Человек против Бога - Иеромонах Серафим Роуз

Читая о жизни христиан в прошлом, мы видим, что это не считалось достаточным даже самыми простыми верующими. Они всегда делали нечто сверх этого автоматического уровня. Они вставали очень рано утром. В каждом селе совершались ежедневные богослужения. В четыре-пять часов начинались часы; люди просыпались и шли в храм каждое утро, а вечером — на вечернее богослужение. Читая жития многих святых, мы узнаем о том, с каким чувством они в детстве слушали звон церковных колоколов. Если ребенок проявлял особую ревность ко Богу, то он, бывало, первым вставал поутру и будил родителей, чтобы идти к службе. Если отец не мог идти, так как должен был работать в поле, ребенок будил мать и с нею шел в храм. Иногда он шел один. Вся атмосфера была пропитана церковностью. А наша атмосфера пропитана миром. В целом мире мы найдем не много таких мест, где хотя бы совершаются ежедневные богослужения. Люди отвыкают от самой необходимости ежедневных церковных служб. И вот ввиду всего этого мы сталкиваемся с феноменом огромной важности: обмирщенное отношение к жизни самих тех людей, которые находятся внутри церковной ограды. Мы должны оценивать этот феномен реалистично — таким, каким он является: это апостасия, искажение, зло, демоническая активность и обмирщение в таком масштабе, в каком оно ранее еще никогда не существовало в истории мира. Все это антидуховно, антиправославно. Все это ведет вниз; и тех, кто идет этим путем, он не приведет ко спасению.

И вот, трезво все это оценивая, мы должны правильно вести брань со злом и для этого должны уметь правильно избирать поле брани. Нужно каждому научиться узнавать, как и где вести эти бранные действия. Это очень важно, потому что очень легко в начальной стадии совершенно сбиться с пути, случайно натолкнувшись и прочитав книгу, в которой говорится о духовной жизни, об исихазме и тому подобном.

4. Имитация духовной жизни

Епископ Феофан Затворник (†1894), цитируя и переводя святых отцов, намеренно пропускал те места, где говорится о физическом аспекте молитвы. Он поступал так, зная, что даже в его время — в XIX веке — многие примут эти аспекты за конечную цель и станут осуществлять имитацию, не поняв сути. Поэтому епископ Феофан попросту исключил все это в своих переводах. Теперь, однако, многие из этих трудов переведены и начинают публиковаться, и вы можете прочитать о том, какую позу вам принять, сидя на стуле, опустив голову и т. д. И люди начинают имитировать. Они начинают думать: «вот оно!» И неизбежно, если долго поститься и делать определенные упражнения, с вами начинает что-то происходить. Но это не духовная жизнь. Наоборот, можно быть уверенным, что мы имеем дело с бесовской активностью. Истинная духовная жизнь гораздо глубже укоренена в реальности, и ее нельзя обрести подобной поверхностной имитацией. Обычно нетрудно узнать людей, которые относятся к духовной жизни не серьезно, а пытаются ее имитировать. У нас даже есть пример из истории нашего братства.

В Сан-Франциско жил некий человек, который возгорелся идеей Иисусовой молитвы. Он постепенно увеличивал количество молитв, пока не дошел до пяти тысяч. Живя в миру, посреди шумного города, он по утрам, прежде нежели приступить к какому-нибудь делу, до еды, произносил, стоя на балконе, по пять тысяч Иисусовых молитв и чувствовал себя удивительно освеженным и приподнятым. Но однажды утром, когда он приступил к последней тысяче, под балконом появился человек, который стал заниматься какими-то своими делами. И вот наш молитвенник настолько был выведен из себя этим появлением, что стал швырять в того человека посудой. С какой точки зрения нам следует оценивать его, занятого духовной жизнью, творящего молитву Иисусову, если вдруг в процессе этой молитвы он может начать кидаться посудой? Это означает, что внутри у него страсти были на свободе, потому что у него была особого рода обманчивая идея или мнение касательно того, чтo такое духовная жизнь. Он и действовал, исходя из этого мнения, а не трезво, то есть исходя из знания, и при первой возможности страсти вырвались наружу. В таком случае гораздо более полезным является не выговаривать по пяти тысяч молитв, а делать что-то другое, что является духовным. Поэтому это не должно быть полем нашей брани. Нам следует начать ее именно на уровне трезвого взгляда на мир, без всякой слепоты, путем осознания, что мы окружены силами мира сего. Мы должны бороться с ними тем, что постоянно держать наш разум вверху, а не внизу, то есть видеть небесное, а не зарывать разум в вещах земных (я дальше объясню, что это значит). С точки зрения практики мирской жизни это означает, что нам следует быть немного сумасшедшими, то есть не идти в ногу с большинством членов Церкви. Нас будут считать по меньшей мере немного странными, а то и просто ненормальными. Однако это необходимое и корневое условие, и я к этому еще вернусь.

