Отряд-3. Контрольное измерение - Алексей Евтушенко

– А что, – нарушил тревожную тишину Валерка Стихарь, – Вот теперь я готов поверить, что вертолёты – это души погибших танков. Уж больно похоже на танковую атаку. Только по воздуху. Даже мои поджилки так же трясутся. Помню, как-то в сентябре сорок второго… Ладно, потом. Они сбрасывают скорость!

– Ну, точно – нас вынюхивают, – сказал Вешняк. – Больше им тут делать нечего.

Их опасения оказались не напрасными. Вертолёты атаковали с ходу. С пилонов первой тройки машин сорвались ракеты и устремились точно к поляне, которую они покинули несколько минут назад. Каждый вертолёт выпустил по две ракеты, и шесть взрывов, слившись в один, сотрясли округу. Пламя и дым взметнулись выше сосен. Обломки стволов и ветвей, комья земли и сорванные листья градом посыпались вокруг. За первым залпом немедленно последовал второй. Остальные пятнадцать машин, развернувшись и образовав круг, ударили по окрестностям поляны из крупнокалиберных пулемётов и скорострельных пушек.

– Боже, что они делают, – громко прошептала Людмила. – Это же Лес! Здесь нельзя стрелять!!

– Видимо, они так больше не считают, – сказал Дитц. – Значит, им дан приказ уничтожить нас любой ценой. Но пока они нас не обнаружили и бьют по площадям. Наугад. Оп! А теперь, кажется, обнаружили…

Силовое поле – отличная броня. И люди быстро в этом убедились на практике, когда вертолёты, подчиняясь неведомому приказу, ударили по «Маше» и «Гансу» прицельно. При включенной на полную мощность силовой защите, ни ракета, ни снаряд, ни пуля просто не добираются до, собственно, корпуса – самоуничтожаются или бессильно падают рядом. Однако на удержание поля в режиме должной мощности – и в этом также не менее быстро убедились экипажи чудо-вездеходов – требуется очень много энергии. Запасы которой хоть и достаточно велики, но не бесконечны.

Перед тем, как отправится с Лоны на Землю, каждый из отряда прошел необходимую подготовку по управлению живыми машинами. Наибольший талант и усердие в этом не слишком трудном, но всё же требующем определённых навыков, деле проявили Стихарь и Майер, которые по молчаливому согласию всех и заняли места основных водителей «Маши» и «Ганса». И теперь, когда на машины обрушилась лавина разнообразного огня, Валера и Рудольф, каждый на своём месте, с тревогой наблюдали за светящимися зелёными полосками на пультах управления. Длина полосок соответствовала уровню накопленной и хранящейся в аккумуляторах энергии, и теперь полоски укорачивались медленно, но неуклонно.

– Энергия падает, – доложил Стихарь. – Я понимаю, что у вертолётов боезапас тоже кончиться когда-нибудь, но, может быть, ответим, а, товарищ лейтенант? Пока есть чем.

– Давай, – согласился Велга. – Сбей один для острастки. И сразу взлетаем. На земле у нас маневра нет, а в воздухе можно повертеться. «Ганс», вы готовы?

– Готовы, – откликнулся из второй машины Майер.

– Огонь!

Они выстрелили с разницей в долю секунды. И с той же разницей в небе над ними вспыхнули и рухнули на землю два оранжевых шара.

– Есть! – радостно воскликнул Валерка. – Взлетаю!

Если бы «Горынычами» управляли живые пилоты, происшедшее в следующую секунду наверняка стало бы для них большой неожиданностью. Два ничем не примечательных на вид одинаковых пригорка вдруг прянули с места в воздух, мгновенно развернули, невесть откуда взявшиеся крылья и хвостовое оперение, и стали быстро набирать высоту, расходясь при этом в разные стороны. А, видимо, для того, чтобы неожиданность приобрела более убедительный характер, обе новоявленные боевые машины выстрелили по второму разу, и ещё два, не сумевших вовремя увернуться вертолёта, в дыму и пламени понеслись на встречу с матушкой-землёй.

– Было восемнадцать – стало четырнадцать! – крикнул Дитц, видимо в азарте боя забывший, что его прекрасно слышно и так. – Предлагаю подняться выше и атаковать сверху! Я не лётчик, но думаю, что у нас преимущество в маневре и скорости.

– Я тоже так думаю! – ответил Велга. – Валера, выполняй!

– Есть!

Бой вышел жестоким и скоротечным. Тот, кто управлял «Горынычами», довольно быстро оценил ситуацию и бросил вертолёты вслед за «Машей» и «Гансом». Но преимущество, которое противник имел ещё пять минут назад, уже было сведено на нет. Теперь попасть в вездеходы было значительно труднее, не говоря уж о том, что плазменные пушки «Маши» и «Ганса» били в ответ без промаха, и защиты от их смертельных ударов у вертолётов не было никакой.

