Уходи. Пей виски. Плачь - Анна Орос

В общем, когда ты точно ничего не знаешь и поведение твоего мужчины делает тебя счастливой не смотря на какие-то сомнения, то можно и закрыть глаза на что-то. Но вот, когда ты уезжаешь на несколько дней, а, вернувшись, находишь в вашей квартире открытые презервативы, которыми вы никогда не пользовались и расческу с волосами, которые точно тебе не принадлежат – тогда уже занавес. Потому что теперь ты никак не скажешь сама себе «да тебе только кажется», «не бери в голову, это ерунда». Теперь ты знаешь, что тебе не кажется и, если ты не уйдешь, то как будешь с этим жить? Какой мыслью будешь себя утешать, и как будешь оправдывать этого сукиного сына, если он сам уже не ищет себе оправдания? Он настолько привык к твоей слепоте и собственной безнаказанности, что приводит свою подружку в дом. В ваш дом. В вашу постель. Это не разовый секс по пьяни, это не минутная слабость, не типичная мужская прихоть – это осознанная измена, параллельно с которой он клялся тебе в вечной любви и придумывал имена для ваших будущих детей. Любовь ли это? Возможно. Ведь, если человек любит тебя не так, как ты себе воображала, то это не значит, что он не любит вовсе. Просто появляется другой вопрос – нужна ли тебе такая любовь? Мне нет. Именно поэтому я сейчас здесь. Позавтракавшая китайской лапшой, пережившая запой, в несвежей майке, потерявшая надежду на спокойную жизнь, но все еще не потерявшая уважение к себе.

Его оргазм, и вот я без работы, без денег, без собственного жилья, без машины и даже без прав. Где еще в нормальном обществе можно найти такого счастливого человека? Я займу все призовые места на пьедестале неудачников.

Итак, мы разобрались с тем, чего у меня нету. А что же у меня есть? Хм. Почти три десятка лет и… все. Это все.

– Боже, почему именно я?

– А почему кто-то другой?

Честно. Согласна.

Ладно, у меня было достаточно времени, чтобы жалеть себя. Лимит исчерпан. Если я продолжу, то потом меня будут жалеть прохожие на улице, кидая лишнюю монетку.

Я убралась, разложила свои вещи в надежде, что не слишком скоро меня попросят обратно собирать их в чемоданы и сходила в ванну. Маникюр, педикюр, макияж – и вот я снова жива. Я снова женщина. Красивая, уверенная в себе женщина… которой изменил ее мужчина. Сколько бы я не запрещала себе об этом думать, все равно это так. И с этим надо как-то научиться жить.

Я ехала в трамвае к Еве и думала о том, как мне повезло, что она у меня есть. Еве сорок один год, хотя по внешнему виду это никак нельзя определить. Она, привыкшая к роскошной жизни, несколько лет назад разом все потеряла. Ее бизнес был разорен, но роскошь из нее самой выбить было просто невозможно. Сейчас она работала директором захудалого туристического агентства, продолжая выглядеть, будто сидит на нефтяной трубе, а не в старом кресле. Мы познакомились с ней три года назад, когда я совем не говорила по-венгерски и Тамаш, чтобы мне проще было выбрать место отдыха на Рождество, отвел меня к туристическому агенту, который говорит по-русски. Это и была Ева, много лет назад закончившая университет в Москве.

– Когда-то я отдам, – говорила Ева кому-то по телефону, когда я заходила в офис. – Хорошо, пойду куплю лотерейный билет. Если выиграю, то сразу перезвоню. – с этими словами она повесила трубку и вздохнула. – Достали эти банки. Все хотят, чтобы я вернула кредиты.

Я только пожала плечами.

– А ты вроде немного ожила, мать? Три дня алкоголизма пошли тебе на пользу, как ни странно. Хотя, когда ты попросила не трогать тебя несколько дней и дать «спуститься на дно», я, честно говоря, испугалась. Думала, если сегодня не оживешь, то придется вмешаться.

– Ну, на дно я спустилась, только оставаться там не захотела. Придется карабкаться обратно, – я легонечко улыбнулсь. – Что это за квартира, где я живу?

– Аааа живи, сколько хочешь. Ее сдают посуточно. Ну, то есть таков был план, только она дороговата, и за последние полгода ее никто не бронировал. Главное – аккуратно и поддерживай чистоту.

– Пустые бутылки я сегодня вынесла, – снова улыбнулась я, – осталось только найти работу хоть какую-то.

– Ты подожди с работой. Мы продлим тебе курс реабилитации. Устроим такой хороший евроремонт души. Я тебя на Балатон отправлю на две ночи. Уже тепло, даже сможешь искупаться. Там твои мысли окончательно придут в норму. Денег-то немного есть?

– Да пока есть. Правда я экономлю – к тебе на трамвае ехала.

– Какая гадость, – скорчила она лицо. – Пешком пойду – в трамвай не сяду.

Тут вдруг открылась входная дверь, и на пороге появился… мой сосед! Да, да. Тот самый Даниэль из самолета. Неужели мир и правда так тесен?

Казалось, что сегодня он выглядит еще более привлекательно. Хотя куда уж лучше, думала я в прошлый раз.

– Вот это да! Даже искать не пришлось – сама нашлась! – разулыбался он, разглядывая меня. – Надо признать, выглядишь ты значительно лучше.

