Иди, товарищ, к нам в колхоз! - Алексей Викторович Широков

слово держит, даже если против него весь мир. Или два оборзевших в край урода.

Глава 15

Глава 15

— У вас два варианта. — я остановился у своей бывшей и одновременно будущей койки. — Или вы сейчас шустро моете пол, что затоптали. Или я мою его вами. На раздумье десять секунд, время пошло.

— Чего⁈ — третьекурсников, считавших себя королями среди перваков, буквально подбросило. — Ты на кого кх-кх-а-а…

— Ну будем считать, что выбор сделан, — я посмотрел на корчащиеся от Шока на полу тела, и схватив каждого в одну руку начал возить ими по полу. — Так, пацаны, разойдитесь, дайте место!

— Блин, Семён, ты псих, — Антон с круглыми от шока глазами прижался к стене возле своей койки. — Ты совсем что ли⁈ Нам же теперь старшаки житья не дадут!

— Дадут, — я пожал плечами, не переставая возюкать уродами по грязи. — Догонят и ещё дадут. Да ладно, не ссыте, валите всё на меня. Я разберусь.

— С хрена ты один будешь разруливать, — Серёга хмуро наблюдал за экзекуцией. — Это их косяк. Если кинут предъяву — я впишусь. Урод конечные, мать их так! За такое всегда морду били.

— Во, Серый шарит, — указал я на него Антону. — Учись у него. Если позволишь себя опускать, неважно кому, старшакам, начальнику или кому ещё, тебя так до конца жизни и будут все дрючить. А дашь отпор — признают тебя человеком. Тут же всё просто, вопрос иерархии. Вот эти куски дебилов решили, что им всё можно, потому что они старше. Но это не так, что я сейчас доходчиво до них доношу.

— Хорошо говорить, когда у тебя дури дофига. — буркнул Эдик, которого тоже выгнали с места, так как он должен был спать надо мной. — А попробовал бы ты когда их трое энергетов, а ты один и обычный человек.

— Тут не в силе дело, — я покачал головой, опустив уродцев и выпрямился. — Думаешь, я не был в ситуациях как ты описываешь? Уверяю тебя, бывало и похлеще. Меня и зарезать пытались толпой, и стреляли, и… да неважно. Главное, что даже с парой пуль в тушке я сдаваться не собирался. Докажи свою решимость, обозначь, что готов отстаивать свои интересы, что готов ради этого пойти до конца, и если твои противники адекватные, то вы договоритесь. Если нет — тут другой разговор. Вот эти мудаки явно конченные. И не потому, что заняли лучшую койку, это как раз нормально. А потому что гадят там, где собрались жить. С такими разговор короткий.

— На зоне их сразу бы опустили, — подал голос кто-то из зрителей. — Зашли в хату не по понятиям.

— Мы не на зоне! — я резко развернулся в сторону любителя блатной романтики. — Кто по понятиям хочет жить, может прямо сейчас валить на хрен отсюда! Я лично живу по совести! У кого-то с этим проблемы⁈

— Да я просто так сказал, — смутился пацан и сделал вид, что он что-то ищет в сумке. — Чисто, к слову, пришлось.

— Ты бы про зону меньше трындел, а то мало ли, накаркаешь, — я не стал нагнетать, и вернулся к уже пришедшим в себя утыркам. — Ну что, пошли? Здесь вы жить не будете.

— Да ты что творишь? — голос у старшаков которыми вытерли пол был жалостливый, плаксивый. От прошлой наглости не осталось и следа. — Я жаловаться буду!

— Обязательно, — ухватив их за воротники, я вздёрнул обоих на ноги и поволок к дверям, выкидывая наружу. — Можете написать в Спортлото и Всемирную лигу сексуальных реформ. Там помогут.

— Это что здесь происходит?!! — опешил Коновалов, которому прямо под ноги вылетело два измазанных грязью и мокрых студента-третьекурсника, а подняв глаза он увидел полную комнату перваков и меня в дверях. — Чеботарёв! Какого рожна⁈ Ты что себе позволяешь?!!

— Проводим уборку комнаты, Артём Константинович! — бодро отрапортовал я. — Избавляемся от паразитов!

— Ты совсем охр… — завёлся было комиссар, но вспомнив, с кем разговаривает, сбавил тон. — Что случилось? Конкретно, без твоих вот этих выкрутасов!

— Мы убрались в комнате, помыли кровати, окно, пол, всё короче помыли. — я пожал плечами и начал излагать. — А эти два ушлёпка мало того, что скинули чужие вещи с занятых коек, так ещё не разувшись в грязных сапогах по чистому полу попёрлись. Загадили всё. Я им честно предложил выбор, или самим убрать, или я ими грязь уберу. Они выбрали.

