От бедности к богатству - Сочнев Виталий

Но с наступлением зрелого возраста я понял: никаких обид на отца у меня нет. Я простил ему все. Сходил в церковь, поставил свечи за упокой его мятежной души. И отпустил ситуацию: зла не держу,

претензий не предъявляю, плохого не вспоминаю.

Горький опыт отца преподнес мне серьезный жизненный урок, главный смысл которого – я не хочу проживать такую жизнь, как он. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы ни мой малолетний брат, которого я воспитываю, ни сын, который совсем недавно родился, не унаследовали пагубных привычек отцовского рода.

И все же… Иногда у меня появляется чувство, что отец окончательно не ушел из нашей жизни и какими-то едва уловимыми знаками напоминает о себе. Как бы то ни было, мой новорожденный сын очень похож на меня, а, значит, и на своего деда. Все трое мы – одно лицо. Тот же разрез глаз, та же родинка на лбу…

Иногда я думаю: может быть, действительно существует переселение душ. И с рождением моего сына душе отца дан второй шанс бытия, но на принципиально другом уровне: интересного, содержательного, в окружении любящих и понимающих людей.

НЕ БОЙТЕСЬ ЯРЛЫКОВ. ЯРЛЫК – НЕ ДИАГНОЗ

В школе я учился плохо. Откровенно говоря, перебивался с двойки на тройку, хотя отдельные предметы, особенно гуманитарные, любил. Мама, как могла, пыталась повысить мой образовательный уровень. Даже водила к частному преподавателю английского языка. Но ничего путного из этого не вышло. Иностранный язык я так и не освоил, а в самом простом слове мог допустить три-четыре ошибки.

Как хронический троечник, в школе я так и остался непонятым. Преподаватели не хотели и не пытались принимать таких нестандартных подростков, как я.

Это сейчас психологи пишут о том, что самые предприимчивые люди вырастают из троечников, середнячков. Не обремененные шаблонным мышлением, именно они способны выдвинуть и реализовать оригинальную идею, предложить нестандартное решение. Многие выдающиеся ученые, известные государственные и политические деятели показывали в школе результаты, не слишком отличающиеся в лучшую сторону от моих. Но никаких комплексов по этому поводу не испытывают.

Так думают сейчас. А тогда было принято следовать образовательным канонам и отвечать по шаблонам. Как в книжках написано, так и правильно. Все, кто в рамки общепринятых норм, утвержденных бюрократическими инструкциями, не укладывался, считались неспособными к обучению. Никто и не пытался разглядеть, а тем более раскрыть таланты в ребенке. Школа упорно навешивала на таких, как я, ярлыки бездарных и неспособных.

Не знаю, может быть, с годами школьная педагогика и сдвинулась в лучшую сторону. Но в перестроечные годы педагогический процесс не оставлял выбора. С нелестной репутацией троечника пришлось покинуть десятый класс. На том мои школьные «университеты» и закончились.

Единственное, что осталось у меня с той поры из приятных воспоминаний, так это прозвище «сочельник». Отчасти оно происходило от моей созвучной фамилии. Но хочется думать, что мои одноклассники, окрестившие меня столь лестным никнеймом, руководствовались не только этим. Согласитесь, плохого человека светлым рождественским праздником не обзовут.

Сегодня, оглядываясь на прошлое, с высоты прожитых лет хочу поддержать тех, кто был или находится сейчас в ситуации, сходной с моей. На самом деле, если вам говорят, что вы не такой как все, это добрый знак.

Значит, у вас есть шанс жить ярко, нестандартно, избегая скучных шаблонов.

Ярлык – это не клинический диагноз. Да и в конечном итоге он может оказаться ошибочным.

А ВОЗ И НЫНЕ ТАМ

Моя «любовь» со школой не сложилась. Школа не приняла меня, и я расстался с ней без всякого сожаления.

Но все же, мне хотелось верить, что за те почти двадцать лет, прошедшие с момента моего «исхождения» из школьных стен, хоть что-то в школьном образовании изменилось к лучшему.