Не дождавшись моего ответа, потому что я просто не придумала, что ответить, он обратился к Еве уже более спокойным и серьезным тоном:

– Здравствуйте еще раз. Где там мне расписаться?

– Вот, – Ева пододвинула ему какую-то бумагу. – Через два рабочих дня полный пакет документов будет готов – сможете забрать

– Я думаю, что она сама заберет. Я передумал лететь, точнее, уже не смогу.

«Она». Мама? Сестра? Бабушка? Мои тараканы в голове скептически покачали головой и, конечно, были правы. Еще один кобелина. Не сможет он полететь. Как бы симпатичен он не был, но нет. Я не хочу быть той, чьи волосы останутся в чужой расческе.

– Извините, – влезла я, – Ева, пришлите мне, пожалуйста, все на почту. К сожалению, я не могу ждать ни минуты, и мне срочно пора бежать. Большое спасибо за все.

Тут я быстро встала и направилась к двери. Даниэль среагировал еще быстрее, и оказался у выхода раньше меня.

– Эй, Саша, неужели снова не то время и не то место? – спросил он.

– Да. И извините, мне правда надо бежать, – максимально вежливо, но твердо сказала я, и скрылась за дверью.

Да, да, бежать от тебя! Подальше от вас! Ну, черт возьми, неужели мужчины все такие, и раньше я этого просто не замечала?

В трамвае я отвлеклась и вдруг вспомнила популярную в интернете шутку. Звучала она примерно так: «Джинсы Armani, туфли Prada, сумка Louis Vuitton… что же ты делаешь в метро?». И вот я с головы до ног укутанная в брендовые шмотки, ехала в трамвае. При том, в целях экономии, ехала я без билета. В общем, теперь я точно знаю, что, может быть, все эти девушки покупают свои брендовые вещи вовсе не на китайском сайте. Вполне возможно, что это просто остатки от хорошей жизни.

По пути к дому я зашла в супермаркет. Венгерские цены мне сейчас очень по карману. Живу тут уже относительно давно, но все никак не нарадуюсь заметным различиям цен с Москвой. Хотя, конечно, и заработки тут у людей гораздо меньше. Куриная грудка, немного овощей, йогурты, яйца, какао, молоко, много китайской лапши и бутылка Джек Дэниэлс. Конечно, мне бы лучше сейчас экономить, но я привыкла, что дома у меня всегда есть хороший алкоголь. С Тамашем у нас был целый бар на любой вкус, мне же достаточно одной бутылки просто для ощущения того, что у меня это есть. Да, и, опять же, цена на него тут очень уж невысокая.

Дома я облачилась в майку и мохнатые тапочки, включила музыку и готовила себе ужин, подпевая. Со стороны прям картина из западного фильма. Мне только кота еще не хватало.

За ужином я открыла почту и увидела сообщение от Евы. Там была бронь в отеле на Балатоне и просьба позвонить и объяснить, «что за цирк я устроила днем».

Я позвонила, рассказала ей про встречу в самолете и попыталась узнать, что она сама знает об этом парне.

– Я его впервые видела. Позавчера он оформлял поездку в Банкок на двоих. Сегодня вернулся, расписался, где забыл и сообщил, что сам уже не сможет полететь.

– Кто та, с кем он собирался лететь? Жена?

– Не знаю. Фамилии разные.

– Понятно. Значит, не зря я убежала.

– Ну, да, хоть парень отличный, а чужое трогать нельзя. Ладно, мать, я домой поеду, а ты смотри расписание автобусов и отправляйся завтра отдыхать. После этого отдыха тебе предстоит попасть в суровую реальность.

Я немного горько улыбнулась и, поблагодарив и попращавшись с Евой, повесила трубку. Смотрю автобусы, в душ и спать.

Утро началось рано и на удивление бодро. Многие говорят, что после расставания самое страшное – это просыпаться без «я тебя люблю». Но я так скажу – просыпаться без лживого «я тебя люблю» достаточно легко.

Я сбегала в душ, собрала рюкзак с самым необходимым на два дня, и позавтракала йогуртом и холодным какао. Легкий макияж, шорты, майка, рубашка, кеды, бейсболка, очки – готово. Наконец-то я вновь почувствовала удовлетворение, когда смотрела на себя в зеркало.

Если женщина собой не довольна, то дела ее совсем плохи. При том выглядеть на самом деле она может шикарно, но, если сама она этого не чувствует – это настоящая беда для нее. Мужчины не могут этого понять. Не могут понять всю важность этого чувства, и потом искренне удивляются плохому настроению женщины. Шутят про ее бока, первые морщинки, не обращают внимания, не говорят комплиментов. Пфф. Они всерьез думают, что, если женщина красивая, то ее никак не обидеть, и, что она всегда довольна собой, чтобы ей не сказали. Может быть, это и логично, но с женщинами не работает. Им всегда нужно подтверждение – словом и делом. Если мужчина это не понимает, то женщина уйдет к более понятливому. Когда с Тамашем у нас все было хорошо, я чувствовала себя царицей. Потому что со мной обращались, как с царицей. А после расчески с волосами вся моя любовь к себе сошла на «нет». Как можно себя любить, когда твой стимул быть красивой втаптывает тебя в дерьмо? Никак. Или все время утешать себя мыслями вроде «Вот он мне изменил, зато таксист спросил номер телефона». Ну, нет, спасибо. Верный способ вновь себя полюбить – это уйти от неправильного мужчины.