Королевская Академия Магии. Поспорить с судьбой - Алёна Бахтеева

было недостаточно знаний. Ты ж всегда училась хорошо. И вообще, там всего пятерых взяли, по-любому не всех написали.

Стояла и слушала её, а сама думала «не поступила», «не поступила». Вдруг что-то щёлкнуло в голове, и я сорвалась с места. Толпа уже не была такой плотной, парочка ударов локтями — и вот я возле доски. Нашла взглядом списки артефакторов, а затем прошлась по всем факультетам. Только вот фамилии моей не было. Зато, как и предполагала, имя подруги нашлось. Хоть кому-то повезло.

Больше мне делать тут нечего. Развернулась и отправилась в сторону дома, по пути прихватив Лию с собой. В тишине мы добрались до улицы Ремесленников и дальше наши пути расходились.

— Анита, будь готова к семи, — первой нарушила молчание Лия.

— Зачем?

— Ты забыла, мы идём в «Элегию» сегодня. И это не обсуждается. Будем заедать горе.

И пока я не начала противиться, быстро чмокнула меня в щеку и поспешила к себе. Мне же ничего не оставалось, как тоже продолжить путь.

А дома меня ожидал сюрприз — праздничный обед и всё семейство в сборе. Встречали сразу у дверей, так что незаметно проскочить не получилось. И теперь все замерли, рассматривая мое грустное лицо, на котором было крупными буквами написано: «провалилась».

— Что ж, к счастью, у нас не одна академия во всем королевстве, — деловито проговорила мама, приближаясь ко мне. — В Олмарской академии, например, прием документов до конца месяца идет.

Её слова оказались словно спусковой крючок для меня. По щекам потекли слёзы, еще мгновение — и вот, я уже реву навзрыд. Меня тут же усадили на ближайший пуфик и принялись всей семьёй утешать. Участвовала даже Бека. Она сидела на руках у отца и гладила меня по голове, как обычно делали мы, когда она плакала. Улыбнувшись сквозь слёзы, взяла Беку к себе на колени и обняла. Вот как можно грустить, когда такая мощная группа поддержки?

— И что ты думаешь делать дальше? — поинтересовался папа, когда мы все расселись за стол и принялись за угощения. Я на нервной почве оголодала так, что сейчас сметала всё на своем пути, поэтому просто пожала плечами.

Я так верила, что поступлю, что совсем не рассматривала другие варианты. Да и больше нигде друиды не преподавали. Вдруг мелькнула мысль и в тот момент она показалась мне гениальной:

— А что, если я этот год поработаю у тебя в мастерской наберусь опыта, а потом еще раз попробую, — как только дожевала, тут же выпалила я.

— Нет! — обрубил он.

— Ну пап! — заканючила я, при этом не забывая запихивать еду. — Я же уже взрослая, больше ничего тебе не взорву. Я буфу ошшень аку-кха-кха-ратной.

— Ты с едой сначала справься, а потом уже на мастерскую претендуй, — строгим тоном ответил мне отец. — Я тебе уже говорил: в мою мастерскую вход только с дипломом академии. И точка!

— Мам, ну хоть ты ему скажи? — обернулась к родительнице. — На одной теории далеко не уйдёшь. Я может поэтому и не справилась.

— Милая, сколько раз ты прорывалась в мастерскую к отцу?

— Четыре, — опустила голову, так как знала, что последует дальше.

— А сколько раз мы восстанавливали мастерскую?

— Ч-четыре.

— Боюсь пятый мы сейчас не потянем. Лучше подумай, куда бы ты хотела подать документы. Та же Олмарская Академия на втором месте в рейтинге, да и там учатся твои сёстры. Будет кому присмотреть за тобой.

Вот именно по этой причине я даже не рассматривала Олмарскую Академию. Надзора мне хватало и дома. Только не скажешь же об этом маме. Поэтому, пообещав хорошо подумать, отправилась наверх к себе в комнату. Где вместо того, чтобы подумать о жизни, просто завалилась спать.

Просыпалась под безумную тряску корабля в море. Штормом оказалась Лия, которая тормошила меня за плечи.

— Привет, ты чего это… — спросонья было сложно соображать. Попыталась перевернуться, чтобы дальше наслаждаться теплым морем, только мне не дали.

— Ты почему еще не готова? Мы так опоздаем! — возмущалась подруга, всё также тряся меня.

И тут до меня стали долетать воспоминания этого дня. Кинув взгляд на часы, которые висели на стене, тут же подскочила с кровати и заметалась по комнате.

В эту самую минуту желтый цыпленок выполз из часов и под его: «Кука-рек, кука-рек, уже вечер, детка. Последний шанс поесть», забегала еще интенсивнее. Шесть часов! А стол на семь! А вдруг нас не пустят если опоздаем? Как бы я ни отнекивалась, но попасть в Элегию мечтает каждый житель Олмара.

И теперь я это могла пропустить по своей же глупости. Платье, в котором я сегодня красовалась, было безнадежно измято, а значит, срочно нужно искать замену. Залезла в шкаф и под одобрительные либо отрицательные возгласы подруги вытаскивала свои наряды. В итоге остановились на красном платье без бретелей с декоративным корсажем до середины бедра и длинной юбке, расходящейся книзу. Оно было куплено на Зимний бал в академии, а раз я туда не попала, то пусть хоть сегодня буду блистать.

Не знаю, как, но за сорок минут я была готова. Одета, накрашена и даже успела завить локоны, сцепив с одной стороны заколкой. Тут же с Лией помчались на выход и буквально запрыгнули в ожидающий экипаж. Я только и успела махнуть головой в знак приветствия Мику — кучеру семейства Ле Девилате.

— Фу-ух, — выдохнула я. — Вроде, успеваем.

— Ага, — рассмеялась подруга. И только тут я обратила на неё внимание.

Что ж, если она хотела выделиться, то у неё неплохо это получится. Лия облачилась в чёрные кожаные штаны охотника на нежить, которые облепили её стройные ноги как вторая кожа. Сверху была широкая белая блуза, заправленная в брюки, и жилет из той же кожи. Наряд был более чем вызывающим.

— Нравится? — оценила она мою упавшую челюсть. — На заказ пошили в одном замечательном ателье. Потом выйдем, оценишь со всех сторон.

Да уж, такого себе даже ведьмы не могли позволить. Ну или я отстала от веяний моды.

— Тебя как отец выпустил в таком из дома? — Зная его, было удивительно, что подруга пришла не в длинном балахоне.

— А, я в окно вылезла, — махнула рукой Лия. — А там сразу в экипаж запрыгнула, и к тебе.

— Лий, а нас-то хоть пустят в таком виде?

— Пусть только попробуют не пустить, я им такой парад курочек устрою, что потом умолять будут, чтобы мы вернулись.

Тут я вспомнила случай с «парадом курочек» и рассмеялась. Нам было лет по двенадцать, и, конечно, мы считали себя взрослыми барышнями, которые могут сами