Блеск Бога - Ромэн Сарду

– Что вы ищете, солдаты? – спросил старик удивленных стражников.

– Как ты знаешь, что мы здесь?

– По бряцанию вашего оружия. И клинки имеют свой особенный запах. Чем я могу вам помочь?

– Мы ищем девочку.

Клинамен повернул голову к Анкс.

– Слева от меня идет девочка, но она не покидала меня с момента прибытия в Труа.

Охранники посмотрели да Анкс, скромно опустившую глаза.

– Она всегда подле вас?

– Как бы я без нее обходился в обозе?

Анкс крепко держалась за повод.

Казалось, ответ Слепого удовлетворил солдат.

– Хорошо. Храни вас Бог, – сказал один из них, и все они удалились.

Слепой сразу же взял у Анкс повод.

– Но… – прошептала Анкс в растерянности. Клинамен сделал знак, и она поняла, что не надо ни о чем спрашивать. Даже не пришпорив коня, старик заставил его обогнать Анкс.

Только что Слепой второй раз спас ей жизнь.

Тюдебод, толстый капитан, шел в начале каравана бок о бок с Эрихом, главным писарем библиотеки. Обозы двигались медленно и ритмично. Сегодня утром Хьюго де Пайен и его люди решили отменить трехдневную стоянку, поскольку были довольны состоянием каравана. Все были рады, кроме Тюдебода. Сидя верхом на лошади, он ругался, размахивая руками.

– Как будто у меня нет более неотложных дел, чем это! – Но распоряжения Флодоара однозначны, – сказал Эрих.

Он посмотрел по сторонам – ему не хотелось, чтобы их услышали паломники.

– Вы отвечаете за безопасность перевозки грузов, – сказал он. – Что скажут ваши хозяева, если вы не сможете найти и задержать какую-то девчонку?

– Но я делаю вое возможное! Она осторожничает, это ясно. Хотел бы я, чтобы вы оказались на моем месте! Она может прятаться где угодно. В таком возрасте дети – настоящие чертенята!

Эрих остановил свою лошадь.

– Вот что я хочу сказать, – продолжил он шепотом, – мы объявим, что во время перехода будет проведен сеанс публичного чтения.

– Сеанс чтения? Что за безумная идея!

Тюдебод возмущенно пожал плечами.

– Знаете ли вы, где сейчас Маркабрю? – спросил Эрих.

– Зазывала из Труа? Он в последнем обозе.

– Приведете его к Флодоару. Он даст ему для чтения известное произведение. Это придумано якобы для того, чтобы паломники могли отдохнуть, а на деле – чтобы успокоить недовольных и поймать эту незнакомку.

– Ну и как же вы собираетесь ее ловить?

– Сыграв на ее любопытстве, Тюдебод. Любопытстве! Если эта девчонка такая, как нам представляется, она попадется.

– А не много ли хлопот, чтобы поймать маленькую воровку? Она, скорее всего, искала что-нибудь съестное или какие-нибудь тряпки, а наткнулась на ящики с книгами! Это же ясно. Если она мне попадется, я из нее душу вытрясу, не сомневайтесь. Паломники не крадут! Это строго карается!

– Нет, Тюдебод. Получены другие распоряжения на ее счет. Просто следите за вашей пленницей в оба глаза, пока Флодоар ее не допросит. Поняли? Никакого рукоприкладства.

Капитан пожал плечами, возмущенный, что придется церемониться с какой-то крестьянкой.

В тот же день Роже Маркабрю проводили к повозке Флодоара. Библиотекарь дал ему экземпляр «Исповедей» Святого Августина, написанных понятным народу языком. Это произведение должно было понравиться паломникам, особенно те места, где говорилось о развратной юности святого и его обращении в истинную веру.

Поскольку паломникам запрещалось покидать свои места в караване, решили, что Маркабрю будет каждый час переходить к новой группе паломников, чтобы к концу дня все смогли услышать откровения Августина. Актер восседал на крытой повозке, чтобы его лучше могли видеть и слышать. Он был прекрасным чтецом.

«Дом, где обитает моя душа, весьма темен и тесен, он разрушается. В нем есть и то, на что больно смотреть; я это знаю и исповедаюсь в этом. Но кто, кроме Тебя, Господь Бог мой, может сделать его чище, к кому я мог бы воззвать за помощью?»

«Какое счастье, что в епархии позаботились о том, чтобы научить его читать! Это великолепное средство воздействия», – думал Эрих.

Он все время держался на некотором расстоянии от Маркабрю. Его сопровождали двое солдат Тюдебода, переодетых в паломников. Чтение благодатно воздействовало на толпу; люди буквально замирали, слушая душераздирающие признания святого. Продвижение каравана при этом не замедлялось. Умиротворенность была написана на лицах паломников.

