Повседневная жизнь египетских богов - Димитри Меекс

С другой стороны, мир живых располагает только ограниченными и несовершенными средствами для сообщения с миром мертвых. Посланники, курсирующие между Осирисом и другими богами, тратят много дней пути, прежде чем достигнуть своих адресатов.{556} В случае срочного дела такое промедление становится очень неудобным и вынуждает прибегнуть к иным методам, лучше приспособленным к соответствующим обстоятельствам. Когда Ра заболевает, выясняется, что его может исцелить только потусторонняя сила. Окружению солнечного бога приходится обратиться к властям в Гелиополе, чтобы составить надлежащее послание. Хотя дело было неотложным, никто не ожидал, что послание дойдет по адресу: было решено прочесть его так, чтобы оно было услышано сквозь землю, и его читают рядом с отверстием на западе земного мира, соединяющим его с миром иным, в надежде, что помощь или совет прибудут быстрее.{557}

Хор имеет возможность беседовать со своим отцом, поскольку в Бусирисе есть ход в загробный мир, позволяющий услышать Осириса тем, кто находится возле него. Однако это не так просто, поскольку обычно это отверстие закрыто.{558} Сообщая важную новость, Хор бывает вынужден просить сопровождающих его богов замолчать, чтобы его отец смог услышать то, что он имеет ему передать.{559} Это не особенно удобная процедура: гораздо лучше прибегнуть к помощи посланников, имеющих доступ в иной мир. Эту функцию должны выполнять божества, предсуществовавшие творению и принадлежащие к несотворенному, которые в какой-то мере мертвы. От них требуется также, чтобы они были наделены способностями, облегчающими их задачи именно как посланников. Один из них, назначенный специально для поддержания диалога между Хором и Осирисом, объявляет: «Хор облек меня своей внешностью, чтобы я мог передать его дело Осирису в иной мир». Но у Двойного Льва, стража входа в подземный мир, есть свое мнение на этот счет: «Разве можешь ты достичь границ неба? Хотя ты и принял облик Хора, у тебя нет венца!» Посланник настаивает: «Но я тот, кто передает дела Хора Осирису в загробный мир! (К тому же) Хор повторил мне то, что отец его Осирис сказал ему из гроба в день погребения». Двойной Лев не верит ему и требует доказательства: «Тогда повтори мне то, что сказал тебе Хор в качестве слов отца его Осириса… и я дам тебе венец… (чтобы) ты мог ходить и возвращаться по путям неба и (чтобы) те, кто (находится) у пределов горизонта, тебя видели».{560} Благодаря этому Осирис будет информирован о решениях, которые принимает его сын на земле в отсутствие отца: ибо Хор, победив Сета именем Осириса, только что отвоевал себе земной престол.{561} Итак, доступ в мир мертвых тщательно охраняется. Чтобы посланец земного мира мог предстать перед богом мертвых, он должен не только быть способным попасть в иной мир по своей природе, но также и облечься внешностью того, чье послание он несет, стать его иру. Он должен знать что-то из его сугубо личных мыслей, что было бы доказательством подлинности его метаморфозы, некую мысль, которая служила бы ему паролем и пропуском, который он должен иметь при себе, чтобы перемещаться повсюду свободно. Именно этот атрибут позволяет узнавать его и обеспечит его безопасность.{562}

Территория Египта не исчерпывает собой пределы всего сотворенного мира. Существуют также и земли за его пределами, ставшие чужими по воле самих богов. Очертания этих земель и естественные границы, которые разделяют разные страны, установлены самим Тотом по приказу бога-демиурга.{563} Обычным местопребыванием богов был Египет, их присутствие за его пределами зависит от роли той страны, о которой идет речь.

Пустыня, примыкающая к долине Нила, не особенно ценится богами. К ней имеет пристрастие только Сет, и в конечном счете именно туда его изгоняют его собратья-боги.{564} Эта пустыня лежит «вдали от Египта»;{565} некоторые, правда, решаются туда отправиться, но делают это на свой страх и риск Похоже, здесь не раз доводилось блуждать Хору: его мучила жажда, била песчаная буря, и у него не было спутника, которого он мог бы отправить за помощью. Хуже того, он забыл надеть на шею амулет, охраняющий путешественника от всех опасностей, которыми чреваты такие места.{566} Куда именно направлялся Хор, остается неизвестно: быть может, в дельту Нила, где он укрывался однажды в детстве или потом еще раз, после того как обезглавил свою мать.{567} Впрочем, оазисы считались землями, находящимися под египетским влиянием: у богов были там жилища, и одно руководство описывает нам даже облики, под которыми они почитались в местных храмах в виде статуй.{568}

