Имя мне Легион - Роджер Желязны

— Любопытно.

— Гавайский архипелаг аналогичного происхождения. Остров Сертси в западной части Вестманнского архипелага возник в двадцатом веке, а точнее, в 1963 году. Он вырос в считанные дни. Столь же быстро вырос Капелинос в Азорах. Он тоже подводного происхождения.

— Дальше. — Я уже понял, к чему он клонит. Мне доводилось читать и слышать о проекте «Румоко», названном так в честь маорийского бога вулканов и землетрясений. Подобный проект существовал и в двадцатом веке, но от него отказались. Он назывался «Могол» и предусматривал применение глубоководного бурения и направленных ядерных взрывов в целях добычи природного газа.

— «Румоко», — сказал Дон. — Слыхали?

— Читал кое-что. В основном в научном разделе «Таймс».

— Этого достаточно. Нас к нему привлекли.

— С какой целью?

— Кто-то пытается сорвать проект. Устраивает диверсии. Мне поручено выяснить, кто и почему, и остановить злоумышленников. Но пока я ровным счетом ничего не добился, хоть и потерял двух человек.

Я посмотрел Дону в глаза. Казалось, в полумраке они светятся зеленым. Он был ниже меня дюйма на четыре и легче фунтов на сорок, но все равно выглядел довольно крупным человеком. Отчасти, наверное, благодаря военной выправке.

— Нуждаетесь в моих услугах?

— Да.

— Что вы намерены предложить?

— Сорок тысяч. Может, даже пятьдесят. Это зависит от результатов.

Я закурил сигарету.

— Что от меня требуется?

— Устроиться в экипаж «Аквины». Лучше техником или инженером. Сумеете?

— Да.

— Прекрасно. Выясните, кто вставляет нам палки в колеса, и дайте мне знать. Или найдите способ вывести наших недругов из игры.

Я усмехнулся.

— Похоже, работенка не из самых легких. Кто ваш клиент?

— Американский сенатор, пожелавший остаться неизвестным.

— Я мог бы угадать его имя, но не стану этого делать.

— Беретесь? — спросил он.

— Да. Деньги мне пригодятся.

— Учтите, это опасно.

— Это всегда опасно.

Мы любовались крестами, на которых висели подношения верующих — пачки сигарет и тому подобное.

— Хорошо, — сказал Дон. — Когда устроитесь?

— К концу месяца.

— Годится. А когда выйдете на связь?

— Как только появятся новости.

— Не годится. Нужен конкретный день. Скажем, пятнадцатого сентября.

— Если дельце выгорит?

— Пятьдесят кусков.

— А если будут осложнения? Например, придется избавляться от пары-тройки трупов?

— Посмотрим.

— Ладно. Пятнадцатого так пятнадцатого.

— До этого срока будете выходить на связь?

— Только в том случае, если понадобится помощь. Или если узнаю что-то важное.

— В этот раз может случиться и то, и другое.

Я протянул ему руку.

— Не беспокойтесь, Дон. Считайте, что дело сделано.

Он кивнул, глядя на кресты.

— Они были отличными работниками. Я прошу вас... Я вас очень прошу, выполните мое поручение.

— Сделаю все, что от меня зависит.

— Все-таки загадочный вы человек. Не понимаю, как вам удается...

— И не дай бог, чтобы вы поняли, — перебил его я. — Как только кто-нибудь поймет — пиши пропало.

Мы спустились с холма и расстались. Он отправился к себе в гостиницу, я — к себе.

— Пойдем-ка выпьем, — предложил Мартин, повстречав меня на полубаке, когда я возвращался от Кэрол Дэйт. — Я угощаю.

— Ну, пойдем.

Мы прошли в ресторан и заказали по кружке пива.

— Хочу тебя поблагодарить. Если бы не ты, мы бы с Денни...

— Пустяки, на моем месте ты бы и сам в два счета починил блок. Шутка ли — знать, что под тобой тонут люди.

— Все-таки, нам очень повезло, что в рубке оказался ты. Спасибо.

— Не за что. — Я поднес ко рту пластмассовую кружку (сейчас все на свете делают из пластмассы, будь она проклята) и, отпив, поинтересовался: — Как там шахта?

— Отлично. — Мартин наморщил широкий лоб.

— Похоже, ты не очень-то в этом уверен.

Хмыкнув, он сделал маленький глоток.

— Такого, как сегодня, с нами еще не случалось. Понятное дело, мы малость струхнули...

По-моему, это было слишком мягко сказано.

— Шахта точно в порядке? — допытывался я. — Сверху донизу?

— В порядке. — Мартин огляделся — видимо, заподозрил, что ресторан прослушивался. Он и впрямь прослушивался, но Мартин не сказал еще ничего опасного для себя и меня. Да я бы ему этого и не позволил.

— Хорошо. — Я в который раз вспомнил напутствие Дона Уэлша. — Очень хорошо.

— А почему тебя это интересует? Ведь ты — всего-навсего наемный техник.

— И у наемного техника может быть профессиональный интерес.

Мартин как-то странно посмотрел на меня.

— По-моему, это из лексикона двадцатого века.

— Я старомоден.

— Должно быть, это неплохо, — задумчиво произнес он. — Жаль, что сейчас мало осталось таких, как ты.

— Денни уже проснулся?

— Дрыхнет.

— Хорошо.

— Тебя должны повысить в должности.

— Надеюсь, не повысят.

— Почему?

— На что мне лишняя ответственность?

— Раз на раз не приходится.

— Что значит — раз на раз?

— В следующий раз тебя может не оказаться в рубке.

Я понимал: он пытается выведать, что мне известно. Но мне, как и ему, известно было немногое. Однако оба мы сознавали: назревает что-то опасное.

Мартин потягивал пиво, не сводя с меня глаз.

— Хочешь сказать, что ты лентяй?

— Именно.

— Чепуха.

Пожав плечами, я поднес кружку ко рту.

Полвека тому назад существовала организация «СОБЩА», названная так в насмешку над нелепыми аббревиатурами всевозможных обществ и учреждений. Полностью это название звучало так: «Смешанное Общество Америки». Однако лидеры общества занимались не только вышучиванием «Организации Мужчин» и ей подобных. Среди них были такие светила, как доктор Уолтер Мунк из Института океанографии имени Скриппса и доктор Гарри Гесс из Принстона. Однажды эти ученые выступили с необычным предложением, которому в ту пору не суждено было осуществиться из-за недостатка средств. Но, подобно духу Джона Брауна, дух проекта шагал вперед, в то время как его «прах» лежал под сукном[2].

Проект «Могол» скончался в зародыше. Тем не менее на смену ему со временем пришло еще более величественное и многообещающее детище творческого гения ученых.

Общеизвестно, что глубинное бурение на континенте — дело чрезвычайно сложное, так как толщина земной коры здесь зачастую превышает двадцать пять миль. Общеизвестно также, что под океанами земная кора значительно тоньше, и теоретически бур вполне способен добраться до мантии, пройдя поверхность Мохоровичича.

«Реализация нашего замысла потребует огромных затрат, — говорили ученые, — но вы подумайте вот над чем: получив образцы мантийного материала, мы сразу ответим на множество вопросов, касающихся радиоактивности, термического градиента, геологического строения и возраста Земли. Проведя соответствующие анализы, мы установим толщину и глубину залегания различных слоев и сверим эти данные с результатами сейсмологии. Отбор образцов по всей толще осадочных пород даст нам полное представление о геологической истории планеты. Но не только этим выгоден проект...»