Древняя музыка в соснах: в дзен разум внезапно останавливается - Бхагаван Раджниш (Ошо)

На правосторонний ум ориентирован саньясин – тот, кого больше интересует свое внутреннее существо, свой внутренний мир, свое блаженство и меньше волнуют предметы материального мира. Если они появляются – хорошо; если не появляются – тоже хорошо. Его больше волнует настоящий момент и меньше волнует будущее; его больше волнует поэзия жизни и меньше – ее арифметика.

Я слышал историю…

Финкельштейн сорвал крупный куш на скачках, и Маскович, вполне понятно, завидовал.

«Как тебе это удалось, Финкельштейн?» – требовал он объяснений.

«Легко, – отвечал Финкельштейн, – мне все приснилось».

«Приснилось?»

«Да. Я решил сделать тройную ставку, но до последнего момента сомневался насчет третьей лошади. А в ночь перед скачками мне приснился сон, будто в изголовье моей кровати стоит ангел и говорит мне: „Благословляю тебя, Финкельштейн, семь раз по семь благословений тебе“. Когда я проснулся, я осознал, что семь раз по семь будет сорок восемь, а под этим номером была лошадь Божественный Сон. Я сделал Божественный Сон третьей в своей ставке и просто выиграл, просто выиграл».

Маскович воскликнул: «Но Финкельштейн, семью семь – сорок девять!»

«Да ты математик!» – ответил Финкельштейн.

Можно идти по жизни с помощью арифметики, но есть другой путь – идти по жизни с помощью снов и видений. Они абсолютно различны.

Не так давно меня спросили: «Существуют ли призраки, феи и все такое?» Да, существуют – если вы живете умом правого полушария, то они существуют. Если живете умом левого полушария, то нет. Все дети живут правым полушарием: они везде видят привидения и фей. Но вы продолжаете убеждать их, ставить на место, вы говорите им: «Чепуха! Это глупо. Где ты увидел фею? Тут никого нет, только тень». Постепенно вы убеждаете ребенка, беспомощного ребенка. Постепенно вы убеждаете его, и он переходит с правосторонней ориентации на левостороннюю ориентацию. Он вынужден; ему приходится жить в вашем мире. Ему приходится забыть свои мечты, ему приходится забыть все выдумки, ему приходится забыть поэзию – он вынужден учить математику. Естественно, он преуспевает в математике, но становится практически убогим и застывшим в истинной жизни. Существование все продолжает и продолжает отдаляться от него, а сам он становится лишь товаром на рынке. Вся его жизнь превращается в мусор, но мусор, ценный в глазах этого мира.

Саньясин – тот, кто живет воображением, кто живет мечтательностью своего ума, кто живет поэзией, кто поэтизирует жизнь, кто видит образы. Тогда деревья зеленее, чем они кажутся вам, птицы более прекрасны, все приобретает иное качество. Обычная галька становится алмазом; обычные камни больше не обычны – ничто не обычно. Если вы смотрите из правого полушария, все становится божественным, священным. Сама религия из правого полушария.

Два друга сидели в кафе и пили чай. Один из них изучил свою чашку и сказал со вздохом: «Ах, друг мой, жизнь похожа на чашку чая».

Второй поразмышлял немного и сказал: «Но почему? Почему жизнь похожа на чашку чая?»

«Откуда я знаю? Я же не философ!» – ответил первый.

Правое полушарие может лишь утверждать некоторые факты, но оно не способно обосновать их. Если вы спрашиваете: «Почему?» – оно будет только молчать, вы не услышите ответа. Если вы идете и видите цветок лотоса, вы восклицаете: «Как красиво!» А кто-то спрашивает вас: «Почему?» Что вы ему ответите? Вы скажете: «Откуда я знаю? Я же не философ!» Это простое утверждение, всего лишь простое утверждение, уже само по себе тотальное, завершенное. За ним нет никаких обоснований, и ничто не вытекает из него – это просто констатация факта.

Почитайте Упанишады – они просто утверждения. Они говорят: «Божественное существует». Не спрашивайте: «Почему?», иначе услышите ответ: «Мы разве философы? Откуда мы можем знать? Божественное существует». Они говорят – божественное прекрасно; они говорят – божественное рядом, ближе, чем ваше сердце. Но не спрашивайте их почему, они не философы.

