Злая принцесса - Эшли Джейд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стоун продолжил двигать рукой, высасывая каждую каплю моего удовольствия. Затем стал понемногу наращивать скорость, доводя меня до края. Одновременно с этим он изучал мое лицо.
– Ты кончишь для меня?
Прошлое…
– Вчера она б-б-была в желтом п-п-платье. – Лиам оглянулся на меня. – Она б-б-была т-т-такая к-к-красивая, что у меня появились бабочки в животе.
Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Его влюбленность в Дилан поглотила все вокруг.
Сведя брови вместе, он положил руку под голову.
– И т-т-тогда я п-п-понял.
Повернувшись, я посмеялась.
– Понял что?
Слезы, катившиеся у него из глаз, разрывали мое сердце на части.
– Что я н-н-никогда не б-б-буду достаточно х-х-хорош для нее.
– Лиам, это не правда.
Если бы я могла выбрать любую супер способность во всем мире, это была бы та, которая заставила бы моего брата посмотреть на себя так, как его видела я. Ведь если бы он смог это сделать, он бы понял, насколько он потрясающий.
В то время как остальные дети вели себя грубо – Лиам вел себя мило.
В то время как остальные дети вели себя глупо – Лиам вел себя умно.
И в то время как остальные дети повторяли за своими грубыми, глупыми друзьями, потому что боялись быть самими собой – Лиам всегда следовал за своим сердцем.
Он самый храбрый человек, которого я встречала.
Этот мир становится намного лучше и светлее, когда он рядом.
По его щеке скатилась еще одна слеза.
– П‐п-правда. – Он смахнул слезы рукавом. – Я п-п-посмешище.
– Ты не посмешище.
– Все в ш-ш-школе т-т-так г-г-говорят, – начал спорить он. – К‐к-когда Т‐т-томми надо м-м-мной издевается, в‐в-все смеются. Никто его н-н-не останавливает. – Еще больше слез. Так много, что они пропитали подушку. – П‐п-потому что я н-н-неудачник.
Его слова ударили меня прямо в сердце. Томми – тупорылый придурок, которого нужно поставить на место силой.
– Лиам…
– Т‐т-теперь я п-п-понимаю, п-п-почему мама п-п-покончила с с-с-собой. – От агонии в его глазах мне хотелось выть. – Мы н-н-недостаточно ее л-л-любили.
Боль острыми клинками вонзилась в грудь.
Я любила маму. Так сильно, что каждый день боролась со злостью на нее. Так сильно, что каждый день мечтала о том, чтобы я могла вернуться в прошлое и стать чем-то – чем угодно – что спасет ее. Так сильно, что желала умереть вместо нее, ведь возможно, только возможно, Лиам не был бы всегда так расстроен и мне бы не пришлось давить на него, чтобы он не рассказал реальную причину маминой смерти.
– У м-м-меня н-н-никогда не б-б-будет д-д-девушки, – продолжил Лиам, с каждым словом начиная всхлипывать все сильнее. – Я н-н-никогда не ж-ж-женюсь. – Он был так подавлен, что его начало трясти. – Ни одна д-д-девушка н-н-никогда меня не п-п-поцелует. П‐п-потому что меня н-н-никто н-н-никогда не полюбит…
Я коснулась своими губами его.
Не потому, что в моем животе порхали бабочки, как у него от Дилан, а чтобы он знал – неважно, что произойдет, я всегда буду любить его, и он всегда будет достаточно хорош для меня.
Лиам заслуживал получить то, чего он хотел, и даже больше.
Он резко отдернул голову.
– Мерзость. – Он с отвращением вытер губы тыльной стороной ладони. – Ч‐что с тобой не т-так?
Я не была уверена.
Все, что я знала, это то, что ему было больно, ему казалось, будто никто никогда его не полюбит, поэтому я решила доказать ему, что он ошибается. Ведь несмотря на то, что я не любила его так, я любила его больше, чем кто бы то ни было в этом огромном мире.
Он – мой самый любимый человек.
Но взгляд, полный отвращения, которым он одарил меня, заставил меня понять, что я серьезно облажалась.
– Я просто пыталась помочь. Тебе было так грустно, и я хотела, чтобы ты…
– Отвратительно. – Он вскочил с кровати, словно она загорелась. – Ты не м-м-можешь д-д-делать т-т-такие вещи, Бьянка. Т‐т-ты моя с-с-сестра.
Я хотела поклясться на мизинцах, что больше никогда так не буду, но не могла, потому что он выбежал из моей спальни, хлопнув дверью.
* * *
Тошнота подкатила к горлу, и я вскочила, отбросив руку Стоуна.
О, Боже.
Что я натворила? Какого черта я натворила?
– Ты в порядке? – озадаченно спросил Стоун. – Что случилось?
Случилось то, что я была больна.
Больна, больна, больна.
– Я… – Я попыталась заговорить, но рот заполнила желчь.
Я просто хотела, чтобы Лиам почувствовал себя лучше, но у меня точно не получится объяснить это Стоуну. Или кому-либо другому, раз уж на то пошло.
Потому что никто никогда меня не поймет.
У меня были хорошие намерения… но то, что я сделала – плохо.
Очень плохо.
О, Боже. Я не могла дышать. Это было уже слишком. Старая Бьянка – все, что она делала – это слишком. Она была словно яд, медленно отравлявший меня по кусочкам, и я желала, чтобы ее не стало.
– Бьянка, – медленно произнес Стоун. – Кто-то тебя обидел?
Я должна была сказать ему правду.
Но я не могла, ведь он не поймет.
Никто не поймет.
Я быстро застегнула джинсы.
– Мне нужно идти.
Он обнял меня за талию, пытаясь удержать.
– Ты можешь рассказать мне все.
Но не это.
– Пожалуйста, прекрати, – выдавила я из себя.
– Ладно. – Поцеловав меня в лоб, Стоун заключил меня в свои объятия. – Как насчет того, что мы просто полежим немного?
Я уронила голову ему на грудь, вдыхая его запах.
– Ты в порядке, – прошептал он. – Все в порядке.
Но это было вовсе не так.
Потому что, кажется, я наконец-то узнала причину, по которой Лиам не пришел ко мне в ночь, когда покончил с собой.
И мне некого было винить, кроме самой себя.
Глава двадцать четвертая
– Я так сильно по нему скучаю, – выдавила из себя Дилан. – Так чертовски сильно.
Я напрягла слух и остановилась, чтобы подслушать ее разговор с Сойер.
– Я знаю, – сказала Сойер.
После этого повисло долгое молчание, а затем…
– Почему бы тебе не съездить к нему?
– Я не могу, – вздохнула Дилан. – Джейс знает мое расписание как свои пять пальцев. У меня точно не выйдет сбежать туда, чтобы он не начал спрашивать, где я.
Искра гнева вспыхнула у меня в животе.
Эта маленькая шлюха.
Мой брат – лучшее, что с ней когда-либо случалось, а она ему изменяет?
– Я тебя прикрою, – предложила Сойер. – Скажем ему, что у нас девчачьи развлечения в торговом центре.
От шока у меня отвисла челюсть.
Вау. Для человека, который так
