Токей Ито - Лизелотта Вельскопф-Генрих

Обоих убитых — Варнера и Майка — внесли в большой блокгауз и накрыли одеялом. Адамс взял себе стрелу, которой был убит дозорный. В углу, на скамейке, у стены, сидел Билл Петушиный Боец, Малютка Джозеф и Пит. Адамс подошел к ним.

— Ага, все трое тут! — сказал он. — Можете теперь не расставаться. Завтра рано утром поедем на форт Рэндол с письмами майора.

— Почему это старику потребовались именно мы? Что же ты мне ничего не сказал, Пит?

— Нужны испытанные пограничники, — вместо Пита ответил Адамс. — Люди, которые и на форту Рэндол сумеют поднести все, как надо. Нам необходимо подкрепление. Это вы усвоили?

— Да, вы правы, — Пит прикусил верхнюю губу. — У вас тут как в паршивом хлеву. Я все еще не могу понять, как это произошло.

— Не можешь понять? — со злостью бросил Адамс. — Сначала убили дозорного на башне. Все они охотники на бизонов — прекрасные стрелки… Ну-ка посмотри на стрелу! Что за насечки?

Билл взял стрелу, повертел в руках.

— Дакоты. Племя оглалла. А вот тут… Э-э!.. Да это род Медведицы. Я с ними давно знаком. Пожалуй, лет десяток.

— Когда дозорного убили, один или двое проскользнули в ворота, а то и перемахнули через палисад. Дакота, при его двухметровом росте, проворен, как кошка. Вот краснокожий проскользнул да и притаился. Он-то и подколол лейтенанта. Видно, сбоку ударил. А потом исчез, так же как и появился.

— День и ночь песчаной бури и — трое убитых! — подытожил Малютка Джозеф; он бросил злой взгляд на Адамса. — Нечего нам тут отсиживаться. Индсмены всегда знают, где нас найти, а сами шныряют вокруг, как комары, их и не схватишь.

— Трое убитых? — переспросил Адамс.

— Добавь Джорджа. Ты, кажется, забыл о нем!

— Но может быть, он застрял из-за бури…

— Адамс, не убеждай нас в том, во что не веришь сам.

— Так-то ведут себя здесь у вас паршивые краснокожие? — пробормотал себе под нос Пит. — Даже жутко.

— Отчего же жутко? Так и должно было быть! — с издевкой заметил Малютка Джозеф. — Зато господа из форта Рэндол оказывают индсменам такое уважение!

В глотках у всех пересохло, настроение испортилось, и спать было тревожно. Адамс завернулся в одеяло и улегся рядом с Томом Без Шляпы и Сапог. Том беспокойно ворочался с боку на бок.

К утру ветер утих. Облака рассеялись, и небо голубело над засыпанной песком и снегом промерзшей землей.

— Начало весны! — заметил Пит. Несмотря на предстоящее возвращение в любимые края на Миссури, настроение у него было прескверное.

Ворота открылись, и четыре всадника покинули форт, увозя с собой два письма майора. Они переправились через Найобрэру и повернули на северо-восток. Джордж так и не вернулся. Об этом думали все, но никто не говорил.

Всадники пустили коней рысью. Глухо застучали копыта. Высоко в небе кружила хищная птица. Над бескрайней, пустынной прерией сияло утреннее солнце. Ни зверя, ни всадников — никаких следов. Проехав около часа, они остановились.

— Смотрите, кажется, что-то лежит? — Билл Петушиный Боец показал на гребень ближайшей высотки и, не ожидая ответа, соскользнул с коня и стал взбираться по склону.

Наверху в траве лицом вниз лежал мертвец. Рядом с убитым — шляпа. Скальп снят. На куртке вырезан четырехугольник.

Билл поспешил к своему коню и, не говоря ни слова спутникам, очертил руками в воздухе квадрат.

— Опять?! — Джозеф был поражен.

— Да, опять, — буркнул Билл; в глубине души он был очень испуган и злился, что спутники чувствуют его состояние.

— Что означает этот четырехугольник? — спросил Пит.

— Это знак, — пробормотал Джозеф.

— Чей знак? — допытывался Пит.

— Захлопни пасть! — оборвал его Билл. — Я не желаю лишний раз произносить его имя. Это ведь при мне укокошили его отца, и, как знать, может быть, и я у него на примете.

— Он имеет в виду Гарри, — тявкнул Малютка Джозеф. — Краснокожую тварь Гарри!

Всадники вскочили на коней и подняли их в галоп. Это было похоже на бегство. Не было ни времени, ни возможности продолжать разговор. Когда около полудня сделали остановку, чтобы подкрепиться, Пит снова пристал к Малютке Джозефу:

— Кто же этот Гарри? Он метис?

— Чистокровный дакота! Вот что значит беззаботная жизнь в хваленом форту Рэндол. Тебе такие, наверное, и не снились!

— Чертова тварь! — не выдержал Билл, который не собирался вести разговоров на эту тему. — Он был разведчиком на строительстве Юнион Пасифик, потом засел в Блэк Хилсе и убивал золотоискателей, теперь он снова в своем племени и отравляет нам жизнь! Дакоты называют его Токей Ито. О, этот мерзавец прошел огонь и воду, и, скажу я вам, распоряжается он своими головорезами гораздо умнее, чем майор нами.

— Ах вот что! — Пит потянулся за трубкой. — Так вам нужно не только подкрепление, но и офицер помоложе, поживее!

— Нет уж, хватит с нас этих молодых офицеров! Ты сам видел, что получилось из Варнера! Труп! Лейтенанты нам ни к чему. Люди нам нужны — разведчики, стрелки. Нам надо иметь численное превосходство. Тогда будет толк.

— И Гарри нам надо выловить! — добавил Малютка Джозеф. — Мне доставит огромное удовольствие содрать с него шкуру.

— Ну, помечтай, помечтай, — поддразнил его Билл. — Живого-то его тебе не схватить. Никогда! Еще не бывало такого, чтобы улитка поймала кузнечика!

Передохнув, всадники снова пустились в путь. То галопом, то рысью они продолжали движение на северо-восток, потом на восток. Погода благоприятствовала им. Если холод последних дней февраля еще немного и беспокоил, то буря с ее снегом и песком была позади. Следов индейцев нигде не было видно.

Последнюю ночь они почти не спали. Утром, перебравшись через два небольших ручья, они взяли такой темп, что с восходом солнца были на Миссури, у форта Рэндол.

Несмотря на то, что еще только начиналась весна и было по-зимнему холодно, вокруг форта обосновалось уже немало люда. Были тут и белые: охотники, трапперы, торговцы, бродяги, но больше — индейцы, прибывшие с палатками, женами и детьми, чтобы сбыть — что требовало немало времени — добытые за зиму меха. Было заметно, что многие из них уже приобщились к цивилизации. На них были яркие головные платки, низкосортные ситцевые рубашки, дешевые шерстяные одеяла. Все четверо не сдерживали коней, проезжая сквозь это скопище. Кто не хотел быть растоптанным, должен был побыстрее убраться с дороги.

Форт, к которому подъезжали посланцы, был значительно крупнее и лучше вооружен, чем пост на Найобрэре. Атмосферы постоянной настороженности необжитых мест, где еще много значили ружья, стрелы и ножи дакотов, здесь уже не было. Люди чувствовали себя непринужденно и уверенно.