Посмотрите на проповеди и заявления Иисуса: они просты. Он говорит: «Мой Бог на небесах. Я его сын, он мой отец. Не спрашивайте почему». Он не сможет доказать это на суде, он просто скажет: «Я знаю». Если вы его спросите, кто ему это сказал, по какому праву он это утверждает, он ответит: «По собственному праву. Другого права у меня нет». Проблема возникает, когда в этот мир приходит человек, подобный Иисусу: рациональный ум не может его понять. Он был распят именно по этой причине: он был распят левым полушарием, так как был человеком правого полушария. Он был распят по причине внутреннего конфликта.

Лао-цзы говорит: «Весь мир кажется умным, только у меня в голове путаница. Весь мир кажется уверенным, только я в замешательстве и нерешительности». Он человек правого полушария.

Правое полушарие – полушарие поэзии и любви. Нужен значительный сдвиг, и этот сдвиг – внутренняя трансформация. Йога – это попытка достичь цельности существа из левого полушария, используя логику, математику, науку, усилие проникнуть в запредельное. Дзен прямо противоположен: цель та же, но дзен использует правое полушарие, чтобы проникнуть в запредельное. Оба пути подходят, но путь йоги – долгий, очень долгий путь. Это лишняя борьба, потому что вы пытаетесь от разума перейти к высшему разуму, который значительно сложнее. Дзен проще, потому что это попытка достичь высшего разума из вне-разума. Вне-разум почти как высший разум – между ними нет преград. Йога подобна попытке пройти сквозь стену. А дзен – это как открывание двери: дверь даже может быть незапертой, вы лишь подтолкнете ее слегка, и она откроется.

А сейчас притча… Это одна из самых красивых дзенских легенд. Люди дзен всегда разговаривают притчами. Им приходится разговаривать притчами, потому что они не могут создавать теории или доктрины, они могут только рассказывать притчи. Они прекрасные рассказчики. Иисус говорит иносказаниями, Будда говорит иносказаниями, суфийские мистики говорят иносказаниями – это не случайность. Притча, иносказание, легенда – это образ жизни правого полушария. Логика, рассуждение, доказательство, силлогизм – это образ жизни левого полушария.

Слушайте…

Госа Хойен говорил: «Когда люди спрашивают меня о дзен, я рассказываю им эту историю…»

Эта история и в самом деле рассказывает, что такое дзен, не давая определений. Она свидетельствует. А определение невозможно, потому что дзен по своей сути не поддается определению. Вы можете вкусить его, но не можете дать определение; вы можете прожить его, но языка недостаточно, чтобы выразить его; вы можете показать его, но не можете выразить. А благодаря притче возможно некоторым образом передать его характерные черты. И эта история, действительно, прекрасно показывает, что такое дзен. Это знак. Не пытайтесь дать ему определение, не философствуйте над ним. Пусть это будет как молния – вспышка осознания. Это не пополнит ваши знания, но может дать вам импульс, толчок, изменить ви́дение. Вас может кинуть из одной стороны ума в другую – в этом весь смысл истории.

Примечая, что отец стареет (а он был вор), сын обратился к нему с просьбой обучить его ремеслу, чтобы продолжать семейный бизнес, когда отец удалится от дел.

Ремесло грабителя не наука, а искусство. Ворами, как и поэтами, рождаются; нельзя научиться этому – обучение не поможет. Если вы будете учиться, вас поймают, потому что в этом случае полиция знает больше вас: за их плечами века учения. Настоящий вор – прирожденный вор. Он живет из интуиции, это способность, он живет из предчувствия. У вора женское начало, он не делец, он игрок. Он рискует всем ради ничего. Все его мастерство состоит из опасности и риска.

Так же и религиозный человек. Люди дзен говорят, что религиозные люди похожи на грабителей: в поиске истины они те же грабители. Невозможно достичь истины через логику, или разум, или одобрение общества, культуру, цивилизованность. Они проламывают стены, они заходят с черного хода. Если не позволено делать это днем, они проникают ночью. Если невозможно идти вместе с толпой по широкой дороге, они прокладывают свой собственный путь через леса. Да, определенное сходство присутствует. Вы сможете достичь истины, только если вы грабитель – кому ведомо искусство похищения огня, похищения сокровищ.

Отец готовился отойти от дел, и сын попросил его: «Прежде чем уйдешь на покой, обучи меня своему ремеслу».

Отец согласился, и на следующую ночь они вместе проникли в чужой дом.

Открыв большой сундук, отец велел сыну забраться внутрь и извлечь оттуда одежду. Как только парень оказался внутри, отец запер сундук и поднял такой шум, что разбудил весь дом. После чего незаметно ускользнул.

Должно быть, он был настоящим мастером, не обычным грабителем.

Запертый внутри сундука, мальчик был зол, напуган и озадачен…