Червячок Игнатий и его открытия. 20 сказочных историй - Виктор Кротов

Закон муравейника предусматривал несколько разных форм ответа на похвалу начальства. Муравей Моня почему-то выбрал самый полный, самый длинный из этих вариантов, хотя вполне мог ограничиться и коротким.

– …И какие бы опасности ни грозили моему муравейнику, я всегда готов к новым и новым подвигам во славу его! – наконец закончил муравей Моня свою речь в ответ на похвалу начальства и перевёл дух.

Все стражники тоже глубоко вздохнули, как будто мысленно повторяли про себя всё сказанное, и только тогда заметили, что кое-что изменилось.

Их пленник, обречённый на задержание, обездвижение и засушивание, исчез. Даже дырка в полу на том месте, где он только что находился, была заботливо заткнута изнутри камушком, расшатать который ни у кого не получилось. Впрочем, по закону муравейника вовсе не обязательно было его расшатывать. Поскольку задерживать было некого, следовало продолжать обход охраняемой территории.

– Первый взвод за мной! – скомандовал командир. – Второй взвод за мной! В продолжение обхода шагом марш!..

* * *

– Наконец-то муравей Моня к нам снова пришёл! – радовался несколько дней спустя червячок Игнатий, когда все рассаживались за столом для чаепития. – Он ведь меня спас недавно. Сейчас расскажу вам эту историю.

Но муравей чувствовал себя смущённым.

– Простите меня, червячок Игнатий, – сказал он. – Мне хотелось бы вести себя гораздо гостеприимнее. Но законы муравейника…

– Да всё в порядке, муравей Моня, – червячок Игнатий протянул гостю чашечку чая. – Я же всё понимаю. И к тому же вы сюда пришли совсем другим. Все инстинкты ведь в муравейнике остались, так ведь?

Муравей Моня кивнул и с удовольствием отхлебнул глоточек чая.

Незаметный всадник

Однажды червячок Игнатий, нарыхлившись земли и начитавшись книжек, отправился на прогулку. Ему захотелось побывать где-нибудь подальше. Он взмахнул своими прозрачными крылышками, которые ему когда-то подарил Тот, Кто слышит все наши просьбы, и взлетел в небо. И через некоторое время опустился на далёком лугу, где ещё ни разу не бывал. Здесь зелёным морем волновалась трава, а посреди неё, как одинокий корабль, паслась лошадь.

Конечно, червячок приземлился подальше от неё. Не из страха, а так, на всякий случай, чтобы его случайно не приняли за часть зелёного моря. Ведь лошадь усердно щипала траву и могла прихватить вместе с нею незаметного червячка до того, как они познакомятся.

Погода была очаровательная, и, погрузившись в свои мысли, червячок Игнатий, видимо, слегка задремал. Он понял это лишь тогда, когда услышал совсем рядом с собой громкий хруст травы. Очень аппетитный хруст – для того, кто хрустел. И очень тревожный для самого червячка Игнатия.

Не успел он прийти в себя от неожиданности, как прямо рядом с ним оказались огромные мягкие губы, усердно захватывающие траву. Губы были вполне приятные, но за ними виднелись здоровенные ЗУБЫ, и червячку Игнатию показалось, что нельзя терять времени.

– Добрый день! – прокричал он изо всех сил, чтобы его слова были услышаны среди хруста.

Зубы и губы замерли. Из громадных ноздрей видневшихся над ними и похожих на две живые пещеры, вырвалось горячее дыхание. Червячок Игнатий поглядел ещё выше и увидел два невероятно больших глаза, с любопытством уставившихся на него.

– Здравствуйте, – произнесла лошадь, стараясь говорить как можно тише.

Хорошо, что она позаботилась об этом. Ведь даже это тихое слово чуть не сдуло червячка Игнатия с его места, как маленькая морская буря. Но червячок вовремя зацепился покрепче за травинку и теперь был уверен, что может продолжать беседу. Но раз он может беседовать, значит зубы ему больше не грозят. Вряд ли разумное существо будет одновременно поддерживать разговор и жевать собеседника. А взгляд, устремлённый на него, был полон разума и интереса.

– Меня зовут… – начал было червячок Игнатий, но лошадь вдруг кивнула головой.

– Мне кажется, я знаю, как вас зовут, – мягко сказала она. – Ведь вы червячок Игнатий, не правда ли? А моё имя – Висла.

Червячок был ошарашен.

– Откуда же вы узнали?.. Или догадались?..

– Да мы, знаете ли, у себя на конюшне не только овёс жуём, – улыбнулась Висла. – У нас там есть очень даже образованный народ. Около моего денника… Ну, денник – это как у человека комната, а у червячка норка… В общем совсем рядом со мной одна девушка своему младшему брату читала книжку, пока они дожидались занятия. Про замечательного говорящего червячка Игнатия, которому всё интересно и у которого крылья выросли. Вот я имя и запомнила. А вы не хотите, червячок Игнатий, научиться верхом ездить? Я сейчас как раз свободна. Могла бы научить. Думаю, у вас получилось бы.

