Лестница к морю (СИ) - Сивкевич Лидия

Он был высок, уверенно стоял на ногах, сжав в кулаки руки. Казалось, если он распрямит устало опущенные поникшие плечи, то не поместится в высоту дверного проема. А может, он казался ей таким высоким от страха. Гладковыбритый подбородок был чуть приподнят, на первый взгляд в высокомерном, оценивающем жесте. Но затем мужчина плавным движением опустил голову вниз, устало моргнув, и на лице осталась лишь каменное беспристрастное выражение. На лоб из идеальной волны выбились и упали несколько прядей черных как смоль волос.

— Как ты себя чувствуешь? — всё тот же испанский. — Хочешь есть?

Она учила язык около двух лет, но сейчас все слова попрятались и мысли были только на русском:

— Что тебе от меня надо? Где я? — спросила она, бросив все силы на то, чтобы не заплакать.

— Я почти не говорю на русском. Ты, кажется, знаешь испанский или может быть английский? — он говорил по-испански, медленно, чётко, и она его понимала, но не могла собрать мысли, чтобы ответить на неродном языке, а потому молчала.

Мужчина убрал руки в карманы чёрных брюк и ждал ответа. На нём была мятая чёрная рубашка, заправленная в брюки и расстегнутая у горла на несколько пуговиц. Его лицо не выражало никаких эмоций, разве что, было заспанным.

Не дождавшись ответа, он снова посмотрел на её руки и нахмурил брови. Лидия набрала полную грудь воздуха, осознав, что минуту назад задержала дыхание, и опустила взгляд в пол, на его ноги. Он, как и она, стоял босиком.

— Если ты не хочешь говорить, я зайду к тебе завтра. Сейчас около трёх часов ночи. — Он медленно отшагнул назад к двери и достал из кармана руку, чтобы открыть дверь.

В этот момент, она поняла, что от неизвестности сойдёт с ума до этого его «завтра». Плохие мысли снова полезли в голову, и вместе с ними в кровь ворвался адреналин.

Мужчина уже повернулся к выходу, когда она вцепилась ногтями в его плечи. Он замешкался, так как явно не ожидал атаки и, когда понял что происходит, она уже колотила его кулаками со всей силы, что была в руках. Сеньор зарычал и попытался поймать её руки. Она не издавала ни звука, но кулаки бесконечно врезались в его грудь и плечи, пока мужчина не пришёл в себя. Он обхватил её руками и откинул на кровать, словно пустую коробку. И был единственный способ её на этой кровати удержать. Он придавил её всем весом своего тела, схватил её руки и поднял над головой.

— Успокойся. — Сказал он так тихо, что она не услышала его в первый раз. Они оба громко дышали, будто пробежали несколько километров. — Успокойся. Успокойся.

Лидия предприняла ещё несколько попыток освободить руки, но он с лёгкостью удерживал оба её запястья одной рукой. Тогда она попыталась скинуть его с себя, что тоже оказалось ей не по силам. Как только страх взвился вверх к потолку и позволил ей сосредоточить помутневший взгляд на человеке напротив, девушка зацепилась за его глаза. Сквозь тень на лице пробивался глубокий зелёный блеск, с осколками от изумрудного взрыва и частичками черной пыли. Брови, от злости черными бурями нависали над глазами, пряча драгоценный камень в тени. Она сосредоточилась на взгляде. В эти глаза было не страшно смотреть, хоть их и обрамляли морщинки гнева.

— Всё! Шшш, успокойся!

Она замерла и кинула все силы теперь на то, чтобы не выпускать из глаз слёзы. Мужчина отпустил её руки и скатился с неё на бок. Он опустил взгляд от её лица, и девушка сразу поняла, что забыла про одеяло, которым прикрывала обнажённое тело всё это время. От холодного пота, покрывающего всю её, одеяло приклеилось к телу, но всё же предательски оголило грудь. Лидия тут же зажмурилась, слёзы, наконец, побежали из глаз. Девушка не хотела думать о том, что произойдёт дальше. Сеньор шумно выдохнул, и она почувствовала, как одеяло накрывает её грудь. Затем она услышала шаги босых ног по ледяному полу.