Анкс никогда не читала писаний Святого Августина, но отец рассказывал, ей о нем. Будучи очень смелой, девочка умудрялась ничего не пропустить из того, что говорил Маркабрю. Быстрее ветра она передвигалась по каравану от обоза к обозу, чтобы несколько раз послушать одни и те же отрывки «Исповедей».

«Как я люблю Тебя, Господи, тысячу раз благодарю Тебя и непрестанно благословляю Твое величие за то, что Ты соизволил простить мне столько несправедливостей и преступлений, совершенных мною».

Анкс была поражена тем, как искренне обращался Августин к Богу, его смирением, его красноречием. Ей хотелось выхватить книгу из рук Маркабрю и самой читать дальше. Оратор все время читал одни и те же отрывки, выбранные Флодоаром. Анкс уже могла повторить по памяти: «Когда я горько плакал, испытывая глубокую печаль, я услышал голос то ли юноши, то ли девушки, который часто повторял нараспев: „ВОЗЬМИ И ЧИТАЙ, ВОЗЬМИ И ЧИТАЙ“. Я взял книгу Святого Павла, открыл ее, и в первом же отрывке, который попался мне на глаза, прочитал в конце его слова…» В этот момент Эрих и двое солдат схватили девочку и унесли, зажав ей рот.

«…Я не хотел больше читать; да больше и не было надобности, потому что как только я прочел эти несколько строк, сердце мое наполнилось светом и абсолютным покоем, который рассеял мрак моих сомнений».

Глава III

Дознание

У входа в Колизей находится фонтан, к которому по традиции гладиаторы приходили после боя омыть свои раны. Край этого фонтана был в то же время точкой отсчета расстояний: все дороги Римской империи брали свое начало у этого памятника рабству и смерти.

На борту корабля, пилотируемого Робером де Кроном и Карлом де Рюи, Козимо Ги по-прежнему ждал, когда де Сентив даст о себе знать после того, как состоится его свидание с Лис. Во время краткой остановки на луне Тониер он так и не появился.

В тот день Козимо вместе с Полибюсом были в одной из библиотек корабля, в небольшом читальном зале с тремя десятками экранов. На корабле не было архивов – информация поступала с планет, на которых были установлены передающие станции.

Кроме Козимо и Полибюса в зале находились библиотекарь и техник. Сосед Ги по каюте трудился над стихосложением: в этот раз он искал цитаты из Гомера, чтобы придать своей эпопее больше блеска.

Козимо сидел перед экраном «Галактической энциклопедии»; он ввел в систему поиска одно слово: «Столп».

Он не испытывал никаких иллюзий относительно результатов поиска, просто хотел подтвердить свои предположения.

Столп.

Прочитав все об этимологии слова, он бегло просмотрел, не открыв для себя ничего нового, статьи о столпах на римских стадионах, о мерах длины, о столпе, установленном императором Константином, считавшемся центром мира. Наконец Козимо нашел значение, заинтересовавшее его. «Столп» как тип человека, тип личности. Это человек, обладающий неограниченными знаниями и абсолютной мудростью. Он являлся «стержнем безошибочности, вокруг которого обращались мысли менее посвященных». В статье говорилось, что такой мудрец – одна из редких фигур, а встречались такие люди как в древней Греции, так и в древней Азин. Но миф о Человеке-Столпе вскоре был забыт.

«Абсолютный мыслитель? – подумал Козимо. – Мудрец? Не может быть, чтобы рыцари отправились в Иерусалим только ради какого-то человека. Эго не имеет смысла, если учитывать принятые меры предосторожности и громадные затраты».

Он продолжил свой поиск, введя другие ключевые слова, но не нашел ничего нового или неожиданного. Тогда он начал искать библейские тайны и сокровища или что-то в этом роде, имеющее отношение к Иерусалиму. Ответ не заставил себя ждать. Сорок одна тысяча подходящих ссылок. Изобилие теорий и доказательств, относящихся к талисманам, священным реликвиям, которые ждали путешественника по прибытии в Иерусалим, поражало воображение. Фантазии церковников, путешественников и поэтов были просто невероятными. Земля предков стала объектом всяческих домыслов, которые невозможно было охватить разумом. И почти во всех невероятных рассказах, копившихся веками, упоминались Скала Авраама, Ковчег Завета и святой Грааль.

Козимо потерял время, но совсем не продвинулся в своих поисках. В конце концов он пожал плечами и собрался уже уйти из зала, но в последний момент ему пришла в голову еще одна мысль.