Космическая горошина - Петроний Аматуни

В общем, пока я «выше черты», хотя и взаперти. Но теперь освобождение из плена откладывается: мне надлежало сперва разгадать тайну астероида, а потом уже думать о возвращении…

— Послушай, это верно, что ты сказочник? — вдруг спросил меня кто-то.

— Да, — машинально ответил я и повернулся вправо: из стены наполовину высунулся мальчишка лет десяти и с любопытством уставился на меня. Мордашка круглая, нос чуть приплюснутый, брови и глаза черные, волосы — тоже. Сам, видать, толстенький, но крепкий.

— Не врешь? — спросил он.

— Правду говорю…

— Ух ты! Тогда мы подружимся!

— Не возражаю. Как тебя зовут? Мальчишка запросто шагнул из стены, будто ее и не было, сделал сальто и ответил:

— Той. Это означает: Пространство…

— Прямо так и зовут?!

— Ага. А наш астероид-звездолет называется «Урах».

— Так ты… из этих… коренных жителей?

— Ну конечно!

— А похож на жителя Земли.

— Ну и что ж? Люди везде одинаковы, на какой бы планете ни жили. Понимаешь? Есть разные по внешности мыслящие существа. Но если встречаешь человека, то он везде так и есть человек, как и у нас.

— Пожалуй, — кивнул я. — Значит, мы с тобой в этом смысле родственники…

— Не совсем, — прервал меня Той. — Я ведь волшебник!

— ?..

— Смотри…

Он сложил колечком большой и указательный пальцы правой руки… сам стал тоненьким и длинным, как змея, и легко и свободно пролез сквозь это кольцо.

— Ловко! — воскликнул я, почувствовав симпатию к нему. Той вновь принял свой обычный вид и… Да, я же забыл сказать, что он был одет в розовое кимоно (знаете такую древнюю одежду у японцев? В виде длинного халата с широкими рукавами…), расписанное золотистыми узорами и подпоясанное белым кушаком.

— А у меня есть приятель, — сказал он.

— Кто?

— Тоже волшебник, но по другой части: его область творчества — Время, и его зовут Тий.

— Вон что… Где же он?

— Тий! Иди к нам, он безвредный дядька, этот сказочник.

— Ты уверен, Той? — раздался тоже мальчишеский голос где-то рядом, но за стеной. — Не забывай, что он еще и фантаст…

— Ты ничего не сделаешь с нами? — подозрительно глядя на меня, спросил Той.

— Не понимаю я вас, — сказал я, теряясь в догадках. — Чего это ради я стал бы причинять вам неприятности?!

— А все же, дай слово!

— Пусть я жабу проглочу, бегемоту в пасть вскачу, в порошок себя сотру, если только я совру…

— Здорово! Не все понятно, но верю… Эй, Тий! Слыхал? Не бойся…

— Ну ладно, — решился Тий и тоже просунулся сквозь стену.

Он оказался мальчишкой одного возраста с Тоем, светловолосый, синеглазый, с ямочками на щеках, одетый в белое кимоно с серебристыми узорами и подпоясанный розовым кушаком.

— Здравствуй, — неуверенно произнес Тий.

— Здравствуй. Присаживайся.

Тий сел чуть поодаль и, вытащив из кармана прозрачные четки, принялся медленно их перебирать.

— Ты тоже… еще мальчик, — осторожно сказал я.

— Это потому, что Время само по себе не стареет, — объяснил Тий.

— Верно, — согласился я. — Время — это Вечность…

— Нет, — возразил Тий. — Только в пустоте нет ни Прошлого ни Будущего…

— Понимаю, — кивнул я. — Пустота — это Вечность…

— И такое утверждение неточно, — заметил Тий.

— Почему?

— Представь, что мы имеем кусочек Пустоты… Разве утверждать, что в ней ничего не происходило или ничего в будущем не произойдет?

— Нельзя, может луч света проскочить… — сказал Той.

— Правильно, — кивнул Тий. — Или когда-то проскакивал.

— Я уже запутался, — признался я.

— Почему?! — удивился Той. — Это же очень просто: ты ведь сказал, что Пустота — это Вечность. Раз нет недоступной ни для кого и ни для чего Пустоты, значит, нет и Вечности.

— Но Время-то есть?

— Конечно. Но тоже не само по себе… Время — это главная энергия всей Природы.

— Как так?

— В окружающем нас пространстве всегда что-то есть… Верно? И все движется. Так вот, Время как бы толкает все вперед — от причины к следствию, а не наоборот; это его главная обязанность!

— Разъясни, пожалуйста!

— Что бы ни произошло в Природе — это всегда следствие чего-то. Понятно? Ни с того ни с сего ничего не бывает…

— Пожалуй.

— А то, что вызвало какое-то явление, называется его причиной. Нормальная жизнь потому и возможна, что именно Время есть та сила, которая создает необходимую последовательность любых событий, то есть их направление: от причины к следствию! Сперва надо простудиться, а потом уже чихать.

— Ну, а если Время находится в совсем-совсем пустом пространстве? Что оно делает?

— Я уже говорил. Там его просто нет.

— Ни секундочки?

— Даже крохотной дольки… Время — это свойство чего-то материального, того, что уже есть в Природе, как цвет вещества, его плотность, форма или размеры… Понял?

— Начинаю понимать, Тий. Времени «просто так» — не существует.

— Покажи ему, Той? — повернулся к приятелю Тий.

— Ладно, — кивнул Той и щелкнул пальцами. Мгновение… и все мы (то есть и я тоже) очутились в удобных прозрачных скафандрах.

Той опять сложил пальцы колечком и скомандовал мне:

— Прыгай!

Я разбежался и… прыгнул. Меня охватила небывалая легкость, я почувствовал, что лечу, а комната резко увеличивалась в размерах. Колечко из пальцев Тоя стало большим, как Кольцо-гора близ Кисловодска; я свободно пронесся сквозь него, и передо мной открылось бесконечное черное пространство космоса. Дух захватило от его громадности и красоты.

Далеко впереди в небольшом рое звезд я увидел наше Солнце с движущимися вокруг него планетами.

Мои новые юные друзья плавали в невесомости рядом со мной.

— Нравится? — спросил Той.

— Очень, — признался я. — Прекрасное зрелище!

— Давайте отдалимся еще, — предложил Той, и вскоре звезд вокруг стало видимо-невидимо.

Я знал, что многие из них в тысячи раз больше нашего Солнца. Только они так далеко, что кажутся нам светящимися точками, более или менее яркими. Многие звезды тоже имеют свои планеты, и среди них непременно должны быть такие, где есть жизнь, а воз, и люди, похожие на нас…

Все эти звезды носятся в пространстве не просто сами по себе, как им вздумается, а притягиваются друг к другу какой-то невидимой силой и образуют «мохнатую» звездную спираль, состоящую из миллионов звезд. Называется она галактикой — это я знал еще раньше, в школе, — и она тоже вращается вокруг своего центра. Например, наша Галактика — тоже спираль, а сбоку похожа на метательный диск.