— Мария раздела тебя и постирала твою одежду. Прими душ и надень что-нибудь из шкафа. — Дверь в комнату открылась. — Меня зовут Альваро, и теперь ты со мной. Поговорим, когда немного придёшь в себя. — Дверь хлопнула, и девушка осталась одна, тонуть в чёрно-серой комнате.

Она подождала, пока восстановятся дыхание и сердечный ритм, и села. Вопросов в голове стало ещё больше.

Девушка пролежала на одном боку всю ночь, смотря в скучную серую стену. Лишь под утро, когда невыносимо хотелось в туалет, она заставила себя встать.

Она поднялась с кровати, укутавшись в то же одеяло, и застыла, когда взглянула на окно.

Начиналась заря, небо, на котором вот-вот появится солнце, окрасилось в грязно-рыжий оттенок. Светлота небосвода резко обрывалась, переходя в тёмные толщи воды. Теперь девушку не удивляло, почему ночью за окном не было видно ни одного горящего окошка. Море, нескончаемое море.

Она подошла ближе к высоким стёклам, заглянула за них, рассматривая выход на террасу, и облокотившись к холодному стеклу, тихо заплакала.

Ванная комната была масштабным помещением: шириной несколько метров, а длиной соответствовала спальне. Стены ванной были в тех же серых тонах, что и комната. Белыми были лишь раковина и навесной унитаз. В углу расположилась стеклянная душевая кабина. Всё пространство вокруг раковины было одним большим зеркалом, от пола до потолка. Лидия остановилась у столика и разглядела принадлежности. Все вещи, включая полотенца и халаты, были черными. На полках из калёного стекла стояли всевозможные банки, бутылки и стаканчик с одинокой зубной щеткой.

Возвращаясь назад к кровати, всё ещё укутанная в одеяло, она решила заглянуть в шкаф. Едва только она приоткрыла черную глянцевую дверь, по всему шкафу загорелась подсветка из маленьких белых лампочек. Внутри было полно вешалок с одеждой, но их заполняли лишь длинные и короткие летние платья разных цветов. Кроме черного. В самом низу шкафа находилось нижнее белье, сразу нескольких размеров. Девушка, рассматривая, перевернула несколько комплектов, идеально разложенных на нижней полке.

— Нужно подчеркнуть, блять! Ни с одним не угадал, ублюдок.

На полке выше лежало несколько пар синих джинсов, белая и серая футболки. На самой верхней полке аккуратной стопочкой были сложены её собственные вещи. Черные джинсы и майка, лифчик и трусики-стринги. Всё, что она надела два дня назад, на встречу с подругой в кафе. В голове образовалось несколько картинок, они ожили и словно видео проигрались: вход в кафе, его тёплый интерьер и прозрачный стаканчик с ледяным напитком, а после снова пустота.

Когда солнце отдалилось от морского горизонта, в комнату заглянула женщина по имени Мария и, улыбаясь, предложила завтрак. Лидия не ответила, она постаралась спрятаться от всего, укутавшись в одеяло и отвернувшись к окошку.

День прошёл в попытках вспомнить хоть что-то, что происходило после посещения кафе, будто это было решением всего. К вечеру Мария принесла в комнату деревянный поднос с едой, но Лидия даже не взглянула на содержимое тарелок. Она спряталась под одеяло от пряного мясного аромата и уснула.

Проспав, как ей показалось, пару часов, она напилась в ванной воды из-под крана и снова завалилась на постель вместе с бесконечными мыслями.

Наутро второго дня, когда солнце начало очередной оборот, девушка снова уснула. Ей снились странные вещи, которые не способен был объяснить самый исчерпывающий сонник. Страх, тревога, гнев и наступающее отчаяние смешались и приняли формы чудаковатых монстров, разгуливающих по крышам домов. Они догоняли её, поили водой из бутылки, выбрасывали в море, бегали босыми человеческими ногами по чёрной глянцевой плитке и стаскивали с неё одеяло, под которым вместо обнаженного тела оказывалась пустота.

Она бесконечно просыпалась, оглядывалась по сторонам, натягивала одеяло обратно на голову и возвращалась к тревожным абсурдным снам.

Несколько раз приходила Мария, без лишних слов оставляла свежую еду, которая пахла более чем великолепно, но почему-то вызывала чувство тошноты, и забирала тарелки со старой. Лидия каждый раз просыпалась и вздрагивала, слыша малейшие звуки в комнате.