Записки экспедитора Тайной канцелярии. К берегам Новой Англии - Олег Рясков

– И самый большой наглец, – вставила Анастасия.

– Кстати, он принимал участие в экспедиции на Мадагаскар, – добавил Семен.

Андрей Иванович, казалось, потерял интерес к судьбе меншиковского двойника. Иная персона привлекла его внимание. Прямо перед ним стоял тот, за которым он так безуспешно гонялся не первый год.

– Господин Вангувер! Я обещал при встрече пожать вам руку, прежде чем повесить! – сказав это, Ушаков протянул руку самому ловкому из своих противников.

Вангувер взглянул прямо в глаза легендарному русскому вельможе, начальнику Тайной канцелярии, и спокойно ответил ему рукопожатием.

На площади в это время разыгрался настоящий бой. Бен Андерсен, понявший, что терять ему уже нечего, яростно боролся за свою жизнь. Он метался между прилавками со снедью, опрокидывая их на солдат, швырял в преследователей все, что попадалось под руку, под визги горожанок нырял в толпу, сбивая с ног зевак. Наконец он выхватил шпагу и занял единственную позицию, которая давала ему хоть малейшее преимущество – все на том же помосте. Еще пару минут он отчаянно размахивал шпагой направо и налево, разбрасывая солдат, но силы были слишком неравными. В последнем безумном рывке Бен даже залез на перекладину виселицы, сооруженной тут же (а мы помним, что времена были лихие, и виселица на городской площади являлась столь же обычным предметом, как нынче фонтан). Без сего гимнастического упражнения он мог бы, если вдуматься, вполне обойтись. Пират и сам понял это, когда подоспевшие солдаты дружно принялись снимать его с этого орудия справедливости и символа неотвратимости наказания, чтобы водрузить обратно иным способом. Тут уж он подчинился силе, тем более что наставленные на него дула дюжины ружей стали неопровержимым аргументом в пользу сдачи.

Губернатор, с удовольствием наблюдавший сию баталию, пожелал говорить, а потому он взял пистолет у помощника и выстрелом в воздух призвал всех присутствующих на площади к тишине.

– На сегодня поединки закончены, джентльмены. Если вы, конечно, не хотите составить компанию этому висельнику, – объявил глава города.

К градоначальнику подвели схваченного Бена. Пират пытался вести себя в обычной беспечной манере, даже помахал вельможе рукой, но было заметно, что эта веселость дается ему не так-то просто.

– Именем короля, – продолжал губернатор, – я приказываю вздернуть этого господина, в котором добрые люди опознали…

Он склонил голову в сторону Сигварда, и тот подсказал:

– Бена Андерсена, милорд.

– Пирата Бена Андерсена! – завершил речь глава Бостона.

Бена вновь повели к помосту с виселицей. Несмотря на безвыходность своего положения, он все же уцепился за последнюю надежду и, когда его тащили мимо наблюдавших за ним русских, воскликнул:

– Я так и знал, что этим все закончится. Я просто это сразу почувствовал, как только с вами связался.

– Давай, давай, иди, тебя там заждались! – крикнул в ответ Плахов, не испытывая ни малейшего сочувствия к приговоренному.

Андерсена затащили на помост и мигом приладили петлю ему на шею.

– Аккуратней, болван! Ты царапаешь мне шею… – поморщился пират.

Толпа зевак, в большинстве своем сочувствующая силе и угождающая власти, принялась свистеть и улюлюкать. Какой-то мальчишка кинул в Бена гнилым помидором, попав ему прямо в голову. Пират уже с нескрываемым отчаянием посмотрел на своих недавних спутников. Эх, подвела его злополучная заноза: если бы не она, сидел бы он сейчас где-нибудь в таверне и обнимал бы местную шлюшку за крутой бок…

И вновь помощь оказал тот, от кого в данном случае этого ожидать можно было меньше всего. Конечно, им руководила не жалость, а холодный расчет, но суть дела это не меняет: Андрей Иванович вдруг принял какое-то решение, немедленно направился на губернаторское крыльцо и легким поклоном дал понять, что желает вмешаться в происходящее:

– Он совсем не тот, за кого вы его принимаете.

– Почему это? – удивился губернатор. – У вас есть доказательство?

На это Ушаков устремил свой палец, украшенный перстнем, в сторону Бена и, дав вдоволь полюбоваться блеском вставленного в него алмаза губернатору, продолжил:

– Конечно, милорд, оно на лицо! Дело в том, что сходство этого бедняги с пиратом уже несколько раз чуть не стоило ему жизни…

Губернатор опустил свою руку на перила рядом с рукой Ушакова и сравнил свое кольцо с перстнем русского. Сравнение оказалось явно в пользу гостя. Губернатор принял игру Ушакова и ответствовал:

– Это в корне меняет ситуацию… Освободить его!

– Освободить? – удивленно переспросил ничего не понявший Сигвард.

– Я что, неясно сказал? Освободить.

Сигвард в полном недоумении повернулся к висельнику. Впрочем, в этот момент все глаза были устремлены на Андерсена. Сам помилованный не скрывал своего ликования.

– Ты слышал, что он сказал?! – прикрикнул он на палача.

Тот медленно стал распутывать петлю на шее разбойника.

– Как… освободить? – не унимался несчастный капитан.

У бедняги в голове не укладывалось, что виновника всех его бед вот-вот отпустят на свободу.

– Так и освободить! Мы получили неопровержимые доказательства… Мы же получили?

– Безусловно! – подтвердил Ушаков и убрал руку с балюстрады. На ней остался лежать перстень с алмазом.

Губернатор спокойно взял перстень, надел его на свой палец и обронил в сторону Сигварда:

– Вы обознались!

За сим бостонский вельможа удалился в свои покои. Его жена и свита проследовали за ним.

– Я ошибся? – переспросил капитан уже у Андрея Ивановича.

– Конечно! – улыбнулся Ушаков. – Кстати, по поводу золота, что осталось от пиратов. Перегрузили?

– Да, Ваше сиятельство, – подтвердил Сигвард.

– Прекрасно! Всем скажете, что сдали его губернатору… как краденое.

Палач, наконец, справился с петлей, освободил Андерсена и одобрительно похлопал его по плечу.

– Спасибо, дружище! – ответил ему Бен и сам зубами развязал веревку на своих запястьях. – До новых встреч! Прощайте, господа! – обратился он к публике.

После сего короткого выступления Бен Андерсен поспешил покинуть помост, на котором он только что едва не расстался с жизнью. «Уж лучше иногда не оказываться в центре внимания, целее будешь», – так разумно рассудил новоявленный честный человек, до обидного похожий на пирата. Обидно было преимущественно Сигварду.

– Ваше сиятельство! Но он же – настоящий пират, – не унимался совсем растерявшийся капитан.

– Пират, – был ему ответ, – но пока он нам нужен.