Воздушный щит Страны Советов - Игорь Григорьевич Дроговоз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Понятно, что в государствах, освобождённых Красной Армией от нацистов, к власти будут допущены только коммунисты, и они превратятся в верных союзников Кремля (хотя, как затем показала история, лишь на время). Передовые рубежи социализма выдвинутся далеко на запад, что позволит развернуть передовые, наиболее мощные группировки советских войск, в самом центре Европы.
Ведь, несмотря на великую победу над фашизмом, конечная цель советской внешней политики — победа мировой революции — всё ещё не достигнута. Добиться её, как окончательно убедился Иосиф Виссарионович, можно только путём третьей мировой войны. Но для того, чтобы избежать катастрофы 1941—42 годов и достичь более масштабных успехов, чем сейчас, нужно принять соответствующие меры. Требуется создать армию, авиацию и флот, способные одержать победу в новой мировой войне.
С противником тоже всё понятно. В послевоенном мире остались всего два полюса силы. Это СССР и США, вокруг которых объединились их сателлиты. Военный потенциал бывших гигантов мировой политики — Великобритании и Франции — не идёт ни в какое сравнение с ними. О Германии не стоит даже вспоминать. В данный период она, по сути дела, отсутствует на политической карте мира.
Новый расклад сил на мировой арене заставил Сталина внести весьма существенные коррективы в советскую военную политику. Он хорошо понимал, что в противоборстве с Соединёнными Штатами крупнейшая в мире сухопутная армия, имевшая на вооружении десятки тысяч танков и артиллерийских орудий, почти бесполезна.
Противник, находившийся далеко за океаном, был неуязвим. Огромный военно-морской флот и тысячи стратегических бомбардировщиков позволяли американцам избежать внезапного нападения и нанести сокрушительное поражение противнику, оставаясь вне зоны досягаемости его ответного удара.
Маршалы, убеждавшие Хрущёва на рубеже пятидесятых-шестидесятых годов не сокращать сухопутную армию, в качестве аргумента приводили ему именно решения Сталина:
«После войны, когда американцы создали атомную бомбу, нам пришлось решать, как быть. Тогда Сталин не раз собирал Политбюро, и оно пришло к выводу — нет другого выхода, кроме как создать в Европе мощный бронетанковый кулак, который навис бы над ней. Да, американцы могли нанести нам тяжёлый урон, сбросив атомные бомбы. А мы уничтожили бы Европу. По сути дела, мы сделали европейцев заложниками нашей, советской безопасности — пусть они удерживают США от ядерной агрессии против Советского Союза».
Надо заметить, что угроза ядерной войны мало беспокоила Сталина. Во время войны в Корее (1950—53), в письме к своему последователю Мао Цзедуну, лидеру китайских коммунистов, «вождь всех народов» достаточно чётко изложил отношение к такой войне:
«Я думаю, товарищ Мао, нам не следует бояться третьей мировой войны, так как мы вместе будем сильнее, чем США и Англия... Если война неизбежна, то пусть она будет теперь»
«Несмотря на свою неготовность к большой войне[4] США всё же из-за престижа могут втянуться в большую войну, что неизбежно втянет в войну Китай, а вместе с ним втянется в войну и СССР, который связан с Китаем Пактом взаимопомощи.
Следует ли этого бояться? По-моему, не следует, так как мы вместе будем сильнее, чем США и Англия, а другие капиталистические европейские государства без Германии, которая не может сейчас оказать США какой-либо помощи, не представляют серьёзной военной силы. Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США и когда у США и Японии будет готовый плацдарм на континенте в виде лисынмановской Кореи».
В итоге, основу послевоенной советской военной стратегии составила теория массированного применения на Европейском ТВД танковых и механизированных войск при активной поддержке авиации. Для изоляции этого ТВД извне, исключения возможности доставки резервов с американского континента планировалось использовать подводные лодки и быстроходные мощные крейсеры. Новая кораблестроительная программа советского ВМФ предусматривала строительство не менее чем 500 подводных лодок, способных действовать в морях, окружающих европейский континент и в Атлантике, а также более 30 крейсеров типов «Свердлов» и «Сталинград». Оперативное развёртывание подводных и надводных сил флота тоже требовало авиационного прикрытия.
Но для того, чтобы бронированный танковый кулак смёл всех врагов на пути к берегам Атлантики, просто авиационного прикрытия было недостаточно. Требовалось полное господство в европейском небе. В отличие от своих маршалов и генералов, мысли которых были столь же простыми и короткими, как у деревянного Буратино, Сталин не забыл страшную катастрофу лета 1941 года, когда немцы всего за несколько дней практически полностью уничтожили советскую авиацию в западных военных округах. Именно это позволило им нанести серьёзное поражение основным силам Красной Армии и подойти к Москве. Помнил кремлёвский вождь и налёты германских бомбардировщиков на столицу, ощущение беспомощности и растерянности, возникавшее во время бомбёжек.
События прошедшей войны убедительно доказали, что боевая авиация превратилась в одно из главных действующих лиц современной вооружённой борьбы, способное решать её исход. Без завоевания господства в воздухе и организации эффективной авиационной поддержки действиям сухопутных войск любые наступательные операции на Европейском театре военных действий были обречены на неудачу. Отсюда вполне логичный вывод: основу мощи СССР должны составить «танковый меч» и «воздушный щит». Иначе говоря, связка: «танк — самолёт» (под последним имелся в виду истребитель-бомбардировщик).
Вторая половина XX века была эпохой советско-американского противостояния на земле, в небесах и на море
Борьба с американскими авианосцами, изоляция Европейского ТВД была одной из приоритетных задач дальней авиации
Следовательно, надо было срочно ковать мощный воздушный щит Отчизны. Тем более, что положение дел в советской военной авиации являлось весьма тревожным. Сталин и его приближённые знали, что с 1944 года в воздушных боях над Германией участвовали реактивные истребители фирмы Мессершмитт (Ме-163 и Ме-262), по всем параметрам превосходившие поршневые машины. Более того, немецкие инженеры создали реактивные бомбардировщики Арадо-234, несколько экземпляров которых после оккупации Германии оказались в руках Красной армии.
Знакомство с авиационным наследием Третьего Рейха вызвало настоящий шок у советских авиаконструкторов и кремлёвского руководства. Оказалось, что Советский Союз безнадёжно отстал в разработке современной авиационной техники не только от США, но и от поверженной в прах Германии. Ничего подобного боевым, реально летающим реактивным машинам Люфтваффе, в СССР просто не существовало. Отсутствовали также работоспособные реактивные двигатели для перспективных самолётов. Фактически, это была катастрофа.
Сталинский референт по вопросам авиации, он же авиаконструктор
