Между Мирами - Андрей Валерьевич Степанов

Подбельский выглядел несчастно, как человек, который делает последнюю гадость во вселенной, потому что ситуация вынуждает его делать это. – Игра на чувствах молодой девушки, тем более принцессы… – он положил ладони на стол и стиснул его верхнюю часть, одновременно сжав челюсти, а потом выдал: – Вы должны влюбить ее в себя.

Глава 30. Легкий диссонанс

Не могу сказать, что идея профессора оказалась для меня совсем уж неожиданной. Да хотя бы по той причине, что я видел, как относится ко мне девушка и с каждым днем я и сам питал к ней некоторые чувства.

Однако в ситуации мне виднелись огромные, просто космических масштабов нестыковки. И прежде всего они касались вчерашнего предупреждения от Павла. Пока лихорадочно несущиеся «стопы» для этой идеи в моей голове сменяли один другого, Подбельский продолжал:

– Понимаю, это шокирует. Но в вашей культуре, как вы сами говорили и показывали – допускается такое. Я продумал множество вариантов…

И он пустился в пространные объяснения, которые я не слушал. Да и к чему? Я не смогу переубедить старого профессора, а часть его плана уже выполнена. Но проблем от этого меньше не становится.

Один просит меня увести принцессу, другой – оставить. Но мне в любом случае быть виноватым. А вот перед одним, двумя или всеми – уже роли не играет. Совершенно. Поэтому главной для меня оставалась задача от Павла.

Защита девушки. И только потом, если потребуется, ее нужно доставить домой. Если мыслить трезво, то зачем еще мне дали почти что огнестрельное оружие для самообороны? Ситуация была опасной, не иначе.

– … Это было действительно непросто. Ведь она здесь никого другого не знает, а те случайные встречи, как, например, с женщиной в университете….

Профессор продолжал разглагольствовать, тогда как я понимал, что единственное мое спасение – тянуть время. Делать так, чтобы никто ничего не заподозрил. Я условлюсь об отпуске еще на недельку, чтобы с чистой совестью сидеть на телефоне вне офиса. А сам постараюсь развлекать Анну всеми способами, какие подвернутся.

За это время ситуация должна разрешиться. В противном случае все кончится плохо для нас. Для меня в частности.

– …Из всех, кого она здесь знает, пожалуй, вы – единственный вариант для ее же спасения.

– И что вы предлагаете? – словно очнувшись, спросил я. – Что мне с ней делать?

– Для начала станьте ей другом. Хотя, я думаю, этот шаг вы уже сделали еще позавчера, когда свозили ее по магазинам. Наверняка это должно было вас сблизить. Понимаете, с точки зрения психологии, чем меньше круг общения, тем более вероятно, что выбор…

– Григорий Авдеич, пожалуйста, – взмолился я, не выдержав еще одной нудной цитаты. – Покороче. Ближе к делу.

– Хорошо! Покороче: Анна-Мария должна в вас влюбиться. Как минимум очень симпатизировать. Понимаете?

О да, конечно же, я понимал. Прекрасно понимал. Девушка и без того вела себя, как влюбленная дурочка, то и дело ходя по краю – спалиться перед профессором было очень легко. А теперь еще и вот так.

– Разумеется, она не должна знать, что это моя идея, поэтому передо мной ведите себя, как обычно.

– Сколько вранья мне предстоит, – слабо улыбнулся я. – Я постараюсь не запутаться. Но сделать это будет совсем непросто.

– Я ожидал этого. Ожидал, конечно же! – воскликнул профессор, закряхтел, отодвигая стул и тут же, немного неровно, зашагал в гостиную. Через минуту он вернулся обратно с рюкзаком в руке. – Погодите немного, – пропыхтел он, засунув руку до самого дна.

Мне оставалось только недоуменно дожидаться результатов его поиска. Подбельскому пришлось засунуть и вторую руку, чтобы раскрыть внутренний кармашек. Что-то зазвенело внутри и профессор выволок наружу целую горсть желтых кругляшей. Желтых, как золото.

Он почти бесшумно, только лишь со стуком разложил их по столу в несколько стопок. Я навскидку предположил, что таких монет у него не меньше шестидесяти. Профессор тоже произвел кое-какие расчеты и придвинул ко мне три колонны кругляшей.

– Здесь сорок пять червонцев, – сказал профессор, убирая остальное назад.

Я взял одну из монет. Теперь стало понятно, почему у Подбельского так дергался рюкзак, когда он бежал по лестнице. Массивная монета из чистого золота весила по меньшей мере пятьдесят граммов. А может и больше.

Профессор – явный псих. Ходить по нашему городу с парой килограммов золота в монетах. Его могли ограбить или того хуже – арестовать за незаконное владение или еще что-нибудь в этом духе. Теперь мне предстоит бояться того же самого относительно себя.

– Не сомневайтесь, потом будет еще. Даже если не от меня! – уверял Подбельский.

– Мне очень неудобно задавать этот вопрос, – начал я после непродолжительного молчания. – Сколько это от вашей зарплаты?

– Хм… Знаете… – замялся он, прижав к себе рюкзак, – а, впрочем, у вас сейчас примерно годовое мое жалование.

– Не надо, – я тут же отодвинул от себя все три стопки монет. – Я так не могу.

– Но ведь вы тоже понесли траты, – профессор снова придвинул ко мне монеты.

– Предлагаю выход, – мне пришлось поделить деньги пополам, навскидку. Часть я тут же отдал профессору. – Я не могу взять так много.

– Мы с вами потом сочтемся, – убежденно произнес Подбельский.

– Не надо, – но спорить сил уже не было. – Я уберу это.

Я сгреб монеты и, убедившись, что сверху никто не спускается, ушел в подвал, где сунул их в какую-то коробку. Это целая куча денег, если их удалось бы обратить в наши рубли. Не меньше двадцати монет – почти килограмм.

Почему-то мне было совестно брать деньги у профессора и я решил, что при первой же возможности подсуну их ему обратно. Оставлю парочку на память и все.

Вообще же диссонанс от происходящего заставлял мозги работать постоянно. Я не могу сказать профессору о том, что девушка нарочно решила сюда попасть. Как и не могу рассказать о том, что у нас с ней уже некоторые отношения.

Я не могу рассказать ни Анне, ни Григорию Авдеичу о том, что уже несколько раз виделся с Павлом из пресловутого Третьего отделения. Потому что первый его до смерти боится, а вторая не должна о нем знать.

Тут я решил, что при следующей встрече, раз уж сам Павел без труда догадался о наших с принцессой отношениях, непременно расскажу ему про план профессора. Должно быть, это лучшая идея из всех за последнее время.

Просто потому, что в этой авантюре мне отчаянно не хватало союзников.

Глава 31. Нормальная теория

Наступили выходные, которые мало чем отличались от моей текущей жизни. Мне не звонили с работы, не беспокоили потенциальные клиенты, а потому я мог полностью сосредоточиться на выполнении задания от Подбельского.

Впрочем, это оказалось не так легко. Принцесса, как нарочно, решила оккупировать гостиную, спровадив несчастного профессора оттуда на кухню. В результате ему ничего не оставалось, как ретироваться,