Не тут-то было. Однажды я попал на родительское собрание в школу своего младшего брата. С раннего детства он остался без отца. И я принимаю самое активное участие в его воспитании.

Брат, вопреки большой разнице в возрасте, складом ума похож на меня. Я надеюсь, он станет достойным продолжателем семейного бизнеса. Он обладает хорошими организаторскими способностями.

Это и послужило основанием к тому, что мы отдали его учиться в приватную гимназию с экономическим уклоном.

Казалось бы, перед детьми, которых с детства учат основам бизнеса, экономики, открывается большое будущее. Где, как не в элитной школе, внимательно присмотрятся к детям, дадут им возможность в полной мере проявить свои способности?! – так рассуждали мы на семейном совете, выбирая подходящее учебное заведение.

Но состояние педагогики снова сильно разочаровало меня. Разбирая поведение моего брата, учительница, дама солидного возраста и видимо, консервативных взглядов на обучение, постоянно сетовала на то, что мой брат организует над исполнением задач других вместо того, чтобы работать самостоятельно. Он преуспевает в том, что умело использует способности своих товарищей. А, по ее мнению, все следует делать самому. И, если мой брат не изменит своего поведения, то ни на какую службу его не примут, подходящую работу он не найдет. Ему трудно будет трудоустроиться.

Для меня парадокс состоял в том, что специализированная школа-гимназия с претензией на эксклюзивность, предлагала своим учащимся только один путь – на биржу труда, в очередь за свободными вакансиями, чтобы в дальнейшем упорно трудиться, не отличаясь от тысяч таких же соискателей вакантных рабочих мест.

А как же предпринимательская инициатива?! Где внимание к созданию и развитию собственного бизнеса?! Может быть, эти самые организаторские способности, за которые сегодня журят моего брата, в дальнейшем помогут ему, как и мне когда-то, найти свое место в жизни?!

Все, что я увидел: те же общепринятые, устоявшиеся догмы. Никакого желания заглянуть глубже. Возможно, в одном из этих детей живет коммерсант, организатор перспективного бизнеса, в другом – будущий физик, в третьем – художник. Но вместо этого – банальное нивелирование.

«Найдите себе достойную работу и хорошо работайте», – алгоритм образовательного процесса сводится лишь к этому. Стоит ли создавать специализированные гимназии с такими совдеповскими рекомендациями и подходами?!

–А воз и ныне там, – вспомнил я фразеологизм из басни Ивана Крылова. С тем и перевел своего брата в другое учебное заведение.

«ТЕХНАРЬ» ИЛИ ВЫХОД НА НОВЫЙ УРОВЕНЬ

Но вернемся к моей истории. Итак, три двойки по химии, математики и русскому языку сделали свое дело. Школа безжалостно выбросила меня из своих стен как безнадежного.

Каких-то конкретных жизненных планов в тот момент у меня не было. Да и о каких судьбоносных намерениях могла идти речь, когда тебе всего пятнадцать?!

Все складывалось как-то само собой. Если попытаться вспомнить цепь событий, то их последовательность выглядела так:

Я ехал в троллейбусе. На улице Чернышевского увидел своего знакомого. Решил выйти. Поздоровались, поболтали о том о сем. Оказалось, рядом находится строительный колледж, а в нем открыт набор на подготовительные курсы. Записался на курсы, которые посещал недели две-три. Сдал экзамены. Оказался в колледже.

На первый взгляд, казалось, все произошло случайно.

Но в дальнейшем я начал задумываться, действительно ли это было простое стечение обстоятельств? Или это судьба дала шанс, обнадеживающе подмигнув мне:

– Не все так плохо, держись, Виталя!

Как бы там ни было, но именно с этого момента началась моя сознательная молодость – новый, интересный виток в моей жизни.

Я с удивлением открыл для себя, что учеба не всегда бывает скучным и бездушным процессом, а может стать живым и увлекательным делом. Процесс обучения в колледже был максимально приближен к жизни. Предметы – не абстрактные, а практически применимые.