Чужеземные страны как таковые не часто посещаются богами, по крайней мере, в нормальных обстоятельствах. В том, чтобы находиться на чужбине без серьезной причины, нет ничего лестного, разве что это пребывание будет кратковременным. Амон не особенно гордится своим пребыванием далеко в Нубии, хотя там он родился. Он возвращается в Египет тайно, поздно вечером, чтобы его не заметили.{569} Благодаря своему происхождению он знает нубийский язык, придающий ему несомненные магические способности, и использует это знание против Хора.{570} Чужая земля — это прежде всего местопребывание врагов, тех, кто упорно жаждет захватить Египет ради одного наслаждения разрушением.{571} Как правило, боги способны хорошо защищаться от этих набегов, но случается и так, что им не удается сдержать вторжение. Мы видим, как в царствование Шу враги разграбили резиденцию царя богов. Именно чтобы уничтожить эти силы и поддерживать порядок, Ра или Хор вынуждены отправляться за границу, когда угроза становится чрезмерной.{572} Единственное исключение составляет страна Пунт, лежащая где-то на юго-востоке. Страна ароматов, родина феникса, сияющий край, где поднимается солнце и заходит луна,{573} Пунт в большей или меньшей степени смешивается с «землей богов», то есть, не вполне ясным образом, со странами, производящими полезные для богов блага. По-видимому, именно ее положение заставляет думать, что прежде, чем появиться так далеко на востоке, солнце путешествует в течение ночи над чужеземными странами, превозмогая опасности, которые должны были его там подстерегать.{574}

Со временем представление о чужих странах меняется и исходящие оттуда потенциальные опасности бледнеют. Отношения Египта со своими соседями начинают влиять на поведение богов.{575} Так, они немедленно приходят на помощь Рамсесу II в разгар битвы при Кадеше на территории Сирии. Сходным образом воплощение Хонсу соглашается отправиться в дальний путь, по просьбе чужеземцев, чтобы исцелить своей силой одержимую демоном чужеземную принцессу.{576} В еще более позднем тексте Исида путешествует из Сирии в Египет так легко, как если бы эта чужеземная страна была его частью.{577} Согласно еще одной сказке, правда, отмеченной эллинистическим влиянием, царица амазонок приглашает Исиду и Осириса помочь ей в неравной битве с ассирийскими войсками. Всё указывает на то, что эта просьба была исполнена.{578} Для египетских богов правое дело перестает быть делом только собственной страны. Связь между чужеродным началом и злом, бывшая столь прочной, не исчезает, но само это начало рассматривается теперь как нечто универсальное, способное обретать место и в Египте. С этого времени приходится опасаться беспорядка, вызванного «кочевниками, нубийцами, азиатами, людьми Египта или чужаками из чужих стран», то есть злом, где бы оно ни находилось.{579}

Верховный бог властвует лишь над тем, что сотворено, и власть его заканчивается там, где начинается хаос.{580} Это несотворенное начало, которое встречалось и еще встретится нам, интересует богов лишь с точки зрения исходящей от него возможной угрозы. Контакты, которые они могут осуществлять с такими беспокойными местами, в силу необходимости ограничены. После творения воды изначального хаоса не остались необитаемыми. По их поверхности плавали недвижные птицы;{581} мы узнаем, что у них были человеческие головы и они говорили на человеческом языке. Их облик очень напоминает тот, что был уготован душам умерших. Не будучи душами в собственном смысле слова, они являются существами из другой жизни. Время от времени, побуждаемые долгим голодом, они нарушают неподвижность хаоса и взлетают над этим пространством. В момент, когда они пересекают границу между несотворенным началом и упорядоченным миром, на них попадают солнечные лучи. Тогда они превращаются в обычных птиц, чтобы потом приземлиться в Египте: это перелетные птицы. Посланники хаоса, они сливаются с врагами творения тем более естественным образом, что полет их следует тем же путем, что и вторжения чужеземцев на земле. Они обречены на то, что на них станут охотиться, поймают сетью и принесут в жертву на пользу всем. Нун, Изначальный Океан как таковой, ибо он олицетворяет колыбель мира и является «отцом богов», занимает по этому поводу место в круге богов. В этом мире он представлен различными течениями: нильским разливом, грунтовыми водами, морями, окружающими появившуюся из них землю. Сам он находится в подземных глубинах, в которых могут пребывать усопшие, будь то боги или люди; однако сам он появляется перед ними из множества открытых ворот только однажды.{582} Он обитает в пещере почти бездонной глубины; именно там его могут навещать боги. Это может оказаться необходимым в конце сезона половодья, когда вода должна схлынуть с полей. Боги с великим торжеством приходят просить его удержать на некоторое время уровень воды, благоприятный для урожая, и для большей убедительности показывают указ Ра. Но этот указ служит не столько для того, чтобы убедить почтенный Океан, который не подчиняется таким распоряжениям, сколько чтобы польстить ему, напомнив, что всё в мире обязано ему своим происхождением.{583} Таким образом, хотя он и играет очень значительную роль среди богов, он все же не покидает своей пещерной резиденции. Правда, его могут позвать вместе с другими богами принять участие в большом собрании: в случаях, когда там обсуждаются вопросы, связанные с поддержанием равновесия Вселенной, как это было во время восстания людей против бога, его мнение оказывается совершенно необходимым.{584}