Квадратные мозги - Татьяна Луганцева

— В глазик что-то попало, есть ли окулист? — включилась в разговор Цветкова. — Только, следуя вашей логике, вы не очень хорошие профессионалы, господа. Потому что вы едете в поезде, в котором убивают людей. Какие же вы работники органов?

— Тогда люди не умирали бы, а рядом с психологами все были бы счастливы, — засмеялся Василий. — Давайте я по пивку принесу за встречу.

— Не откажемся, — ответил за всех Виталий Николаевич.

Судя же по животу самого Васи, он был еще тем любителем.

Вернулся Василий с шестью кружками. Причем перебинтованной рукой он нес столько же кружек, что и здоровой.

— Нас четверо, — заметила Яна.

— Я про запас, — плотоядно улыбнулся Вася и поставил кружки на пустующий шезлонг. — Как же я рад, что встретил вас! А то хожу тут два дня, ни одного знакомого лица, да и с новыми лицами знакомиться не хочется. А тут ты, дружище, да еще в такой очаровательной компании!

По красному лицу Васи становилось понятно, что это пиво у него уже не первое. И, естественно, встреча со знакомыми стала для него большой удачей.

— Вздрогнем! — скомандовал Василий.

Яна не совсем поняла, что это может означать, но решила не выступать, а посмотрела на мужчин. Они чокнулись и выпили. Яна сделала то же самое.

— А что у тебя за ранение? — вдруг спросил Виталий Николаевич. — Кого-то привезли в морг еще не мертвого и он начал отстреливаться?

— Да нет! — рассмеялся Василий. — Банально все. Шел с работы… Ну да, не совсем трезв… И что? Пропустил стаканчик пивка всего-то. Захожу в подворотню, а там меня тюк по голове, и все! В отключке!

— По голове? — переспросил Артур.

— Ну да! Шишка огромная и сотрясение мозга. А руку я повредил, уже когда падал. Меня нашли, отвезли в больницу, я позвонил на работу, а там вспомнили, что я еще в отпуске не был в этом году. Вот меня и послали… лечиться и в отпуск. Конечно, пригрозили, чтобы я пить заканчивал, но это уже… — махнул рукой Вася. — Пусть сначала на мое место другого идиота найдут.

— Это правда, специалист ты классный, — подтвердил Виталий Николаевич.

— Спасибо, братишка, хоть кто-то ценит.

— Да все ценят! Не сомневайся! И даже понимают, что работа нервная. А если говорят, чтобы ты пить завязывал, так это же о тебе и пекутся, — добавил майор.

— Это я сам решать буду! Ты же знаешь, что я недавно женился на молодой и красивой! Я — мастер на все руки! Захочу, брошу сам! — хохотнул Василий.

— А жена с вами не поехала? — спросила уже уставшая от его плотоядных взглядов Яна.

— Так я же внезапно… Кто ее отпустит? Она у меня работает в салоне красоты администратором и учится на дизайнера по маникюру, — ответил Вася, хоть немного отвлекшись от Яны и вспомнив про «молодую и красивую жену».

Далее мужчины углубились в какие-то свои профессиональные темы. Яне стало скучно, и она решила пойти в номер. Сказано — сделано. Правда, и Артур, и Виталий Николаевич на всякий случай переспросили, точно ли она идет в номер?

— Конечно! А куда еще?! Не надо ко мне относиться как к недееспособной, — ответила Яна и удалилась с абсолютно оскорбленным видом.

Хотя по дороге в номер она поняла, что мужчины были абсолютно правы. Доверять ей — это все равно что доверять черту. Яна не знала, что творится в ее белокурой головке, но ноги понесли ее совсем в другом направлении от номера и вообще от санатория.

Яна гордо прошествовала по набережной к полуразрушенному дому Еремеевых. Она хотела увидеть Татьяну. Между женщинами возникла какая-то странная связь. Обе испытывали друг к другу доверие, симпатию. Было такое ощущение, что они знакомы уже много лет.

Татьяну она застала за пропалыванием клубничных грядок.

— Привет. Чья клубника? — спросила Цветкова.

— Шутишь? Конечно, моя. Много чего сажаю, но клубнику люблю больше всего.

— И я ее люблю больше всего! — отозвалась Яна. — Как у тебя дела?

— Яночка, да я тебе по гроб жизни обязана! Прекрасны у меня дела. Я каким-то шестым чувством выделила тебя и не прогадала. Ты только представь, много лет моя мама, а потом и я искали захоронение Лены. И все безрезультатно. А потом приходишь ты и… Яночка, если бы не твой выстрел, мы никогда не нашли бы Лену.

— И ведь все случилось просто так, не специально, — смутилась Яна.

— Ничего в этой жизни не бывает «просто так». И наши встречи, и расставания. Все не просто так… Яна, я верю, что есть особенные люди, такие, как ты. Именно они способны изменить нашу жизнь. От чистого сердца. Как ты. Эти люди — ангелы! Яна, ты — ангел!

