Творения. Книга первая - Святитель, митрополит Московский Иннокентий

в грехах своих пред доверенным от церкви данным, это значит, что сей человек исповедуется. Итак, исповедь есть изустное признание в грехах своих, которые тяжко лежат на совести; оно есть приготовление и вместе заключение покаяния. Покаяние очищает душу и делает ее готовою к принятию Духа Святого, а исповедь, так сказать, только опоражнивает душу от грехов.

Мы здесь представим самое простое подобие и сравнение исповеди, например: если бы у тебя был один только сосуд, или скажем проще, если бы у тебя была одна только какая-нибудь посудина, полученная только в наследие от предков, которую ты, по небрежению или по лености своей, до того довел, что она мало-помалу наполнилась всякими возможными нечистотами так, что посудина твоя не только негодна к употреблению, но даже нельзя взглянуть на нее без омерзения, и что? Ежели бы тебе царь стал давать, и давать даром какой-нибудь благовонный и драгоценный бальзам, которого одна капля может излечивть всякие болезни и сохранять твое здоровье, что же? Ужели бы ты отказался от такого драгоценного дара потому только, что у тебя нет другой чистой посуды? Не правда ли что такой отказ был бы неблагоразумный, безрассуден и пагубен. Нет! Верно бы ты не отказался от такого драгоценного дара, а постарался бы очистить твою посуду. Но как бы ты стал очищать твою посудину и как бы принялся за нее? Конечно, прежде всего ты бы извергнул бы из нее вон всю нечистоту; но так как в нее впилась всякая мерзость, то ты, наверное, начал бы вымывать ее водою и даже, может быть, и стал бы выжигать ее для того, чтобы нисколько она не имела прежнего запаха. Не правда ли, что так ты должен поступать для совершенного очищения твоей посуды? Теперь мы сделаем сие применение к исповеди и покаянию: пусть посудина будет означать душу данную тебе от Бога, которую ты до того довел, что она наполнилась всякими беззакониями и неправдами. Благовонный бальзам, даемый Царем, будет означать Духа Святого, исцеляющего всякие недуги и скорби, которого Царь неба и земли, Иисус Христос дарует нам даром. Осмотреть свою посудину, значит, восчувствовать свою вину пред Богом и вспомнить все грехи, которые вкрались в сердце твое.

Извергнуть нечистоту из посудины — значит, исповедаться во грехах своих пред духовником, а вымыть водою и выжечь огнем значить будет: сердечное и даже слезное раскаяние и добровольное несение креста Иисуса Христа, или добровольная решимость переносить все неприятности, нужды, скорби, несчастия и даже бедствия, какие случатся с нами. Теперь скажите: полезна ли, нужна ли исповедь? Конечно полезна и даже необходима; потому что нельзя очистить посуду без того, что бы не выбросить из нее прежде всей нечистоты, — так точно нельзя очистить душу свою от грехов без исповеди. Но скажите, довольно ли одной исповеди для получения Духа Святого? Конечно нет; потому что, чтобы принять благовонный и драгоценный бальзам в оскверненную посудину мало того, чтобы только опорожнить ее, но надобно вымыть ее водою и выжечь огнем. Так точно, чтобы получить Духа Святого мало того, чтобы только исповедаться или только рассказать грехи спои пред духовником, но надобно при сем и омывать душу свою покаянием или сокрушением и скорбию души, и выжигать ее добровольно как внутренним, так и внешним страданием.

Из сих сравнений видно, что исповедь полезна и нужна, но к ней необходимо и покаяние: исповедь опоражнивает и избавляет душу от скверн греховных, а раскаяние или покаяние очищает ее и делает готовою к принятию Духа Святого. Итак, вот что значит исповедь и покаяние! Теперь мы скажем, что надобно наблюдать при исповеди, и в чем заключается истинная и правильная исповедь. Когда мы желаем, очистить свою совесть от грехов таинством покаяния; то нам:

1) Надобно иметь твердую веру и надежду на Иисуса Христа.

2) Надобно иметь сокрушение и соболезнование о том, что мы прогневали Бога.

3) Простить всем своим врагам и оскорбителям все обиды, какие они нам сделали.

4) Без всякой утайки, чисто и откровенно объявить грехи свои пред духовником.

5) Положить твердое намерение вперед жить как можно осторожнее.

Вот, что должен исполнять тот, кто хочет, чтобы Бог простил ему грехи его.

Теперь мы рассмотрим по порядку все сии обязанности.

1. Прежде всего, надобно знать и верить, что Бог есть един, что Он в трех лицах: Отец, Сын и Дух Святой, что второе лице Святой Троицы Сын Божий, по милосердно своему, был не земле, родился от девы Марии, открыл нам истину и для спасения нашего волею своею пострадал и умер на кресте, и потом воскрес своею силою, вознесся на небо к Отцу своему, и что Он опять скоро придет на землю судить всех человеков, и также отнюдь не должно нисколько сомневаться в том, что сказал Иисус Христос в своем Евангелии, и что написали Апостолы во всем новом завете; но всему верить совершенно, и в тоже время твердо надеяться на Иисуса Христа, что Он готов простить всякий грех сколько бы он ни был велик, если только грешник раскается чистосердечно: надобно верить и надеяться, что Бог всячески желает и ищет нашего обращения. Об этом Он нас уверяет чрез пророка так: Живу аз глаголет Господь: яко хотением не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу бысти Ему. Живу аз, глаголет Господь т. е. уверяю и клянусь моею жизнью, что я хотением не хощу т. е. совершенно, отнюдь не желаю смерти грешника, но весьма желаю его обращения. И потому, должно надеяться на милосердие Иисуса Христа всегда и во всякое время: — нет греха, которого бы Он не простил кающемуся.

2. Надобно иметь сокрушенное сердце.

Кто есть Бог? И кто мы? Бог есть всемогущий Творец неба и земли, Он есть страшный и правосудный судия, а мы? Мы слабые и ничтожные смертные: — все люди, даже самые великие люди, пред Богом менее чем прах, и мы никогда себе представить не можем, сколько противен Богу всякий грех, и сколько оскорбляет Его всякое беззаконие. И мы ничтожные и слабые, смеем противиться всемогущему? И мы бесконечно облагодетельствованные Богом нашим, смертные, дерзаем оскорблять Его — Всеблагого? Ах, это так ужасно. Что если бы человек хотя бы на минуту понял то расстояние которое отделяет его от Бога, и если бы он хотя на один момент совершенно увидел свое преступление и строгость и совершенство Божие? То в тоже бы время уничтожился от страха и ужаса. Мы столь виновны пред Богом, что целой жизни,