Третья жена хозяина песков (СИ) - Наварр Анна

Память тела мне бы пригодилась, но увы, сейчас, как я ни старалась, ничего не вспоминалось.

Троица сделала круг по площади и остановилась напротив цепочки девушек.

Мужчины, охранявшие цепочку девушек напряглись. Торговец что-то им сказал, и вперед вышел богато одетый командир.

Гару опять вцепилась мне в волосы и заставила подняться.

И я оказалась лицом к лицу с тем самым третьим. Встретилась с ним глазами.

Его вертикальные зрачки чуть расширились и тут же стали тонкими линиями. Словно у кошки, которая из темноты вышла на свет. Тонкие губы искривились в усмешке, а взгляд заскользил по моему телу, оценивающе и презрительно.

Ощущение, что я раньше его встречала, только усилилось. От его взгляда, обшаривающего мое тело, мне стало жутко и стыдно одновременно.

До этого я и не обращала внимания, что не одета. Гару и мужика это не волновало, а остальные и вовсе не глядели на меня. Я же была в слишком сильном шоке от переноса сюда.

И теперь мне вдруг остро захотелось прикрыться.

Но нельзя.

Похоже, я — товар.

Неужели меня сейчас продадут ему?

Глава 4

— Хорошенькая, — прошипел разглядывающий меня синеволосый змей.

Иначе его назвать и не получалось — имени я не знаю, а внешность у него слишком нечеловеческая. Как только поняла, что он сказал, не ясно — звуки его речи были еще более странными, чем окрики Гару и “господина”. Но этот язык мне явно знаком лучше, чем каркающее наречие моих пленителей.

Гару толкнула меня в спину, и прошипела:

— Скажи: “купи меня, господин”.

Вот еще не хватало. Я не вещь!

Упрямо сжав губы, я отвернулась.

— С норовом… — чуть более заинтересованно протянул возможный покупатель. — Интересно.

Гару протянула меня свободным концом веревки по ногам.

— Говори! — потребовала она снова. — А то буду бить, пока не посинеешь!

С ладони рассматривающего меня мужчины слетел фиолетовый шарик. Покружил надо мной и упал на Гару.

Она замерла.

— Не сметь портить товар, — прокомментировал он.

И продолжил осмотр. Его пальцы ухватили меня за подбородок, развернули, заставили глядеть глаза в глаза. Снова его аура страха заставила меня задрожать, а когда он повел пальцами сначала по скуле и щеке, а затем по шее к ключице, то по коже пробежали мурашки.

Он ухмыльнулся, повел ниже. Зацепился пальцами за перевязь, закрывающую грудь. Я вздрогнула.

— Какая страстная девочка…

Я промолчала. Отвернулась, не в силах пошевелиться. Казалось, его взгляд и голос связывают меня куда сильнее веревки Гару. А он и не собирался прекращать пытку.

И хуже того, ощущение, что это повторяется уже не первый раз, не отпускало меня. Когда его пальцы скользнули ниже, к животу, не слишком плоскому — все же прежняя владелица тела только недавно родила, а затем и ниже — я отшатнулась. Неловко задела свертком с младенцем Гару.

Младенец тут же запищал.

А в следующее мгновение я согнулась от резкого удара.

— Порченая шлюха!

Еще один удар, даже пинок, и я повалилась на землю. На бок, чтобы не повредить малышу. Он-то точно ни в чем не виноват.

— Дэви Дахар, на что вы гневаетесь? — подскочил к синеволосому торговец.

— Ты, Ендик, обещал мне первоклассный товар! А тут? Посмотреть не на что! Единственная сучка, внешность которой не вызывает отвращения — и та порченая! — продолжал яриться мой теперь уже несостоявшийся покупатель.

— Дэви Дахар, совсем не стоит гневаться из-за такого пустяка. От ребенка можно избавиться. А девочка послужит вам, как вы захотите… — попытался увещевать торговец.

Но его слова остались без ответа. Синеволосый развернулся и зашагал обратно к арке.

Дэви Дахар, синеволосый змей, не-человек. Я запомню тебя. И если когда-нибудь встречу снова — надейся, что мои руки опять будут связаны. Потому что иначе огребешь по лицу уже ты. Валькирией меня звали не только за внешность.