Цветкова даже рот открыла.

— Спасибо, конечно, но ангелом меня еще не называли. В основном наоборот, — честно призналась Яна.

— Ну, ты и лукавый, с моей точки зрения, как небо и земля. Ты — чистая сердцем и помыслами! Давай я тебя клубникой угощу? Да что я спрашиваю?! Вижу по блеску в твоих глазах, что не откажешься.

— Можно я тебе помогу собрать?

— Тебе, Яна, можно все… Вот, правда, на веранде не посидишь. Там огородили все и до сих пор эксперты работают.

— Еще трупы ищут? — спросила Яна, аккуратно поднимая зеленые листики и отрывая красные ягоды.

— Похоже на то, — усмехнулась Татьяна. — Такой семейный склеп под землей. Интересная у нас семейка была… Мужчины, да простят меня праотцы, слабоваты характером и силой воли. Да и это отношение к ребенку? Если ты родился нездоровым, так тебя прятать надо было? Боясь общественного мнения, замуровать бедную Лену в четырех стенах в этом доме сначала при жизни, а затем и после смерти. Нет, я положу конец проклятию нашего рода! Я не буду стыдиться ничего. Что было, то было. Я буду совершать только добрые дела!

Татьяна взяла корзинку с ягодами и пошла по тропинке, приглашая за собой Цветкову.

— Пойдем со мной… Здесь недалеко минеральный источник, чистейшая родниковая вода. Правда, он такой запущенный, неудобный, да и находится на закрытой территории. Им пользуются только несколько человек, в том числе и я. А вот если бы отремонтировать дом, облагородить территорию, я бы оформила этот источник в мрамор, подвела бы к нему дорожки, чтобы все люди абсолютно бесплатно могли им пользоваться, — говорила Таня, скрючившись в три погибели и перемывая каждую ягодку. — Ой, только вода очень холодная.

— Давай я, — предложила Яна и тут же подвернула ногу. — Черт! Все-таки доломаю я их. Идеалистка ты, Таня.

— Я? Возможно. Но я так живу и так чувствую. Я бы открыла в доме приют или детский лагерь для больных детишек в память о Лене. Только где же взять такие деньжищи? Это же миллионы! — Для убедительности Татьяна развела руки в стороны, словно наглядно показывая, сколько должно быть денег.

— Много, — согласилась Яна, дуя на мгновенно замерзшие пальцы. — Вода и правда просто ледяная…

— Глубоко из-под земли идет, — сказала Таня, перенимая эстафету по мытью ягод. — Для людей, живущих у моря, любой источник пресной воды на вес золота. Ну вот и все! Последняя ягодка. Пойдем? У меня позади дома натянут гамак, думаю расположиться там. Я сейчас еще молока принесу, не магазинного, а местного. Тетя Зина мне недорого продает, а иногда и бесплатно дает. Молоко жирное, я из него сливки делаю, — говорила слегка запыхавшаяся Татьяна, а Яна слушала бы ее да слушала.

Яна решила, что этот день будет вспоминать до конца жизни. Они полулежали с Татьяной в обыкновенном большом гамаке на чистом и воздушном одеяле, пили деревенское молоко, ели сочную клубнику, обмазанную домашними сливками, и смотрели на персиковые деревья, кусты роз и синее море.

— Экспертизу скоро не сделают, — прервала полет ее мыслей Татьяна. — Сначала экспресс-тест, а потом более длительный анализ, уже в Москве. Все-таки дело нешуточное. Нашлась наследница поместья! — улыбнулась Татьяна. — Чего ты так на меня смотришь?

— Ничего, — отвела глаза Яна.

— Нет, скажи! У тебя даже глаза потемнели, словно небо перед грозой! О чем ты подумала? — допытывалась Таня.

— Ты несколько наивна, и если сейчас на самом деле будет доказано, что ты являешься наследницей, вокруг тебя начнут виться не совсем хорошие люди, — пояснила Яна.

— А ты на что? — спросила Таня, пытаясь достать языком сливки со своего носа.

— Чего я? — не поняла Яна, вытирая ей нос салфеткой.

— Ты же рядом! А ты говорила, что все мошенники и проходимцы бегут от тебя как от огня! Значит, и со мной никого, пока ты рядом, — беззаботно болтала ногами Татьяна.

Яна с ужасом поняла, что взвалила на свои плечи тяжкое бремя, но бросить Татьяну она не могла, как никого и никогда в своей жизни, кто нуждался в помощи.

— Да, я подольше останусь в санатории, пока у тебя здесь что-то прояснится, — решила Яна, беря в рот самую крупную клубнику и смачно ее жуя.

— Самые сладкие — маленькие ягоды, — подсказала ей Таня, глядя в небо. — Птицы полетели, скоро новости хорошие будут.