Две столицы - Андрей Готлибович Шопперт

слёзы и обниматься бросился Александр. То-то, знай наших. Никто ведь не сможет опровергнуть подлинность того, что Брехт озвучил. По времени поделки совпадают? Совпадают. Древние? Древние. Так чего тебе ещё, хороняка, надо? Целуй боярыню.

Когда все разошлись, ну почти все, то опять Мария Фёдоровна подняла вопрос о здоровье дочери.

– Что нового, Пётр Христианович?

– Я отправил конюха в Студенцы, чтобы он предупредил Матрёну и перевёз в Москву моих сыновей.

– Пётр Христианович, а что по соснам с Кавказа? – графа Шереметева тоже оставили. У него Прасковья будет подругой Елены Павловны.

– Завтра утром пщэшхуэ Марат Карамурзин и все послы отправляются домой. Готовьте граф и вы, Ваше Величество, экспедицию. Марат её до гор доведёт и сосны поможет выкопать и в бочонки посадить. Ну и семена соберут черкесы, дальше сами. Я договаривался с армянскими купцами, чтобы они в Судак, я там немного земли купил, привезли лозу виноградную. Человек, который возглавит экспедицию, может последовать моему примеру. Армянские купцы помогут переправить саженцы с Кавказа, скажем, с Ростова в Судак. Я тут ещё одну вещь вспомнил, Александр Павлович в Италии сейчас Демидов Николай Никитич нервы лечит, он может помочь поправить здоровье Елены Павловны. Кроме сосен очень полезны для прогулок эвкалиптовые рощи. Нужно выкопать в Италии молодые эвкалипты и морем через Босфор на французском, лучше всего, корабле перевезти их в Судак, ну, и семена тоже нужны. И пусть пришлёт туда хорошего красного вина. Его больной нужно в небольших количествах пить каждый день.

– Александр Борисович! – Государь нашёл стоящего у стены управляющего Коллегией иностранных дел Куракина, – Распорядитесь. – Что-то ещё, Пётр Христианович?

Брехт пытался вспомнить, чего там ещё кроме трав было. Точно.

– Красная икра и ослиное парное молоко. Ещё в Сарепте, недалеко от Царицына, выделывают горчичное масло, салаты нужно делать на нём. И ещё ложку его утром. Я не медик, Александр Павлович.

– Ха-ха, – горько рассмеялся Александр. – Не медик, я вчера пообщался с лейб-медиками. Никого сечь не стал. Двоих только рассчитал. Почти все сменились и Елену не наблюдали. Сейчас лейб-медик шотландец баронет Яков Виллие написал указ о регламентации деятельности придворных медицинских чинов, включив их в «Штат медицинских чинов, непосредственно состоящих при Высочайшем дворе». По этому штату предполагается иметь 33 медиков, в том числе четыре лейб-медика и четыре лейб-хирурга. Так же предполагается расширить штат придворной аптеки. Вчера я просмотрел этот прожект и переговорил с Виллие о Елене. Яков Васильевич, изучавший медицину в Эдинбурге и Абердине, мне сказал меньше, чем вы, и полностью одобрил ваши рекомендации. Обширны же ваши знания Пётр Христианович. Кто были ваши учителя?

Все примолкли, услышав вопрос. Всем любопытно стало.

– Отец. А ещё книги. Поговорка была в нашей семье: «Лучший подарок – книга».

– Отрадно слышать. Нужно будет взять на вооружение.

А чего прогрессорствовать, так прогрессортствовать.

– Александр Павлович, а можно мне ваш лорнет посмотреть?

Екатерина на совесть мальчиков воспитывала и Константина и Александра. В целом выросли крепкими и высокими. Но издержек было больше, чем пользы.