Все закончилось довольно быстро.

Потом Велга определил по часам, что им потребовалось чуть больше пятнадцати минут. Пятнадцать минут на то, чтобы на земле запылало восемнадцать больших и чадных костров.

Пятнадцать минут на то, чтобы одержать полную и внушительную победу.

Пятнадцать минут, чтобы израсходовать практически всю энергию из аккумуляторов.

Впрочем, энергии ещё хватило, чтобы удалиться от места воздушной битвы на несколько километров и благополучно сесть на заросшее густой и сочной травой поле.

– Всё, – сообщил Валерка и откинулся в кресле. – Бензин кончился. Лошадки кушать хотят.

– Значит, сидим здесь и ждём, – сказал Велга. – Мало ли что. После того, что мы накрошили, не удивлюсь, если против нас вышлют армию. За полчаса машины управятся – трава здесь сочная. И сразу будем уходить. От греха.

– Да, – согласился Дитц. – Сейчас бы неплохо исчезнуть. Против армии нам не выстоять.

– До Москвы ещё километров пятьдесят, не меньше, – сказал Соболь. – Как мы их пройдём? С машинами шутить не стоит.

– Ночью, скрытно? – предложил Вешняк.

– Вопрос не в этом, – пожал плечами Велга. – Вопрос в том, будут ли они нас искать.

– И, если будут, то насколько усердно, – добавил Дитц.

– Вот именно.

– Можно сказать? – спросила Людмила.

– Да, конечно. Говорите.

– Мы тут снова связались с Советом Лучших, пока шёл бой. И Совет решил оказать вам помощь. Мы боимся, что Лес ответит машинам и начнётся война. Фактически она уже началась, когда вертолёты открыли огонь на территории Леса. Мы ещё не знаем, чем Лес ответит, но вероятность того, что ответ будет отнюдь не… э-э… дружелюбным очень велика. В этом случае нам, Охотникам, выгодно иметь вас в союзниках. Извините, если это звучит несколько цинично.

– Цинизм не предательство, – сказал Велга. – Спасибо за откровенность и… Разумеется, мы примем помощь, если увидим, что нуждаемся в ней. В чём она заключается конкретно?

– Мы можем показать вам совершенно безопасный путь в Москву. И даже провести вас по нему до самого города.

– Замечательно! – воскликнул Хельмут. – Это то, что нам нужно.

– Да, – подтвердил Велга, – это было бы здорово.

– Так-так… – вздохнул Майер. – Хотите угадаю этот ваш безопасный путь?

– Ну-ка, – предложил Дитц.

– Опять под землю лезть придётся.

– Верно, – удивилась Людмила. – Как вы узнали?

– Солдатская интуиция, – объяснил Руди. – Я, правда, не понимаю, откуда здесь взяться пещерам. Гор-то нет поблизости.

– Это не пещеры, – сказал Вадим. – Мы вам покажем. Здесь не очень далеко.

Глава шестнадцатая

– Нам что, сюда? – недоверчиво осведомился Валерка Стихарь. – То есть, я так понимаю, что «Машу» и «Ганса» бросить придётся?

Они стояли у торчащей из земли бетонной трубы диаметром около трёх метров и примерно такой же высоты.

Труба была старой.

Это замечалось сразу по выщербленному от времени потемневшему бетону и невероятно ржавой лестнице, ведущей на самый верх этого непонятного сооружения, расположенного зачем-то в гуще леса – вдали от дорог и любых населённых пунктов.

– По-другому не получится, – словно извиняясь, сказала Людмила. – Звери ваши сюда не пролезут, сами видите.

– Да вы не волнуйтесь, – сказал Вадим. – Никто их здесь не найдёт. Вернётесь этим же путём, и они будут вас тут ждать в целости и сохранности.

– Да мы и не волнуемся, – усмехнулся Велга. – С нашими зверями в режиме ожидания практически ничего не может случиться. Угнать их попросту невозможно, потому что они настроены только на нас, а уничтожить – очень и очень трудно. Да вы сами видели. Лучше скажите, что это, и какие, по-вашему, предполагаются наши дальнейшие действия?

– Это шахта, по которой можно спуститься в тоннель, – сообщила Охотница.

– А по тоннелю скрытно добраться до самой Москвы, – добавил её брат. – Тут, под нами, целый подземный город. Говорят, его чуть ли не при Сталине ещё построили для каких-то военно-стратегических целей. Сейчас там всё давным-давно заброшено и пришло в полнейшую негодность, но тоннель свободен. Наши по нему ходили.

– До самой Москвы? – недоверчиво переспросил Соболь.

– До самой Москвы, – подтвердил Вадим.

– Вы пойдёте с нами? – полуутвердительно осведомился Дитц?

– Если не возражаете, – сказала Людмила. – Нам необходимо знать, что предпримут машины дальше, после сегодняшнего боя, а для этого, сами понимаете…