Чудо божественной механики - Василий Купцов

— Ну, что там у тебя? — высшее начальство, рассвирепев, выкинуло светящееся кольцо в мусорную корзину, служившую, в основном, для прошений.

— Поступили противоположные желания, и все документы уже подписаны.

— Так что же? У меня, поди, каждый день кто-то молится за дождь, а в соседнем домике — за ведро.

— Во-первых, противоположностей три, — Диавол не без некоторого удовольствия пронаблюдал, как брови Господь Бог несколько приподнялись, — во-вторых, желания двоих клиентов цикличны, а каждое исполнение предполагает окончания всего цикла, в третьих, опуская прочие сложности…

— Что же в третьих?

— Ты-то своих молящихся можешь послать куда подальше, а у меня ДОГОВОРЫ!

— Расскажи подробней!

Выяснив все подробности, Господь Бог долго чесал в голове, ближе к затылку — по опыту общения Диавол знал, так решаются проблемы при хорошем настроении. При миноре и прочей меланхолии Шеф обхватывал виски руками…

— Ничего в голову не приходит. Может, бабахнуть по ним молниями?

— А что я скажу им потом?

— Есть такой термин: "в результате действия непреодолимой силы…".

— Сразу троим? Они ж сговорятся, все поймут, потом эта история просочится в прессу… — Диавол аж вскочил с места.

— Значит, не судьба…

— А, вот оно! Давай отправим ей запрос!

— Кому? — недоуменно вытаращился Господь Бог.

— Да Судьбе. Пряхе! Мойрам, Парки, Макоши…

— Запрос? Шутишь? — усмехнулся Господь Бог, — Да они давно ослепли. И почту не читают. У них даже аутлока нет…

— Тогда сходи к ним сам!

— Что значит "сходи". Проблемы-то у тебя!

После десятиминутного переругивания сошлись на том, что к Мойрам отправятся вместе…

Вечерело. Места вокруг простирались странные, все какие-то колонны, дворики, да прочие античные развалины. Но в целом дышалось легко — солнышко подсвечивает откуда-то сзади распускающиеся на деревьях листочки, яблоньки в цвету.

Перед парочкой, олицетворяющей дуалистичность современной монотеистической религии, пролегла ухабистая Дорога Жизни. Каждому известно, что ее начало где-то на Востоке, в Роддоме, а конец — на Западе, там — морг. С места, где стояли Господь Бог и Диавол, ни первого, ни последнего заведения не видно, да и дорога — рытвины да ухабы… Кто бы мог подумать, что сие образование имеет в ближайших родственниках шоссе и автострады? Если бы не светофор.

— Чего стоим, зеленый свет! — Диавол дернул спутника за рукав белой ночной сорочки, служившей Господу Богу выходным костюмом.

— Зеленый-то зеленый, да сам не зевай! — Бог придержал дернувшегося, было, Нечистого рукой за грудь.

И впрямь, небольшой шум слева разом перешел в жуткий грохот, из-за поворота вынырнуло огромное Колесо Кармы, летевшее, казалось, прямо на пешеходов. Диавол едва успел отскочить, Карма, будто нарочно, прошлась по самой кромке дороги, обрызгав путников грязной водой из лужи. Исполнив священный долг, Колесо покатилось дальше.

— Дык… Дык на красный… — Диавол аж заикаться начал от возмущения, — Куда только ГАИ смотрит!

— А разве гаишники не твои клиенты? — не удержался от подколки Господь Бог, — да и кто его оштрафует? Попадешь под такое…

Да еще и обрызгала… — продолжал возмущаться Нечистый.

— Вот-вот, если эта лужица из Мертвой Воды, опять дыры на одежке появятся, — покачал головой пострадавший, критично оглядывая облитую в самом неудачном месте расшитую золотым узором рубаху.

— А ежели из Живой?

— Тогда, известное дело, мхами порастет, — вздохнул Господь Бог.

Вот и подкосившаяся избушка, в коей с незапамятных времен проживают три сестры. Дверь открылась, издав жуткий скрип. В комнатушке темновато — стекла-то на окнах грязные, тысячу лет не мытые. Две старушки в постельках, вяжут чулки, третья — в кресле, прядет. Все в чепчиках, благообразные такие… Господь Бог знал: те, которые лежат, давно в маразме, обращаться можно лишь к той, что еще способна сидеть. Диавол же думал о своем. Ведь эти треклятые Мойры-Парки не только людские судьбы узлами вяжут, но и божеские — в общий моток. Кто знает, может эта бабка и его будущее сейчас в носок увязывает? А потом это вязанье кто-нибудь на грязные пятки натянет… А ведь в самом деле, живут старухи бедно, пенсии не получают, что навяжут — на рынке продадут!

— Проблема у нас, — сказал Господь Бог.

— Ой, не торопись, добрый молодец, наперед в баньке попарься… — затораторила, было, Пряха, принимая образ Яги, но тут же спохватилась, приглядевшись, — Никак, боженька пожаловал? А кто сто лет назад обещался крышу починить?

— Да сделаем, все заботы, закрутился совсем, разве все в глове удержишь? — смутился Господь Бог.

— Вот когда черепицу положишь, тогда и приходи со своими проблемами, а нам пока чужих хватает! — рассердилась Судьба, — Нет, вы только посмотрите на него, трое пожилых женщин, ветеранов труда, и проживать в таких условиях?! Никому дела нет. Одна Кали заглядывает, да и та — раз в год, но у той одно на уме — кто помер, да отчего, да где похоронили… Конечно, вам, молодым, со старухами не интересно, но и совесть иметь надоть!

— Да починим крышу, как вернусь, сразу отряжу ангелов…

— И того, с красным носом, больше не присылай, от него сивухой воняет, он и двух слов связать не может, а туда же с гаечным ключом…

— Пришлю хорошего мастера, трезвого, — совсем уж заобещался Господь Бог, — вы только с нашим делом разберитесь. Тут такой узел завязался…

— Гордиевы узлы подлежат рубке мечом, — неожиданно взвизгнула одна из лежавших старух.

— Надо исполнить три противоположных желания, — попытался объяснить Диавол.

— Вот-вот, рвачи несчастные, заказов понахватают, а как до дела — к старым бабкам! — прошамкала другая Мойра.

— Может, посоветуете чего? — в голосе Господа Бога прозвучали умоляющие нотки.

— Ну, разве что посоветовать, — кажется, старуху умалило то, что ее советы кому-то еще нужны, — помнится, приговорили Старые Боги одну лисицу, что ее никогда никто не поймает. А потом — спохватились, зверюга совсем испаскудничилась, а управы — нету. Тогда Кузнец, как его, Гефест, состряпал медного пса, и приговорил — что ни один зверь от него не уйдет…