Волшебная ночь - Мэри Бэлоу

— Кто вы? — Она заговорила по-английски с уэльским акцентом, который придавал ее речи особое, неповторимое очарование.

— Право, жаль, что женщинам не предлагают подписаться под хартией, — сказал он. — Признайтесь, вам бы хотелось поставить свою подпись.

Она откинула голову. В ее глазах уже не было страха, только частое, прерывистое дыхание выдавало испуг.

— Я не знаю вас, — сказала она. — Вы англичанин? Шпион? Вы приехали к мистеру Барнсу?

— Как зовут этого крепкого темноволосого человека, который вел собрание? — спросил Алекс, не отвечая на ее вопрос.

Она стиснула губы.

— Он из Кембрана? — не отступал Алекс. — Он работает здесь?

— Не знаю, — сказала она. — Эти люди не из нашей долины. Я никогда не видела их в Кембране.

Он кивнул, хотя и не поверил ей.

— А священник? Тот, что читал молитву? Как его зовут? И опять она сжала губы. А затем, видя, что он ждет от нее ответа, произнесла:

— Не знаю.

— Значит, вы не знаете никого из тех, кто был на собрании? Они все из других долин. Выходит, они случайно собрались именно здесь, так?

— Да, наверное, — проговорила она, слегка запнувшись, но затем упрямо вздернула подбородок. — Кто вы? Зачем вы здесь? Эти люди не замышляют ничего дурного. Они просто подписали обращение к парламенту. И чего вы хотите от меня? — Ее голос задрожал, в глазах мелькнул страх. — Кто вы?

Похоже, она только сейчас осознала, что она одна, в горах, с незнакомым мужчиной, подумал Алекс. Она оттолкнулась спиной от скалы и попыталась проскользнуть мимо него, но он шагнул ей наперерез, и на одно короткое мгновение, прежде чем она отпрянула, его тело соприкоснулось с ее, и он почувствовал упругость ее грудей, тепло ее бедер.

— А кто вы? — спросил он, оперевшись ладонью о камни рядом с ее головой. — Или вы тоже из другой долины и не знаете, как вас зовут?

Некоторое время она молчала, гордо вскинув голову, а потом сказала:

— Я закричу.

— Не закричите. Я не позволю, — ответил Алекс и, склонившись, поцеловал ее. И тут же понял всю неразумность своего поступка. Ее губы были теплыми и мягкими, и, видимо, с такой же остротой, как она за минуту до этого, он вдруг осознал, что они здесь совсем одни, окутанные мглой прохладной ночи и мерным стрекотом цикад. У него и в мыслях не было обижать девушку, когда он пошел за ней, — если здраво оценить обстановку, это было так неразумно. Через силу он оторвался от ее губ.

Ее глаза горели ужасом и возмущением. Но она, несомненно, обладала незаурядным мужеством. Она довольно быстро оправилась от потрясения. Вздернув подбородок, она молча смотрела ему в лицо.

— Насколько я понимаю, — заговорил Алекс, — вам ни к чему обнаруживать себя здесь. Те мужчины вряд ли обрадуются, узнав, что вы подглядывали за ними. Итак, как вас зовут?

— Пустите меня, — сказала девушка. — Если узнают, что вы сделали, вас разорвут в клочья. Но я ничего не скажу, если вы не выдадите меня.

— О-о, вы предлагаете мне сделку, — насмешливо заметил Алекс, сделав шаг назад. — Значит, говорите, они разорвут меня в клочья, и только за то, что я напугал вас, украв у вас невинный поцелуй? Но ведь вы же не знаете этих людей.

— Вы нисколько не напугали меня, — сказала она, проигнорировав последнее его замечание.

Он усмехнулся. Ей-богу, жаль, что нельзя пофлиртовать с ней сейчас. Она, кажется, очень хороша собой. Алекс с грустью подумал о том, что уже очень давно не обнимал женщину. Но сейчас неподходящее время, чтобы начинать ухаживания.

Он отступил в сторону, позволяя девушке пройти.

— На вашем месте я бы поостерегся гулять в такой час без провожатых, — сказал он. — Горы — небезопасное место для девичьих прогулок.

— Спасибо. — В ее голосе звучал сарказм. — Я запомню ваш совет.

— А я запомню эту ночь, — ответил он, — как не смогу забыть и лица тех людей, о которых спрашивал вас. Не исключено, что я когда-нибудь еще раз увижу их. В других долинах, конечно. И я очень надеюсь, что мне представится случай как следует разглядеть и ваше лицо.

— Если я покажу вам его, — парировала она. Он улыбнулся.

— Ступайте, пока никто не застал вас здесь.

Он видел, что только гордость удерживает ее от того, чтобы не сорваться с места и не пуститься наутек. Не сводя с него глаз, она накинула на голову шаль и только тогда, распрямив плечи, прошла мимо него.

— Спокойной ночи, дева Кембрана, — тихо проговорил он ей вслед.

Она не ответила. Она шла, постепенно ускоряя шаг, явно желая поскорее выбраться из ложбины, выйти на дорогу, ведущую в поселок. Она ни разу не оглянулась, но ее спина, прямая и напряженная, как натянутая струна, выдавала ее страх, — страх, что он догонит ее и опять начнет мучить своими вопросами.

Итак, ему не удалось выжать из нее ни слова. Определенно, она умеет держать язык за зубами. Можно надеяться, что и их встречу она сохранит в тайне. Алекс не знал, хорошо ли будет, если кто-нибудь узнает о том, что он стал невольным свидетелем тайного собрания рабочих. Его совсем не радовала мысль броситься в пучину местных политических страстей, тем более сразу по приезде.

Напрасно он остановил эту девушку, напрасно заговорил с ней. И уж тем более ни к чему было целовать ее. Что она может подумать о нем? Ему остается только надеяться на то, что не в ее интересах рассказывать кому бы то ни было об этом пикантном происшествии — даже когда она узнает, кто он такой, а узнает она очень скоро.

Зачем он поцеловал ее? Этот поцелуй, краткий, внезапный и безответный, пробудил в нем желания, которые он научился сдерживать. За те шесть лет, что прошли после смерти жены, у него было всего два более-менее продолжительных романа и ни одного — со дня объявления помолвки с Лоррейн, — помолвки, которая длилась год и которую они расторгли месяц назад.

Удивительно, он множество раз целовал Лоррейн, и их поцелуи были гораздо более долгими, нежели этот, но ни разу ему не приходилось испытать такого возбуждения, как сейчас, целуя незнакомую валлийку.

И уже не опасаясь, что кто-нибудь может его заметить, Алекс отрешенно побрел между холодных валунов, по пригоркам и лощинам каменистой местности. Он утешался мыслью, что до замка еще далеко и он успеет остыть, прежде чем окажется в своей одинокой постели.

Шерон Джонс едва удерживала себя, чтобы не побежать. Она судорожно стискивала концы шали, не позволяя себе оглянуться назад. Ее охватил страх. Ей казалось, что рука мужчины вот-вот снова ляжет ей на плечо, властно накроет ее рот.

Кто он такой? Откуда взялся?

Как это ни глупо, но в первое мгновение она решила, что это дьявол. Его ладонь была большой и сильной, темный плащ скрывал его фигуру, и он так решительно преградил ей путь, что лишил ее воли и способности к сопротивлению. Но стоило ей увидеть его лицо, как она поняла, что это не дьявол. Скорее ангел. Даже в темноте его волосы светились. Как и его глаза — то ли голубые, то ли серые. Нет, конечно же, голубые. И он очень правильно говорил по-английски.