Kyrie - Пол Андерсон

"Дома, - подумала она. - Четыре стены маленькой комнаты над оживленной городской улицей. Книги и телевизор. Можно подать доклад на ближайшую научную конференцию, но после конференции никто не пригласит даже в буфет. Неужели я действительно настолько безобразна? Нет, я знаю, что красотой не отличаюсь, но ведь стараюсь быть любезной и приветливой. Может, слишком стараюсь?".

- Вовсе не слишком, - сказал Люцифер.

- Ты - другое дело, - ответила она.

- Простите? - произнес удивленный Мазундар.

- Нет, ничего, - ответила девушка поспешно.

- Я тут ломаю голову над одним вопросом, - изо всех сил пытался поддерживать разговор физик. - Мы исходим из того, что Люцифер подойдет к Сверхновой очень близко. Сможете ли вы и тогда сохранить с ним связь? Эффект растяжения времени - не изменит ли он волновые характеристики его мыслей?

- О каком растяжении времени вы говорите? - Элоиза заставила себя улыбнуться. - Я ведь не физик, а всего лишь скромный библиотекарь, обладающий, как оказалось, редкими способностями.

- А вам не говорили? Я думал, что об этом уже все знают. Сильное гравитационное поле воздействует на время так же, как огромная скорость. Грубо говоря, все процессы идут много медленнее, чем в нормальном пространстве. Именно поэтому свет массивных звезд красноватый. А масса ядра нашей Сверхновой равняется массе трех солнц. Более того, оно приобрело такую плотность, что сила притяжения на его поверхности равна... Она невероятно велика, скажем так. Поэтому по нашим часам ядро будет сжиматься в границы сферы Шварцшильда бесконечно долго, хотя для наблюдателя на поверхности ядра этот процесс займет лишь краткий миг.

- Сфера Шварцшильда? Вы не могли бы пояснить подробнее? - Элоиза почувствовала, что ее устами говорит Люцифер.

- Если мне удастся сделать это, не привлекая математики... Видите ли, мисс Вэггонер, ядро, которое мы должны исследовать, настолько велико и сконденсированно, что ни одна из известных нам сил не сможет справиться на его поверхности с гравитацией. Таким образом, процесс будет развиваться до тех пор, пока все виды энергии не окажутся в гравитационной ловушке. Тогда звезда исчезнет для внешнего наблюдателя. В действительности, если верить теории, сжатие будет продолжаться вплоть до нулевого уровня. Разумеется, как я уже говорил, с нашей точки зрения это будет длиться вечно. Я не буду пускаться в дебри квантовой механики, которая начнет играть основную роль в конечной фазе. В этом нам самим далеко не все еще понятно. Я надеюсь, что из экспедиции мы привезем домой много нового, - Мазундар пожал плечами. - Сейчас меня беспокоит единственное - не помешает ли неминуемое изменение волновых функций связи нашего друга с нами, когда он будет рядом со звездой.

- Сомневаюсь, - говорил опять-таки Люцифер: она была инструментом и отрешенно думала, что лишь теперь узнала, как хорошо живется тому, кем командует другой, заботящийся о нем. - Телепатия не имеет волновой природы. И не может ее иметь, поскольку сообщение осуществляется мгновенно. Вне зависимости от расстояния. Она скорее близка к резонансу. Нам двоим, настроенным друг на друга, сам Космос - не помеха, и я не знаю ничего, что могло бы это изменить.

- Понимаю, - Мотилял окинул ее пристальным взглядом. - Спасибо, добавил он озабоченно. - Гм... мне пора возвращаться на свой пост. Удачи. - Он поспешно вышел, не дожидаясь ответа.

Элоиза не обратила на это внимания. Ее мозг горел подобно факелу и в нем рождался гимн.

- Люцифер! - крикнула она вслух. - Это правда?

- Думаю, да. Мы все телепаты, поэтому изучили эти вопросы лучше, чем вы.

- Значит, ты можешь быть со мной всегда? Ты будешь?

Ядро кометы описало кривую и пустилось в пляс, казалось, пылающий мозг тихо рассмеялся.

- Да, Элоиза, я очень хотел бы остаться с тобой. Как никто и никогда Радость. Радость. Радость.

Люцифер, они даже не понимают, как метко тебя назвали, хотела сказать она и, быть может, сказала. Они думали, что шутят, думали, что, называя тебя именем дьявола, низводят твое величие до собственных, безопасных размеров. Но Люцифер - не настоящее имя демона. Оно значит - Несущий Свет. В одной из латинских молитв даже к Христу обращаются, как к Люциферу. Прости, Господи, что я не смогла об этом забыть. Ты ведь не будешь за это на меня обижаться? Он не христианин, но я думаю, что это не имеет значения - ведь он никогда не знал греха. Люцифер, Люцифер.

Она слушала музыку ровно столько, сколько ей было позволено.

Корабль прыгнул. Изменились параметры, и он поглотил двадцать пять световых лет, отделявших его от гибели.

Каждый из команды пережил это по-своему, кроме Элоизы, неразрывно связанной с Люцифером.

Она ощутила толчок и услышала смертный стон металла, втянула в легкие запах озона и гари и сорвалась в бесконечное падение - в невесомость. Ошеломленная, пыталась нащупать интерком. Оттуда с треском вылетали обрывки фраз: "полетел узел... удержать электромагнитное поле... и кто его знает, как чинить этот проклятый ящик?.. Тревога, тревога..." Выли сирены.

Испуг нарастал, пока она не вцепилась в крестик на шее и одновременно в разум Люцифера. И тогда засмеялась, гордая его могуществом.

Люцифер отскочил от корабля сразу же, когда тот "вынырнул" в пространстве. Для него "Ворон" был не тем металлическим цилиндром, каким его видели глаза людей, но мягким блеском, экраном, отражавшим весь спектр излучения. Далее лежало ядро Сверхновой, небольшое, но чрезвычайно горячее и ярко светящееся.

- Не бойся (он приласкал ее). Я все понимаю. После взрыва сильнейшая турбуленция. Мы "вынырнули" в зоне, где плазма особенно густа. Прежде, чем включилось поле, за то короткое мгновение, когда главный генератор не имел защиты, произошло короткое замыкание на корпус корабля. Но теперь вы в безопасности и можете приступать к ремонту. А я, я в океане энергии. Еще никогда до сих пор я не чувствовал так радость жизни. Иди ко мне, поплывем по этим волнам.

Голос капитана Шили ударил ей в спину:

- Техник Вэггонер! Скажите ауригейцу, чтобы брался за дело. Мы локализовали источник излучения на орбите, пересекающейся с нашей: наши экраны могут не вытянуть, - он указал координаты, - пусть посмотрит, что это там.

Элоиза впервые ощутила тревогу Люцифера. Он развернулся и зигзагами помчался прочь от корабля. Его мысли доходили до нее столь же четкими, как и прежде. Ей не хватило бы слов, чтобы описать то ужасное великолепие, которое она увидела благодаря Люциферу: шар ионизированного газа в миллион километров диаметром, сверкавший электрическими разрядами, грохотавшими во мгле вокруг нагого звездного ядра. В пространстве господствовала абсолютная, если судить по провинциальным земным меркам, пустота, значит, о звуках и речи быть не могло, но Элоиза слышала, как все это гремит и захлебывается от бешенства.