Едва Дахар отошел, как его заклятье над Гару развеялось, и та тут же выразила всю глубину своего возмущения. На мне, разумеется. Но не долго. В пылу она подошла слишком близко, и я тут же пнула ее по ногам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Гару повалилась. Взвизгнула, кинулась на меня, ухватила за волосы и принялась возить носом по земле.

Над нами щелкнул хлыст.

— Господин! Эта девка! Она отказала дэви!

Хлыст щелкнул еще раз, и Гару вскрикнула. Отпустила меня, и тут же исчезла со спины.

Свистнув, хлыст прошелся по моей спине. По рукам, по ногам — “господин”, похоже, решил запороть непокорную девку.

Пять, шесть ударов — и все прекратилось. Меня рывком подняли.

Теперь меня рассматривали толстый торговец и его то ли компаньон, то ли охранник.

Короткий торг, и мне развязали руки только для того, чтобы защелкнуть на них наручники с цепью. Цепь пристегнули к наручникам последней в ряду девушки.

Торговец еще раз обошел купленный товар, взял у командира охранников какие-то бумаги, и отправился обратно к арке. Нас погнали за ним.

По ту сторону портала оказался ночной город. Правда насладиться видами нам не дали, быстро загнав в длинное узкое здание. Рабские казармы или что-то такое. Подводя к камерам-клетками, снимали наручники и тут же запихивали внутрь.

Стоять в полный рост в камере было невозможно. Приходилось сгибаться или передвигаться, стоя на коленях, что наверняка и было целью.

Принесли и роздали воду и жидкую кашу совершенно безвкусную. Но это была моя первая еда за день и, несмотря на переживания утра, есть хотелось невероятно. Да и малышу тоже нужна еда, а он ее пока получает от моего тела.

Стоило вспомнить о ребенке, как он требовательно запищал. Другие девушки тут же зашикали на меня, требуя успокоить. Как мне удалось развязать полоску ткани, и не уронить его — совершенно не знаю. Опыта обращения с младенцами у меня ровно ноль.

— Тише, маленький, — попыталась я его укачать. Малыш изворачивался в руках, громогласно требуя чего-то.

— Дай ему грудь! — раздраженно сказала соседка.

И это помогло. То есть я для ребенка и еда, и кляп — иначе он молчать не хотел. Хотя до этого сидел в перевязи тихо и спокойно, даже когда мне пришлось кувыркаться по земле и получать хлыста.

Утро наступило незаметно. Я только привалилась к неудобным прутьям клетки, и бездумно смотрела на черноту входа, как в казарму зашли несколько людей.

И один не-человек.

Похожий на дэви Дахара, словно родной брат. От него шла совсем другая аура — успокоения и расслабления. Он шел вдоль клеток, за ним следовали охранник и писарь. Охранник выводил девушек по одной, дэви осматривал их, по щелчку пальцев направляя тела странный голубой шарик — похоже магия. Писарь водил палочкой по дощечке. Наверняка покрытой воском или чем-то таким.

Осмотрели всех. И только после этого они остановились около моей клетки.

Глава 5

В замке проскрипели ключи. Дверь клетки распахнулась, и охранник указал мне на выход.

Я не пошевелилась. Во-первых, я не хотела подчиняться каким-то дикарям. Я свободная женщина, и то, что меня связали и продали, еще не лишает меня достоинства. А во-вторых, после утра на равнине у меня болело все тело. И шевелиться не хотелось.

Конечно, дэви и сопровождающие не посчитали такое поведение правильным. Охранник потянулся ко мне, намереваясь вытащить за волосы. И только глухо захрипел, когда его рука словно сама собой уперлась в прутья, а сустав хрустнул. Подержав его немного, я отпустила.

Охранник тут же вывернулся и принялся ругаться на уже третьем, совершенно незнакомом языке. Да что за мир! Как они тут при таких быстрых перемещениях не создали себе всеобщий язык?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Выходи, — услышала я шелестящий говор дэви.

Я покачала головой.

Он хмыкнул. Щелкнул пальцами, призывая голубой шарик магии. Движением кисти отправил ко мне. Шарик пролетел камеру, и врезался мне в лоб. Растекся холодящей каплей и тут же впитался.