— Сурово, но справедливо, — хмыкнул помощник Коновалова, мужик лет тридцати, — Ты Семён Чеботарёв? Владимир Васильевич про тебя говорил. Я ещё ему не поверил, а теперь гляжу, он ещё приуменьшил. Больно резкий ты, Дёмина с компанией отоварил, сейчас этих вон тоже.

— Пальцем не тронул! — сделал я честное лицо. — Точнее только одним пальцем и всё. Могу на полном собрании сочинений товарища Ленина поклясться. Просто не терплю таких уродов. Ладно вы пришли, все из себя, понтуетесь перед младшими, но гадить-то зачем?

— Согласен, — кивнул студент, шедший с двумя преподавателями, и протянул мне руку. — Егор Титов, третий курс, второй Разряд, Спартак.

— Семён Чеботарёв, первый курс, третий Разряд, Динамо, — я пожал протянутую ладонь, отметив, что Егор не стал мериться силами, ограничившись крепким, но аккуратным рукопожатием. — Ваши?

— К сожалению, — кивнул Титов. — Поднимайтесь, чуханы, и валите мыться. Извини что так получилось. Эти двое по жизни уроды, я ожидал, что будут проблемы, но не проследил. Мой косяк.

— Забей, — отмахнулся я. — Ты им не мама и не папа. Сами должны следить за своим поведением. Хотят жить как свиньи, кто им доктор.

— Так, Егор, разберись тут со всем! И инвентарь переписать не забудь! — шустро сделал правильные выводы Коновалов. — Тимофей, пошли баню проверим, да и обед уже начинать готовить надо. Что у нас с продуктами?

— А ты, значит, третьим курсом рулишь? Типа смотрящий, — мы с Егором проводили взглядом начальство и вернулись к разговору. — Как тут вообще с дедовщиной и прочим? Я так-то понимаю, что с одной стороны эта штука нужная, преемственность субординация и всё такое. Но честно говорю, будут напрягать — приму меры. Терпеть не могу зековские замашки и тому подобное. Так что перваки за вас работать не будут.

— Да без вопросов, — кивнул Егор. — только у меня к тебе просьба. Если случится что-то подобное, скажи сначала мне. Я разберусь. Понимаю, что ты и сам можешь, но…

— Это будет урон твоей репутации, — мне импонировал подход этого спокойного и уверенного в себе парня. — Да без базара. Я ж говорю, что не собираюсь лезть со своим уставом. Но если кто-то совсем уж берега потеряет, то извини, никого ждать не буду, сразу положу.

— Договорились, — улыбнулся Егор. — Слушай, а чем ты этих чуханов приложил? Чего их так колотило? Вроде морды не побитые, а трясло как сучек.

— Это техника такая, Шок, — скрывать это я не собирался. — Сейчас её к обязательному изучению силовыми структурами вводят. Что-то типа мощного удара током, парализующего человека, но немного другой природы. Если есть желание — научу. Я вообще считаю, что обучение этой технике должно быть всеобщим. Идеальное средство самообороны.

— Буду благодарен, — кивнул Титов. — Она же контактная? Для Разрядников? А ничего, если я ещё ребят приведу? У нас около двадцати Разрядников, в основном первых, конечно, но есть четверо вторых. Им тоже полезно будет.

— Без проблем, — я пожал плечами. — Только… давай наверно, завтра с утра, на зарядке. Я объясню принцип, основы, а дальше уже посмотрим. А то сейчас мне бежать надо. Девчонок встретить с электрички. Они отстали немного.

— Да, конечно, — тут же согласился Егор. — Рад был познакомиться. Увидимся.

Я кивнул в ответ и пошёл собираться. Пока меня не было пол уже протёрли, благо мокрые тряпки были под рукой, а Эдик переволок обратно свои и мои вещи. Собственно, я вернулся только спросить, нужно ли кому-то что-то в городе. Вдруг забыли или просто не взяли, мало ли. Всё-таки, многие в первый раз ехали на картошку. Наша школа, например, трудовое воспитание в городе проводила. Помогали дворникам, слесарям и прочим трудовым элементам приводить район в порядок. Кто-то на шефских предприятиях работал, короче по-разному, бывало.

Естественно, заказы тут же посыпались как из рога изобилия. У половины парней не было тапок, они просто об них не подумали. Не то что я, я-то привёз не только тапки, но и калоши. А что, не в сапогах же гонять по лагерю. Элементарно до ветру сходить замучаешься обуваться каждый раз. Туалеты то стояли в отдалении, чтобы запахами не смущать. А так сунул ноги в калоши и сбегал. Вернулся переобулся