5. Смотреть вверх

Священное Писание и творения святых отцов, жития святых, церковные службы — все это имеет целью не нашу повседневную мирскую жизнь, но это — указание пути на небо. Если мы направляем наши взоры к этой высокой цели, то мы обретаем ревность, то есть способность видеть нечто выше этой суетной мирской жизни, которая вселяет скуку, обессиливает, заставляет падать духом и не ведет ко спасению. Но это — нечто более высокого порядка: церковные службы, рассказы людей, которые побывали в ином мире и вернулись к жизни после смерти (см., напр., книгу отца Серафима «Душа после смерти». — Прим. ред.), жития святых, творения святых отцов, Священное Писание, толкования святых отцов на Священное Писание (которые отличаются очень большой глубиной), — все это возбуждает в нас ревность, если только мы имеем искру любви Божией в нас самих. Мы хотим оставаться постоянно в этом состоянии, чтобы обрести небо. Но эта ревность не должна быть страстным порывом, который потом улетучивается. Она должна уметь продолжаться. А для этого ей должна быть присуща умеренность, происходящая от чего-то более глубокого, — того, что преподобный Серафим называет «решимостью». То есть ревность, которая постоянна и продолжается, представляет собой некую постоянно присутствующую в вашей жизни основу. Она заставляет вас идти вперед и в случае неудач, потому что вы чувствуете, что есть нечто более высокое, чем то, к чему вы в настоящий момент стремитесь, — нечто не зависящее от ваших настроений и мнений, нечто, чем вы должны постоянно обладать. Оно есть ваша решимость достичь небесного. И эта решимость или, лучше сказать, эта ревность, ставшая решимостью, должна быть постоянной, то есть не взлетать вверх, не падать вниз и не сгорать.

Во всем, что случается, нужно видеть высшую сторону, то есть духовную. Потому что если мы будем видеть то высшую сторону, то низшую, — мы будем идти то вверх, то вниз. А низшая сторона очень сильна. Она может действовать даже через епископов, то есть именно через тех, которые, как предполагается, в первую очередь должны быть пастырями своей паствы на пути в Царствие Небесное. Они тоже люди и могут подпадать под власть греха. В наше время дело обстоит, конечно, еще хуже, чем прежде. Поэтому если мы временами будем смотреть вверх, а временами вниз, делать один шаг вперед и один назад, а потом один вперед — два назад, то мы никогда не придем к вратам Царства Небесного.

Вот интересная цитата из аввы Дорофея, которая поможет понять вышесказанную мысль: «Хорошо для тебя, о брат, как я всегда наставляю тебя, чтобы всякую надежду во всяком деле ты возлагал бы на Бога и говорил себе: ничто не происходит без Божией воли. Конечно, Бог знает, что то или иное хорошо для тебя и полезно, и потому делает так, хотя происшедшее имеет и некую свою видимую причину. Например, я мог бы сказать себе, что от того, что я трапезую с паломниками и принуждаю себя насыщаться сверх меры, чтобы не быть негостеприимным, мой желудок отяжелевает, ноги немеют и я чувствую себя больным. Я мог бы найти и другие причины. Для тех, кто ищет причин, — их всегда хватает. Но полезно и правильно сказать себе так: Бог знает, что это хорошо и полезно для моей души, и потому так все происходит. Потому что из всего, что Бог создал, ни о чем нельзя сказать, что оно нехорошо. Потому что вначале Он все сотворил добрым — и все было действительно добро. Поэтому не следует печалиться о том, что случается, но возлагать надежду на Божественный Промысл и успокаиваться» (Наставления аввы Дорофея. Ч. 12).

6. Искать истинные причины

Есть одна очень интересная книга, написанная во времена аввы Дорофея (VI век) святителем Григорием Турским, «История франков». В ней рассказывается о жизни королевского двора и о христианах того времени. В книге приведены очень интересные жития многих святых и описание жизни королей. Монархов того времени отнюдь нельзя назвать образцами добродетели. Они постоянно отравляли друг друга… Женщины были еще хуже. Там была некая Брунгильда и ее сестра Фредегунда. Они стремились посадить на трон своих сыновей и внуков. Что они только ни делали, чтобы достичь этого! Они привязывали людей к конским хвостам и так умерщвляли их; они были чудовищными клятвопреступницами и умели ткать фантастические сети лжи и обмана — совсем не вдохновляющее зрелище. Но этот епископ, святой Григорий, он жил тогда и писал историю своего народа, писал так, что она получилась очень вдохновляющей. За всеми явлениями в мире стоит «смысл». Святитель Григорий постоянно наблюдал за кометами, за землетрясениями и подобными явлениями. Когда король совершает что-либо дурное, то случается землетрясение; или если он убивает человека или казнит целую деревню несправедливо — случается голод. И святитель Григорий ощущает, что Бог все видит, и за всеми явлениями виден некий духовный смысл — будь то комета, или смерть короля, или другое что. Он всегда видит связь между тем, что случается в мире, и моральным состоянием народа. Даже при очень плохом нравственном состоянии постоянные землетрясения, голод и тому подобное напоминают нам, что мы ведем себя дурно, и наставляют нас на правильный путь. В наше время историки говорят, что такой образ мыслей ужасно устарел, что он «странный», «наивный» и не «утонченный» и что, конечно, в наше время никто так мыслить не может. Они находят весьма интересным и поучительным рассматривать прошлое через призму нашего времени и узнавать, как люди тогда осмысливали мир. «Но, конечно, — говорят они, — мы, серьезные ученые, должны видеть истинные причины». Под истинными причинами они подразумевают, что человек ел и как пища отразилась на его поведении и действиях. Христианская точка зрения заключается, однако, в том, что это не истинные причины, а второстепенные. Истинной причиной является душа и Бог: действие Божие и действие души. Эти два фактора творят историю. Все же остальные, внешние факторы — какой договор был подписан или экономические причины недовольства масс и т. п. — являются абсолютно второстепенными. Действительно, если вглядеться в современную историю, во все эти революционные демократические движения, то становится очевидным, что не экономические факторы являются их двигателем, а запавшие в души людей различные идеи о возможности построения земного рая. Как только такая идея западает в душу, происходят невообразимые вещи, потому что это духовный фактор. Хотя даже эта идея от диавола, но она относится к сфере духа, а в этой сфере и творится история; внешние же факторы не значат ровным счетом ничего.