакнув испачканные виноградом пальцы в кубок с вином. Ирод ответил:

– Нет, я просто подумал о том, как поведет себя Малих, когда ему придется сложить с себя обязанности начальника над армией Иудеи.

– С этим Малихом я бы вообще раз и навсегда покончил, – раздраженно сказал Кассий, тем самым дав понять, что всякое упоминание имени иудейского военачальника ему неприятно.

Известие о назначении Ирода наместником Сирии быстро облетело всю Иудею и повергло Малиха в шок. Он сказал Антипатру:

– Похоже, что в твоих руках и руках твоих сыновей скоро окажется не только вся Азия вкупе с Иудеей, но и весь Рим.

Антипатр, которого Малих даже не поблагодарил за то, что тот отвел от него гнев Кассия и спас Иудею от вторжения римлян, сказал:

– Для тебя это было бы лучшим решением всех твоих проблем.

Малих понял, на что намекает Антипатр, но поскольку при этом разговоре присутствовал и Гиркан, который трудно соображал, поспешил отвести от себя подозрения.

– Не знаю, что конкретно ты имеешь в виду, – сказал он, – но в присутствии нашего высокочтимого первосвященника я готов снова и снова подтвердить: все мои помыслы и поступки направлены единственно на благо Иудеи и ни на что иное. В этом и состоит моя главная проблема, которую я в меру своих скромных сил и возможностей до сих пор исполнял. Посмотрим теперь, как с этой проблемой справится твой сын.

Вскоре в Иерусалим прибыл Ирод. По случаю назначения его наместником Сирии Гиркан устроил пир. Приглашенных гостей оказалось множество. На пиру присутствовала и юная Мариамна – внучка Гиркана, которую дед упросил сплясать специально для нового наместника Сирии. За время, прошедшее с тех пор, когда Ирод видел ее в последний раз, бойкая смазливая девчушка расцвела и превратилась в степенную грациозную девушку, красота которой могла поспорить с красотой легендарной Елены, из-за которой разразилась Троянская война. Ирод сразу влюбился в Мариамну, как влюбился некогда в первую свою жену Дорис. Подвыпивший Гиркан, довольный тем, что доставил Ироду удовольствие, неловко поднялся, опрокинув блюдо с жареным барашком, качнулся и через весь стол закричал Ироду:

– Требуй, наместник, от первосвященника Иудеи чего хочешь – я исполню любую твою волю!

Ирод не заставил себя долго упрашивать и громко, чтобы его слышали все, сказал:

– Отдай мне в жены свою прекрасную внучку Мариамну! [93]

– Будь по-твоему! – мотнул захмелевшей головой Гиркан. – Мариамна, доченька моя, ты все слышала? Отныне ты жена Ирода!

– Пока только невеста, – поправил старика Ирод, снимая с пальца золотое кольцо и надевая его на тонкий пальчик зардевшейся красавицы, которое, оказавшись для нее слишком большим, тут же со звоном упало на пол и покатилось под стол.

– Дурное предзнаменование, – сказал Малих, сам с вожделением поглядывавший на Мариамну. – Брак твой, красавица, будет недолгий и несчастливый.

А вскоре случилась трагедия: отец Ирода, никогда и ничем не болевший, если не считать полученных им в сражениях ран, внезапно скончался. Ирода это известие застало во время инспекционной поездки по стране, в ходе которой он обратил внимание на то, что гарнизоны всех крепостей и городов, которые он посещал, приведены в повышенную боевую готовность. Командиры гарнизонов докладывали ему, что сделано это по приказу Малиха с тем, чтобы новый наместник Сирии мог лично убедиться в боеспособности армии Иудеи. Ирод не придал этому факту особого значения, хотя ему и не понравилось излишнее усердие Малиха, и поспешил вернуться в Иерусалим. Мать Ирода, Кипра, качаясь из стороны в сторону, подобно опахалу из страусовых перьев, которым рабы обмахивают в жаркую погоду господ, сидела над телом мужа, никого не узнавала и только повторяла, как заведенная, одно слово:

– Убили… убили… убили…

Тут же были ее и Антипатра дети: сыновья Фасаил, Иосиф и Ферора и дочь Саломия. Рядом же с Кипрой, обняв ее за плечи, неотлучно находился Малих. Он рассказывал безутешной вдове, каким храбрым воином был ее муж, как много потеряла с его смертью Иудея, наместником которой его назначил сам Гай Юлий Цезарь, и предлагал, следуя примеру римлян, объявивших покойного Цезаря богом, обожествить Антипатра, хотя Предвечный и запрещает иудеям делать подобное.

Ирод, не дожидаясь, когда тело отца будет предано земле, провел беглое расследований причин его внезапной смерти, но расследование это мало что дало. Выяснилось, что Антипатр отправился пообедать к Гиркану, где они обсуждали помолвку Ирода и Мариамны, а потом ни с того, ни с сего горло Антипатра свела судорога, глаза полезли из орбит и он, опрокинув чашу с вином, из которой едва успел отхлебнуть глоток, стал заваливаться набок и внезапно рухнул на пол. Ирод расспросил братьев, присутствовавших на том злополучном обеде, не показалось ли им что-либо странным или подозрительным.

– Ничего, – ответил за всех Фасаил. – Все было как всегда на званых обедах, которые время от времени устраивает Гиркан.

– Малих присутствовал на обеде? – спросил Ирод.

– Нет, – в один голос ответили братья, а Иосиф уточнил: – Гиркан сказал, что Малих тоже приглашен, но в тот день у него оказались какие-то неотложные дела и он прислал записку с извинениями за то, что не может присутствовать на обеде.