Рано стали царевичей артиллерии обучать. И как-то раз близко были к пушке, а там повышенный заряд положили и как жахнет. Не разорвало. Пушку, а вот с барабанными перепонками хуже. В итоге у Константина всё прошло, а вот Александр заработал тугоухость. А Мария Фёдоровна, вдобавок, передала с генами близорукость. В результате сейчас, когда Александр разговаривал с собеседником, он щурился, вытягивал вперёд голову и поворачивался лучше слышащим левым ухом к говорившему. А ещё постоянно носил лорнеты, привязанные шнурком к правому рукаву мундира. Жалко что ли, сделать для него пафосные очки с золотой оправой.

.

Событие тридцать первое

Если гурия страстно целует в уста,

Если твой собеседник мудрее Христа,

Если лучше небесной Зухры музыкантша

– Все не в радость, коль совесть твоя нечиста!

Омар Хайям

После приёма Брехт ломанулся в Московский университет. Здание сейчас не столь высокое и пафосное. Пётр Христианович мог бы контуры набросать проекта ТОГО университета, но сможет ли кто это в камень превратить? Железобетона нет. Не простое мероприятие будет. Сейчас как такового университета нет. Есть целый университетский квартал.

По указу Елизаветы Петровны учебному заведению передали здание бывшей Главной аптеки недалеко от Куретных (сейчас – Воскресенских) ворот на Красной площади. Занятия в здании рядом с Куретными воротами проходили только первые два года. Вскоре помещений стало не хватать, поэтому в 1757 году по указу Елизаветы Петровны заведение переехало в усадьбу князя Петра Репнина на Моховой улице. Недалеко от него в 1780-х архитектор Матвей Казаков построил новый «университетский квартал».

Пётр, подъезжая на «Слоне» к стоянке карет и лошадей рядом с главным зданием, вспомнил, как смотрел про него передачу. В 1812 году главное здание сгорит вместе с зоологическим музеем и библиотекой в несколько десятков тысяч книг. Очень ценных, в том числе, книг и рукописей. Нужно постараться не допустить Наполеона до Москвы, а если не выйдет, то хоть дать команду книги эвакуировать. Ну, будет ещё время. Сейчас поважней дела есть.

Поднявшись в холл здания на Моховой по высокому крыльцу, Пётр Христианович поймал за рукав одного из бегающих туда-сюда мужей учёных и вопросил:

– Где мне ректора найти?

– Директора? На втором этаже. – И попытался слинять.

– Не так шустро. Кто у нас директор?

– Статский советник Тургенев Иван Петрович.

Это не тот, который «Му-му» написал? Как там в песне? «Тургенев если написал Му-му, то памятник Толстому почему»? Нет, того звали Иван Сергеевич. Выходит, не родственник.

– Отведи меня, вьюнош со взором горящим. – Парень так и подпрыгивал, куда-то спеша. Диарея мобуть?

– Так вон …

– Ты, берега-то видеть, с тобой генерал-лейтенант говорит. Поедешь служить на Камчатку.

– Правда? А вы можете? Отправьте меня, пожалуйста, Ваше Высокопревосходительство.

– Я простое превосходительство, не передёргивай. Веди.

– А вы на Камчатку собираетесь, Ваше Превосходительство? Можно мне с вами? – пристал по дороге это подвижник.

– На Кавказ собираюсь. А чего там на Камчатке? Чего не в Африку например? В Африке горы вот такой вышины, в Африке реки вот такой глубины. Крокодилы, бегемоты, обезьяны, кашалоты и зелёный попугай.

– Правда?! Вы были в Африке Ваше Превосходительство?

Брехт в Египте по путёвке был. Это считается за Африку?

– Был. Жарко там, но готовить не умеют. Пирамиды растащили почти, голод и антисанитария. Эпидемии оттуда прут. Но пирамиды это вещь. Впечатляет.

– Эх, завидую. Вот, пришли, Ваше Превосходительство. Так это на вас Орден Андрея Первозванного? – сейчас молиться начнёт.

– Спасибо. Как звать тебя вьюнош?

– Дмитрий Дашков.

Надо