Литературная Газета 6541 ( № 6 2016) - Литературка Литературная Газета

Беседовал Владимир СУХОМЛИНОВ

Летуны,

Летуны,или Что напоминает новое переселение народов

Политика / Новейшая история / Взгляд

Воеводина Татьяна

Теги: Европа , миграция

Зачем они едут? Бегут от войны. Но не только. За лучшей жизнью, за пособиями. Потом к переселенцам подтянутся родственники, к тем – новые. Происходящее – это обострение процесса, а в вялотекущем режиме он идёт давно. Большие города полнятся бездельными получателями пособий.

ГРАНИ ВЫБОРА

Европа попала в ловушку гуманизма и прав человека. Когда-то этими правами уедали СССР, теперь – отведайте сами. Защищать границу, как делал когда-то Советский Союз, нельзя. Выгнать иностранца, как чужака из своего дома, тоже нельзя. Негуманно, да и незаконно с точки зрения прав человека.

Вообще-то Всеобщая декларация прав человека уклончива и двусмысленна, как опытный юрист. Вот статья 13-я, с которой в оны дни шли наперевес наши невыездные евреи и диссиденты: «Каждый человек имеет право свободно передвигаться и выбирать себе местожительство в пределах каждого государства» . Тут не очень понятно, о чём речь: о выборе, где жить, внутри государства, или о выборе государства в пределах всего земного шара? Наверное, так и задумано: чтоб можно было толковать и так, и эдак. Во времена Сахарова склонялись к радикальной интерпретации – свободному выбору страны.

Ну, то были 70-е, тогда Запад активно виноватил СССР за невыпускание евреев и диссидентов. Нынче тему свободного выбора страны для жительства предпочитают не педалировать и мигрантов принимают как беженцев от войны, а не экономических переселенцев. Отличить первых от вторых непросто. Это лишний раз подтверждает неоспоримое: права человека – безотказное оружие идеологической войны. Но меня интересуют не европейские, а наши дела. И вот в каком аспекте.

И ЗЛО, И БЛАГО

В Россию приезжает немало соотечественников (да и просто граждан) из бывших союзных республик. Едут и оказываются обычно в больших городах.

Приезжие могут оказаться и благом, и злом. Это вообще часть более общего вопроса: население страны – благо или бремя? Однозначного ответа нет.

Если будет начата политика индустриализации, рабочие руки потребуются. Для строительства дорог, домов, промышленной инфраструктуры. Новая индустриализация невозможна вне плановой экономики под руководством государства. А плановая экономика не может обойтись без планового распределения рабочей силы по территориям.

А это предполагает отказ от сакрального принципа свободы передвижения и выбора места жительства.

Тут поднимается вой до небес: крепостное право! Сталинизм! Гулаг!

Меж тем и крепостное право, и институт прописки – всё это родилось не по причине природной кровожадности российских начальников, а из вполне объективной необходимости. И вопрос стоит так: либо твёрдое регулирование местожительства, либо дальнейшее увязание в отсталости с дальнейшим угасанием в качестве народа и государства. Разу­меется, необходимо делать всё в комплексе: плановое хозяйство, индустриализация и – прописка, твёрдое распределение мигрантских потоков, а также закрепление всех работников по месту жительства и работы, распределение выпускников вузов.

ГЛЯДЯ ИЗ КОСМОСА

Посмотрите на карту Земли, сделанную из космоса ночью. Большая часть России – тёмная. Именно поэтому наша территория воспринимается другими народами и государствами как terra nullius – ничейная земля. Снова вытаскивается на свет так называемый принцип эффективной оккупации, сформулированный Берлинской конференцией 1884 года по вопросам колониальной политики. Намекают, что и Россия была участником конференции, да и вообще это один из принципов международного права… Принцип этот отлично описывается английской поговоркой «use it or lose it» – используй, а то потеряешь: колонизатор должен разрабатывать богатства захваченной территории, а не может – пусть отдаст другому. Оставлять вещи без присмотра – опасно.

