Магическая ярость - Мэг Сюэмэй Икс

с его языка, как будто он смаковал его. — Я буду нужен тебе. Я ничего не хочу взамен. Все, что мне нужно, это чтобы ты выжила. И мы оба знаем, что надвигается шторм.

— Штормы всегда надвигаются, — проворчала я.

Он улыбнулся мне, такой же яркой улыбкой, как солнечный свет, сверкающий на широких просторах моря, напомнив мне, что Полубог Моря властвует над океанами.

Мое сердце заколотилось и затрепетало.

Глупая девчонка, сказала я себе.

И все же внутри меня разлилось тепло.

Мой старый заклятый враг превратился в моего защитника, и моя демоническая кровь не вызывала у него отвращения.

Я оглянулась через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как у всех солдат Доминиона отвисли челюсти от потрясающей улыбки Пакстон, хотя они и не могли слышать наш разговор.

— Я думаю, на этот раз солнце светит из задницы Полубога Моря, — одними губами произнесла Мари.

Я ухмыльнулась и повернулась, чтобы посмотреть вперед.

— Я не люблю быть кому-то обязанной, — сказала я. — Даже если ты мне поможешь, ты не получишь ни кусочка меня. И я думаю, ты можешь отвернуться от меня в любое время.

— Я не предам тебя, — сказал он, и его улыбка превратилась в акулью. — Я могу принести тебе клятву на крови, если хочешь. И я не буду ожидать, что ты что-то дашь взамен. Я даже не жду, что ты простишь меня.

— Ты заметил, что произошло, когда Арес обрушил на нас свое Сияние? — Осторожно спросила я.

— Конечно, — сказал он. — Ты отлично держалась. Но твоя сила все еще как у младенца по сравнению с тем, что могут делать твои родители. В прошлый раз нам повезло, Арес не использовал всю силу своего Сияния, но мы не можем полагаться на удачу. Если он нанесет новый удар, будут жертвы. Поэтому в следующий раз мы должны быть готовы. Пусть мои кузены обучат тебя магии Титана, а я сосредоточусь на других твоих способностях. Тебе нужно объединить эти два виды магии, и тогда ты сможешь повелевать всеми видами огня.

— Как ты можешь обучать меня другой силе, о которой ты только что упомянул, если ты не такой, как я?

— У меня многовековой опыт борьбы с архидемонами, но я не выше тебя. Мы будем учиться, тренироваться и экспериментировать вместе. Мы разберемся с этим.

Луч света проник в мой разум. Элементаль упомянул о слиянии моих сил. Я точно знала, к кому мне следует пойти и попросить совета. Несмотря на то, что элементаль предупреждал меня не возвращаться и не искать его, мне нужно было посетить древнее дерево.

Я должна была. У меня не было выбора.

У меня не было вечности, чтобы поэкспериментировать с тем, как объединить адский огонь с огнем Титана. У меня оставалось мало времени, поскольку и силы Ада, и Небесные силы не сводили с меня глаз, и послали приспешников похитить меня.

Ни один из них не прекратил бы свою охоту.

И под угрозой была не только моя жизнь. Бог Войны причинил бы боль или даже убил бы моих Полубогов — истинных защитников человечества — и в конечном итоге уничтожил бы Землю. Для него она была ни что иное, как охотничьи угодья.

Только элементаль мог помочь мне с моей магией. Мне нужно было развить свою силу со скоростью света. Мне нужно было схитрить в этой игре, чтобы мои Полубоги, мои друзья и сама Земля могли выжить.

— Пакстон, — сказала я.

— Да, Лютик, — прошептал он, придвигаясь ко мне ближе, от его тела исходило тепло, но я старалась не обращать внимания на его близость и теплый, пьянящий запах.

— Когда Арес направил на меня свое Сияние, я увидела его сущность, — сказала я. — Я увидела его намерения и то, что заложено в его натуре. Он не защитник Земли, как он утверждает. Он всецело поглощен войной, кровопролитием и разрушением. В конце концов, он уничтожит нашу планету.

— Это меня не удивляет, — сказал он, его рука коснулась моих пальцев. Его тепло снова успокоило меня. — Мы никогда ему не доверяли. У нас веками был план действий на случай непредвиденных обстоятельств.

— Но план игры изменился, не так ли? — Спросила я.

Он кивнул.

— Ты появилась в кадре, так что нам нужно убрать его со сцены.

— Я думаю, он работает с Люцифером.

— Возможно, нам также придется объединиться с силами Ада, чтобы изгнать его с Земли.

Я широко раскрыла глаза.

— С другой силой Ада, с той, которая не лояльна Люциферу, — сказал он. — Нам придется создавать альянсы в самых неожиданных местах.

Такие же, как Пакстон и я. Наш общий враг сделал нас временными союзниками. Я не совсем доверяла Полубогу Моря, но, как он сказала, я нуждалась в нем.

Ни за что на свете я не ожидала, что смогу так с ним разговаривать. И все же он взвалил на свои плечи мое бремя и нес со мной мою темную тайну.

Я думала, что Гектор был моим главным защитником, но это было до того, как я узнала другую часть своего наследия. Я ненавидела эту пропасть, которая теперь выросла между Гектором, Заком, Акселем и мной из-за моей презренной демонической крови, но я предпочла бы, чтобы мне вырвали сердце, чем видеть отвращение ко мне на их лицах.

В этот момент пара блестящих массивных крыльев прорезала туман, шелковистые перья затрепетали на ветру.

Я посмотрела вверх, и Пакстон раздраженно покачал головой.

— Я никогда не встречал никого, кто хвастался бы больше, чем он, — неодобрительно сказал он.

Я скрыла улыбку. Полубог Моря завидовал Полубогу Смерти.

Одним быстрым, плавным приземлением Гектор приземлился передо мной.

— Гектор, — воскликнула я от радости. — Ты сияешь!

— Все для тебя, Ягненок, — сказал он.

Пакстон фыркнул. Это был первый раз, когда мы с ним по-настоящему поговорили, и я думаю, он ненавидел, когда Гектор портил наш момент. Но я не возражала против этого. Мне нравилось видеть Гектора в любое время. У Гектора всегда было мое сердце. Я просто не сказала ему об этом.

Полубог Смерти впился взглядом в Пакстона, прежде чем снова сосредоточить все свое внимание на мне, его лицо смягчилось, как только оно перестало быть сосредоточенным на Полубоге Моря. Он позволил мне еще немного полюбоваться его обсидиановыми крыльями, прежде чем они исчезли.

Я бросилась к нему, прижимаясь лицом к его твердой груди, мои руки обвились вокруг его талии.

— Уже соскучилась по мне, Ягненок? — Он усмехнулся, довольный.

Пакстон наблюдал за нами.

Гектор снова уставился на своего кузена. — Разве тебе больше