– У меня? Но ведь я такой небольшой!.. И потом вы без седла…

– Так седло как раз и нужно для больших и неуклюжих. Для тех, кто думает, что лошадью управлять можно только тогда, когда повод дёргаешь или в бок каблуком стучишь. Хороший всадник и понятливая лошадь могут и без всего этого понимать друг друга.

– Ну, тогда… – волнуясь, произнёс червячок Игнатий. – Мне было бы, конечно, очень интересно попробовать. Я столько читал про всадников…

– Тогда взлетайте мне на спину и устраивайтесь поудобнее. Лучше всего там, где грива у спины заканчивается. Чтобы можно было за неё ухватиться. Не бойтесь, больно мне не будет. Даже когда взрослый человеческий новичок цепляется, чтобы усидеть, и то не больно. Мы, лошади, крепкие существа. А насчёт управления вот как договоримся. Если вы направо захотите повернуть, то слева от гривы меня похлопайте. Если налево – то наоборот, похлопайте справа. Если надо быстрее поскакать, то справа и слева сразу. Если потише или остановиться, то просто справа и слева нажмите, не хлопая. Вот и всё. Моё дело – к этим сигналам прислушиваться и выполнять их.

Червячок Игнатий закрепился понадёжнее, свернув петелькой самую нижнюю прядь волос на гриве и свесив кончики тела справа и слева. Потом набрался духу – и похлопал Вислу с обеих сторон.

Лошадь пошла шагом. Раз-два-три-четыре – ступали её копыта. Раз-два-три-четыре. Червячок почувствовал, как оживилось её горячее тело, как заходили мышцы под лоснящейся шкурой. И тут он уже точно ощутил себя на корабле, медленно выходящем в море.

Он похлопал ещё раз. Висла пошла быстрее. Похлопал ещё – и вдруг она побежала. Вот это да! И топот у неё изменился. Раз-два, раз-два…

– Этот бег называется «рысь», – сообщила Висла на бегу, ничуть не задыхаясь.

А что если похлопать снова? Побежала быстрее! А ещё?..

И вдруг бег изменился. Он превратился почти в полёт. Ноги ударяли теперь опять по-другому: раз-два-три, раз-два-три… И среди этих «раз-два-три» червячок Игнатий ощущал, что они с Вислой на самом деле ЛЕТЯТ над землёй!

– Это уже галоп! – крикнула Висла. – Молодец, червячок Игнатий. Галоп я особенно люблю.

Да, первым не выдержал такого бега сам червячок Игнатий. Тело лошади ходило под ним ходуном. Земля неслась навстречу так, что всё внутри обмирало. И он подал знак притормозить.

Висла перешла с галопа на рысь. Ещё помедленнее? Она пошла шагом.

Теперь червячок Игнатий мог позволить себе попробовать управлять по-другому. Он похлопал лошадь слева, и она послушно стала заворачивать вправо.

«А что если так и хлопать слева?» – подумал червячок Игнатий.

Висла стала ходить по кругу.

– Такой круг называется «вольт направо», – пояснила она.

Теперь червячок Игнатий чувствовал себя настоящим всадником. Вольт направо, вольт налево, Шаг, рысь, галоп – у них с Вислой получалось всё!..

– Гляди-ка, что Висла выделывает, – сказал один конюх другому, глядя на луг. – И пасётся далеко от остальных лошадей, и всегда что-то своё выдумает. Настоящее занятие верховой ездой.

– Вот только всадника что-то не видно, – откликнулся второй. – Просто у неё воображение разыгралось.

– А может быть, на ней какой-нибудь совсем незаметный всадник? – улыбнулся первый. – Ладно, пошли овёс разносить. Лошади скоро прибегут. Щипали, щипали травку, но про овёс не забудут.

– Спасибо вам, дорогая Висла, – сказал, прощаясь червячок Игнатий. – Благодаря вам, я почувствовал, что значит быть всадником. Это значит летать по земле и чувствовать себя в сто раз сильнее себя самого. Если позволите…

– Позволю, позволю, – прервала Висла изысканную вежливость червячка Игнатия. – Когда у меня выходной и когда захотите побыть всадником, буду вам очень рада. Может быть, даже когда-нибудь вместе с вами в книжку попаду.

Всё сразу

Червячок Игнатий очень любил читать. Иногда он так погружался в книжную жизнь, что забывал про жизнь обычную. Так было и в тот вечер. С трудом оторвавшись от книжки, червячок обнаружил, что уже очень поздно.

– Понятно, почему так хочется спать, – сказал червячок Игнатий сам себе. – А раз хочется, надо ложиться. Может, увижу во сне продолжение книжных приключений…