Наша страна крайне неравноценна по условиям проживания. Русский народ находил нетривиальные способы освоения данной Богом и судьбой территории. В.О. Ключевский рассказывает, какую роль сыграли так называемые пустынные монастыри в деле освоения «северов». Да что там «северá», даже на исконных-то территориях сохранить население – и то задача.

Вот именно такую функцию – удержания народа на местах и прикрепления к тем местам, где населения не хватает, – и взяла на себя проклинаемая многими прописка.

На первый взгляд кажется, что такое положение выгодно государству, а для человека – тяжко и угнетательно. В действительности и для самого человека это зачастую полезно и благотворно.

В прикреплённости к своему месту – большой смысл. Если знаешь, что тебе здесь жить если не до конца дней, то долго, – стремишься его улучшить, украсить или уж, во всяком случае, не гадить.

Иное дело, если перед тобой, что называется, открыт весь мир. Иди куда сам знаешь, живи где хочешь. Не понравилось тут – езжай в Москву, не сложилось в Москве – попробуй отправиться за границу.

Сама возможность сняться и уехать разъедает души и тех, кто никуда не уедет. Сама возможность уехать в какие-то счастливые земли, где жить легче, где и работать-то почти не нужно, – всё это деморализует. Человек раздумывает и примеривается, собственная жизнь кажется ему малоценной и неуважаемой, вкладывать труд в её улучшение он не спешит. Очень часто решение затягивается, порой до старости, но человек этот – ни в городе Богдан ни в селе Селифан – живёт с чувством временности и случайности.

Советская прописка – так, как она была замыслена, – давала внятные ориентиры: ты по своему почину можешь уехать туда, где труднее, где хуже, а туда, где легче и лучше, – не можешь. Хочешь улучшать жизнь там, где труднее, – пожалуйста. А приспосабливаться, искать лёгкой жизни – не выйдет. Недаром было такое осуждающее летунов словцо – «приспособленец» (искатель лёгкой жизни).

Наш преподаватель философии любил повторять: главное отличие человека от животного в том, что животное приспосабливается к среде обитания, а человек приспосабливает среду к себе.

МОЖНО И В ТЬМУТАРАКАНЬ…

Мои родители, выпускники технического вуза 50-х годов, рассказывали: распределение было законом; не поедешь – разыщут. И это действовало: молодые специалисты не оседали в больших городах, где учились, а отправлялись туда, где в них была нужда, где строились промышленные предприятия. Только такой подход к делу позволял максимально использовать человеческие ресурсы. Когда давление ослабло, когда насильно распределять перестали, всё тут же пошло наперекосяк: в больших городах выпускники не могут найти работу, а в глубинке не хватает специалистов.

Уже в 70-е годы, когда я оканчивала школу, у многих выпускников из провинции был прочерк в аттестате по тому или иному предмету: не было учителя. Хотя совокупное количество выпускников педвузов было колоссальное.

«Нужно же заинтересовать, создать условия, действовать экономическими методами!» – так говорят прогрессивные и либеральные.

Разумеется, создавать лучшие условия, всё более замечательные условия – необходимо. Но сделать так, чтобы люди сами бежали из больших городов, от привычной, налаженной жизни, – в тьмтуракань, – этого экономическими методами достичь нельзя. Просто потому, что туда должны сначала приехать люди и создать эти самые условия.

Вообще экономические методы не универсальны, как мнится многим неофитам «экономикса», – вовсе не всего и не везде можно достичь с их помощью. Разумеется, и их забывать нельзя, присовокупляя к экономическим методам моральные: прославление тех, кто честно выполняет долг, и моральное давление на уклонистов. Но ничего не подействует, если нет государственного закрепления выпускников там, где они нужны.

Глядя сегодня на картины нашествия на Европу новых гуннов, поневоле думаешь, как бывают двулики и опасны самые высокие принципы. «Безбрежной социальной мечтательностью» называл Николай Бердяев надежды и попытки учредить на земле идеальный мир: «Железная необходимость тяжело ударяет по этой мечтательности и обращает к действительности». Мне кажется, этот момент настал или близок. Хорошо бы нам хоть чему-нибудь научиться на чужом опыте.

Жить своим умом

Жить своим умом