Ночь теней - Олеся Шалюкова

Дин грустно усмехнулся.

— Все примечаешь. Все замечаешь.

— Ближе к делу. У меня сегодня еще есть дела. Не хотелось бы задерживаться.

— Гордячкой стала? — нахмурился мужчина, потом вздохнул. — Не сердись, ветерок. Ушла ты и нас словно покинула удача. Облавы властей. Сорвавшиеся дела. От прежнего большого квартала, за специалистами которого приезжали даже из столицы, остался только склад БиН, да пара улиц. Многие оказались не у дел, и пришлось менять место жительства.

— И зачем ты мне все это говоришь?

— Остынь, ветерок. Ты появилась в столице и сразу же привлекла внимание начальника королевской безопасности, маркиза Мелори. В последнее время он подгреб под себя столичные ночные кварталы. Пара проверок, действительно ли это ты, и он говорит тебе, что ты должна отправляться в пустыню. Так?

— Среди арбалетчиков были твои осведомители?

— Должник. Так вот, ветерок. Все это — грандиозная ловушка. Не знаю уж зачем, все это понадобилось маркизу. Но в пустыне в последнее время пропадали девушки.

— Мэтр АльХоре не в оазисе? — уточнила Карен.

— Он там.

— Тогда в чем ловушка? Я должна вернуть ему одну вещь. Кстати, как пропадают девушки?

— Кто-то говорит о песчаном вихре. Но те, кто видел вихрь, не смог ничего сделать.

Карен тяжело вздохнула.

— Мне все равно. Просто Мел опять меня подставил.

— Опять?

— Ладно, все это мелочи. Спасибо за предупреждение Дин, но я, к сожалению, не могу отказаться от этого дела и не поехать в оазис. Тебе заплатить за информацию?

Мужчина вздохнул и пожал плечами.

— Карен, не обижай…

— Как скажешь. Ладно, мне пора. Надеюсь, еще увидимся.

Дин кивнул, проводил девушку задумчивым взглядом и с облегчением переставил на соседний столик жуткое пойло, из-за которого тут же вспыхнула короткая драка. На пальцы поочередно вернулись кольца-печатки, с крупными камнями.

Бросив на стол золотой, мужчина покинул таверну. Он свою часть партии отыграл замечательно. Карен было немного жаль, но ветерок сама выбрала свою судьбу.

Девушка покинула столицу верхом на ветряном коне. Демон мчался вперед с бешеной скоростью. Скоро с глаз скрылся не только город, но и его огни. Впереди простиралась пустыня. Карен ехала по ней около часа, не находя никаких признаков того, о чем говорил Дин.

…Впереди уже показались оазис и начало караванной тропы, и стихиария успела увериться в том, что Дин просто перестраховался, когда первый порыв ветра бросил в лицо горсть алого песка.

И пока девушка пыталась понять, почему это песок красный, ее с головы до ног укутало алой пеленой. А потом неведомая сила спеленала песчаными путами, словно цепями. Сорвала с ветряного коня и куда-то поволокла.

Глава 8

Превратности имперской жизни

Вот уже два часа как Нейл вернулся домой. В императорском дворце была жуткая суета. Готовился большой бал в честь возвращения наследника престола, а заодно, по многочисленным сплетням, Нейл понял, что на этом балу ему представят его невесту. По спине дракона прошла ледяная дрожь. Для «женитьбы» он был еще слишком молод. Драконы выбирали себе пару лет в триста-пятьсот, но не в какие-то 100, столько исполнилось Нейлу перед отправкой в Академию. А тут не успел вернуться домой, увидеться с родными, а эти сплетни ударили по голове не хуже обуха.

Сидя на своем любимом шпиле, Нейл всерьез раздумывал, а не сбежать ли? Вира догонять не стоит, другу надо время на то, чтобы побыть со своей женой и семьей, но можно составить компанию Стару или Лее. Заодно присмотреть, чтобы этот беловолосый к ней не лез. Нейл глухо зарычал, сам на себя негодуя. У него было почти полгода, но за это время он так и не показал своей собственности, кому она принадлежит.

Приступ бешенства прошел так же неожиданно, как и появился. С одной стороны, жаль, что Лея не знает, кто ее хозяин, но с другой стороны, узнай она, что Нейл ее ХОЗЯИН, скандала было бы не избежать.

Дракон тяжело вздохнул. Эта непостижимая аловолосая демонесса словно задалась целью свести его с ума. Началось все с того воспоминания, в которое он провалился вместе с Леей. Странный взгляд, взрослый взгляд той маленькой девочки и слова о том, что она будет любить дракона.

Только после тех слов, Нейл соизволил приглядеться к Лее не как к лучу звезды, а как к девушке. И в который раз дракон испытал разочарование. Плоская и неинтересная как картонка!

Однако, после одного из мальчишников, Стар и Вир сообщили Нейлу об одном инциденте, когда его мнение сильно отличалось от обычного. Впрочем, как дракон ни старался, ему не удалось ни вспомнить, о чем говорят друзья, ни повторить такое состояние. Хотя Вир и предлагал (на полном серьезе!), огреть дракона чем-нибудь покрепче, к сожалению, Нейл отказался. Он продолжал наблюдать за Леей и все больше недостатков находил в ней. Она с удовольствием убиралась в своей комнате, не любила приказывать, хотя и умела это делать. Достаточно было вспомнить тот день, когда дракон вытаскивал ее из лаборатории. Демонесса не умела драться. И на боевых, и на стихийных занятиях ее перевели на индивидуальное обучение. Оценки она получала ровно такие, чтобы не утянуть всю звезду вниз. Эта девчонка свое свободное время проводила в алхимических лабораториях и чуть ли не каждую вторую седмицу отправлялась на те задания, где нужна была помощь талантливого алхимика.

Нейл вздохнул. Себе можно признаться, что еще его очень задевало то, что Лея никак не реагировала на сонм поклонниц дракона. А эта ее вспышка? Нет, в чем-то он был не прав. Во многом был не прав… признался сам себе дракон. Лея очень болезненно отнеслась к тому, как Нейл ее оценил. Кио говорил, что девушка выбивается из сил на занятиях. Никто не виноват, что у нее плохо получается.

И наследство свое она вряд ли так быстро потратит — скорее приумножит.

«Но», — дракон поморщился. — «Воспринимать ее иначе, как моя собственность я не могу. Да еще и эта линька… Буду первый раз менять шкуру. Интересно, какого цвета будет моя новая чешуя? Хорошо бы не черная. Не думаю, что я настолько агрессивный дракон».

Тихий шорох заставила дракона опустить взгляд вниз, на небольшой балкончик. В легком домашнем платье там стояла Императрица. Белые волосы Лики трепал ветер, глаза внимательно скользили по сыну.

Парень спрыгнул вниз, распрямился, готовый обнять маму, но первые же ее слова заставили его остановиться, замереть на месте.

— Ты изменился, — певуче сказала женщина. — Ты стал хуже. Черствее. Перестал слышать голос мира и своего дара. Ты перестал слышать окружающих. Замкнулся в себе и в своем величии.