Две истории, рассказанные так, как они случились - Д.Ч.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот теперь Орфей знал точно, что сейчас ему надлежит вызвать своих первых «работодателей» — Аполлона и Аида. Притащив еще один жертвенник, герой нашего повествования сходил за кифарой и тимпаном. Ведь каждому из божеств он играл призывание на специально предназначенном для этого музыкальном инструменте. Фебу — кифара, Гадесу — тимпан. Короче, шаманил. Но, всегда удачно. Спустя полчаса, в подвале дома Орфея началась очередная пьянка, в которой принимали участие: а) сам Орфей; б) Аполлон; в) заскучавший в своем доме в подземном царстве в отсутствие супруги Аид. Полагаю, ты понимаешь, к чему может привести пьянка «на-троих»? Да, к самым неожиданным последствиям.
Прежде чем преступить к последнему акту этой трагикомедии, позволю себе напомнить тебе, мой друг, как классические легенды описывают гибель Эвридики. Как утверждал Эсхил, как-то раз, Эвридика блуждала по лесу с нимфами, перемежая это нехитрое занятие с танцами. И то ли на нее соблазнился некий пастух Аристей, и начал её преследовать, недвусмысленно намекая на явно выпирающие намерения, то ли она так самозабвенно танцевала, что ничегошеньки вокруг не замечала. В любом случае, убегая или танцуя, она была укушена змеёй и мгновенно умерла. Так говорят легенды. Правда о гибели сей дамы, была много грязнее и непотребнее.
Загул продолжался третьи сутки. Никто из участников этой попойки не пытался улизнуть, потому что:
Во-первых, Аполлон, он же Феб, плевать хотел на все вокруг, если собралась хорошая компашка. Да еще и такое замечательное винишко. Зевс? Да, ну его к псам. Они с жрецом и дядей недурно сидят.
Во-вторых, Аиду осточертело сидеть в преисподней в окружении мертвяков. Тем более, жена сейчас гостит у тещи начиная с конца марта. То есть, как не крути, Аид холостой вот уже как три с половиной месяца. В конце концов, он тоже имеет право отдохнуть от рутины, не так ли?
В-третьих, и Орфей вроде как во временно холостом состоянии. Почему не развлечься?
В первый день «отдыха» Аполлон вызвал к себе в подвал муз. Не стану сообщать вам, мой юный друг, чем там занимались три взрослых мужика и девять пьяных в зюзю женщин. Но изрядно пьяные, и не менее изрядно помятые музы покинули на четвереньках подвал дома Орфея только к началу третьего дня. Пьяные, помятые… Но безумно довольные.
Начало третьего дня суровой мужской попойки ознаменовалось тем, что кому-то из выпивох пришла в голову идея пить вино на спор. Участие принимали боги, поскольку пьяненький Орфей к тому времени только и мог, что смотреть на мир сощурив глаза и глупо хихикать. На момент начала спора в распоряжении собутыльников оставалось двадцать бочек вина. Спорили на желание. Пили по очереди. В результате, Феб отказался продолжать спор, выпив последние капли из четвертой бочки. Аид же выхлестал шесть. Желанием Аида было, чтоб Аполлон принес ему в жертву любое существо, которое первым войдет в этот подвал. Однако, учитывая, что Феб был весьма нетрезв и почти приближался к состоянию Орфея, было допущено отступление в виде призвания Танатоса для исполнения желания Аида. Танатос не возражал, однако просил угостить и его. От широты душевной Орфей отдал целый бочонок и Танатосу. Тот на радостях опростал сей сосуд меньше, чем в пять минут. Результатом этого экспресс-пития стало явление в подвал четырехглавой змеюки. Икая и путая буквы в словах, бог смерти пояснил, что это орудие жертвоприношения.
Когда последние приготовления к процессу принесения неведомой жертвы в дар богу подземного царства были окончены, громом небесным на дворе имения Орфея раздался крик Эвридики: «Где ты, мерзавец, почему не встречаешь?»
Теперь уже три бога тупо смотрели друг на друга. Что-то совсем неприличное шевельнулось в их голове.
«Ша!»— Сказал Аид, — «я три месяца не знал ласки, потому предлагаю поступить так: ежели энта девица сюды вплывет, ик… угосссить, совратить, отыметь и только тогда, когда все желания уйдуть — принесть мне в жертву!»
Два других бога не возражали. А Орфей улыбался.
Дальнейшее описывать не стану. Правду говорят — пьяная женщина себе не хозяйка. Бухая троица богов от души порезвилась с будущей жертвой, и когда Эвридика на исходе шестого дня уже была в состоянии близкой к эндорфиновой коме (от удовольствия от соитий), Феб и Танатос сошли с дистанции на пятый день, Аид тоже выдохся. Орфей пил, принимал участие в групповом сексе на равных, глупо хихикал и периодически отключался.
Когда стало ясно что продолжение не последует, Аид скомандовал «Давай!» и змеюка впилась в руки и ноги Эвридики всего на одну секунду. И исчезла. А девушка рухнула на пол подвала уже мертвая.
К тому моменту как голова Эвридики коснулась пола, в подвале оставался только Орфей. Пьяный и спящий.
Пробуждение для него было тяжелым и страшным. Тело Эвридики он приказал забальзамировать, положив его в дистиллят из виноградного вина.
Он прекрасно понимал, что если на поверхность вылезет вся эта неприглядная история, то скандала не миновать. А следствием этого скандала может быть событие много хуже, чем просто изгнание из города. И именно в эти дни он начал задумываться о статусе «живущего-в-двух-мирах». Но, только начал задумываться.
Вернемся опять к классикам древнегреческих произведений, мифов, легенд. В данном случае — к Овидию и его «Метаморфозам». Согласно его версии тех событий Орфей весьма горевал о гибели своей «ненаглядной». Он пел о своём горе и разволновал всё живое и неживое в мире; и люди, и боги были глубоко тронуты его печалью.
Теперь представьте себе бухого каждый день Орфея, который, будучи пьян в стельку, дурным голосом орет, якобы, песни о своем, якобы, горе. Да, он решил вернуть свою сожительницу. В её же теле. Живой. И план его был, на удивление, прост и
