Герцог фронтира, или Вселенская замятня - Владимир Александрович Сухинин

обходить лагерь. У котлов собрались усталые, пропыленные светские дамы и обсуждали мужские достоинства лесных эльфаров.

— Я вам скажу, девочки, — вещала краснощекая, полноватая дева из старшего выпускного курса, — что лесные кавалеры гораздо галантнее, чем наши парни. Они какие-то более изысканные, что ли. Мне один из них подал руку, когда я оступилась, и шепнул, что хочет провести со мной вечер.

— Да видела я, как ты, Мориса, строила ему глазки и вздыхала так, что грудь готова была выпасть ему в руки, — засмеялась другая, стройная и бледная, как вампирши Ганги, девушка. — Сама готова его позвать в свою кровать. А могла бы — убежала к нему в шалаш.

— И что? — не смутилась краснощекая пышка. — Я слышала, — она понизила голос, — что эльфары такие искусники в постели, что нашим парням и не снилось.

— И что, ты ему дашь? — заинтересованно спросила третья девушка с нашего курса. Ее я видел на занятиях. Она из красных — боевых магов. Но имя девушки я не знал.

— Вот еще! Пусть поухаживает, а там посмотрим, — кокетливо проговорила пышка.

— Не боишься потерять девичью честь? — спросила еще одна.

— А чего ее беречь? — презрительно фыркнула пышка. — Все равно меня папенька выдаст замуж за старика. Богатого сорокалетнего старика. Ему, что ли, свою розу распустившуюся отдать? Вот еще! Пусть радуется моему телу… А первым хочу, чтобы у меня был эльфар или… — она выдержала театральную паузу, и все девушки, желая услышать, кому еще их подружка готова подарить свою девственность, с интересом уставились ей в рот, — или пусть это будет наш несносный нехеец. Он такой решительный, такой красавчик и уже граф. Его сам король обласкал. Папенька писал, что ему король хочет дать земли на границе с орками и присвоить титул герцога.

Я от услышанного чуть не упал на землю, прикрыл отвалившуюся челюсть и стал слушать дальше.

— А чего это он тебе про него написал? — спросила бледнолицая и нахмурилась. — У него есть невеста из орков. Брр, — она передернула плечами. — Ужас-то какой. Жена — клыкастая орчанка. Поверить не могу.

— Ну и что, что есть? Он вон спит со всеми своими вассалами, — отмахнулась пышка.

— И с парнями, что ли? — недоверчиво спросила из-за спин девушек какая-то магиня. Лица ее не было видно. — Я бы с таким точно не переспала бы.

— Дура ты, он спит только с девушками. А папаня написал, чтобы я к нему пригляделась. Он будто бы будущий фаворит короля. Не зря его старшим над нами назначили.

— Вот как. Я бы ему тоже дала, — ответила бледнолицая гусыня. — Вы видели эту новенькую рядом со Штофом. Уверена, она его любовница.

— Штофа?

— Сама ты Штоф. Ирридара.

— Да ты что?

— А откуда она? Благородная?

— Ночью появилась. Когда Аруфан пропал, сын графа Шаро. Похоже, что она благородная, только с нами не общается. Живет в домике нехейца.

— А куда пропал Шаро?

— Да кто же его знает. Удрал, или убили эльфары. Он тут бунт против нехейца затевал, подговорил наших парней ударить ему в спину во время боя с орками. Они уже и план составили. Может, нехеец прознал да и по-тихому его прикончил. Он может. Лют бывает, — отозвалась пышка. — Вон и демонов зубами грыз, и эльфаров на поединках крошил. Сотню, говорят, не меньше….

— А тело тогда где?

— Может, в озере схоронил.

— Нет, девочки, — решительно заявила бледнолицая. — Коли он будет герцогом, то убивать его нельзя. Надо по очереди. Всем, кто хочет побывать в его постели, нужно будет выбрать номер по жребию. Я напишу на бумажках числа, и будем тянуть из мешочка. Кто какой номер вытянет, в том порядке и пойдет терять свою честь. — Девчонки не выдержали и прыснули в кулачки. — И будем тайно охранять от парней. А то удумали. Герцога убивать. Каждая из нас может стать его фавориткой.

— Я тоже хочу с ним переспать, — послышался робкий голос какой-то девушки, и тут же все заголосили вразнобой:

— И я… И я…

Я в сердцах сплюнул. Толком ничего не узнал, но слухов наслушался мама не горюй. И Аруфана утопил, и герцогом стал… И теперь надо еще опасаться любви аристократок, что решили отдать мне свою девичью честь.

К парням я идти не стал. Мне было понятно, что беспокоиться не о чем. Заводила бунта пропал, а остальные себе на уме. Подставляться под мой гнев не будут. Как пел Высоцкий: «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков».

Я не торопясь прошел по лагерю в свой домик и нашел там Эрну и Ринаду. Они как ни в чем не бывало готовили ужин. Эрна резала колбасу и хлеб. Ринада жарила на очаге тушку большой птицы. Может, фазана, а может, тетерева. При этом они переговаривались между собой.

— Я думаю, скоро господин появится, — видимо продолжая ранее начатый разговор, ответила Ринада. — Я его чувствую.

— А я не чувствую, — с печалью в голосе ответила Эрна, — но жду. Очень жду.

— Ты делишь с ним постель, он разве тебя не сосватал? — Ринада задала вопрос, не глядя на Эрну, и быстро провернула тушку. Полила ее соусом. Раздалось шипение, и по комнате поплыл аппетитный аромат.

Я сел на скамью за стол и приготовился слушать. Как много интересного можно узнать, если тебя не видят. Удивительное рядом. Ранее непримиримые соперницы спокойно обсуждают свою жизнь и меня.

— Сосватал, как и тебя, — ответила Эрна.

— Но со мной он не спит, — печально отозвалась Ринада. — А я бы была ему за это благодарна. Я никогда не знала, что такое любовь. Жила страхом и ненавистью, а он вернул мне смысл жизни… Не убил. А я его предала, обманула… Да…

— Я тоже его предала и обманула, но он меня простил.

— Ты тоже предала его? — Ринада полуобернулась и удивленно посмотрела на Эрну.

— Да, было дело. Лесные эльфары опоили меня зельем… — Этна резко замолчала. На ее глазах навернулись слезинки. — Прости, — вытирая слезы, произнесла она. — Не хочу вспоминать… Лучше скажи, тебе Штоф нравится?

— Не знаю, но господин хочет нас поженить. Я не могу противиться его воле, служить ему — для меня большая радость. Штоф хороший, преданный и надежный. И я для него не игрушка и не кукла. Он ко мне хорошо относится. Думаю, мы будем отличной парой, если лесные выродки меня не найдут и не убьют. А я думаю, что они меня найдут. Для них я предательница.

— Не думай об этом. Ирридар не даст тебя в обиду. Не бойся, сестра. Он весь лес сожжет, но защитит. Поверь мне, я знаю, что говорю.

— Хорошо бы, — вздохнула