Гарон - Райдо Витич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Отстань от меня! Я уже взрослая — сама разберусь! Не лезь в мою личную жизнь!
— Я с родственником познакомиться хочу, заодно вещи тебе привезу. Или ты в чем ушла, в том ходить собралась? И под венец тоже в джинсах пойдешь? — схитрила Яна.
— Врешь ты все!
— Когда я тебе врала?
Аля крепко задумалась — запыхтела в трубку. `Ну же, открывай тайну местонахождения'! — мысленно подгоняла ее Яна. И наконец-то услышала:
— Шевченко 13 — 21. Но если обманешь, матери скажешь, до конца жизни с тобой разговаривать не стану!
`Ух, как страшно'! — передернула плечами Сурикова: `только мне, девочка моя, без разницы, что потом, главное, что сейчас. Еще спасибо скажешь'!
— В девять приеду.
— Косметичку захвати.
— Угу, еще что?
— Сама подумай.
— Говорить, что ли не можешь, Гурон твой рядом?
— Нет, он скоро придет…
— А ты одна?
— Нет, с братом его и другом брата…
Ой, Алька, куда ж ты лезешь, чокнутая?!
— Жди! — душевно рявкнула в трубку Сурикова, отключила связь и умоляюще на Настю уставилась. Та, мгновенно сообразив, что той нужно изобразила Дауна в расцвете клиники, а для внушения еще и руками замахала — даже не помышляй.
— Настенька, солнышко, я за тебя потом две смены одна отработаю! Ты же видишь, что делается: влезла глупая Бог знает во что, а если ее там сейчас…Насть, ты же понимаешь… А клиентов все равно нет, мертвый сезон, штиль.
— Раньше уйдешь, — согласилась нехотя сменщица.
— На-асть! Сейчас надо. Аля одна с двумя мужиками в квартире, ты же нравы-то нынешние знаешь, покалечат девочку, — принялась упрашивать Яна.
— Что ты вечно гадости думаешь?! — возмутилась женщина. — Тебя послушать, криминальные новости уже не интересны: везде чернуха, порнуха, разруха. Правильно старик тебе сказал — мыслить нужно позитивно!
— Буду, — заверила, приложив ладонь к груди. — Только отпусти, а?
Настя зная Янину настойчивость, поняла, что та всю смену ныть будет пока с ума не сведет и своего не добьется, и со вздохом махнула рукой: да иди ты куда хочешь.
Глава 2
Яна, ни на минуту не сомневалась в черных намерениях секты гаронов, вылетела на улицу, запинаясь о ступени крыльца, и проклиная собственную глупость: кой черт именно сегодня она решила надеть сапоги на чудовищном каблуке? И короткая юбка тоже некстати. Хотя?…
Только рукой махнула, как у обочины тормознула машина.
— Куда, красавица? — щербато улыбнулся изрядно потрепанный жизнью владелец иномарки.
— Шевченко! — плюхнулась на сиденье. — И быстрей, пожалуйста.
Уже взлетая на этаж, Яна решала, как лучше вломится в квартиру? Под видом разгневанной родственницы или легкомысленной девицы? В первом варианте могут не открыть, во втором, учитывая внешний вид Суриковой, не только откроют, но и пригласят, взяв под ручки. Да, надо не забыть мило улыбнутся в глазок!
Но вместо этого Яна от души пнула в дверь под N 21 и гаркнула на всю лестничную клетку:
— Вы нас затопили!!
Правильно рассчитала — дверь тут же распахнулась. В коридоре у стен друг напротив друга, стояли два смуглых, черноволосых парня под два метра ростом. Они оглядели Яну с ног до головы, но не пошевелились.
— Здравствуете, мальчики, — кивнула им девушка, смело шагнув в квартиру. На этом, правда, смелость закончилась: за спиной хлопнула дверь, а дорогу в комнату преградил третий мужчина. Что особенно не понравилось Яне — тихо, без шума, даже без звука появился. Лицо, как у призрака, и комплекцией Бог не обидел, пожалуй, выше и шире в плечах был, чем те, что за спиной Суриковой стояли.
— Гарон, — скорей констатировала, чем спросила Яна, тряхнув челкой. И сдула волосы, упавшие на глаза, подперла бока кулаками: ты меня никак пугать вздумал, гормон акселерата?!
Мужчина молчал, поглядывая на девушку сверху вниз, и не выказывал ни малейших признаков гостеприимства или вполне понятного удивления: ни малейшего движения, ни единой мысли в пустых темных глазах, только зрачки расширились, стали ненормально большими. И тихо в помещении было настолько, что Яне показалось — она оглохла. По коже мурашки пошли: не в притон ли наркоманов она попала? А Алька где? Неужели накачали? Или ума хватило — ушла?
— Аля ты здесь?! — рявкнула, чтоб разорвать нервирующую ее тишину, попыталась заглянуть за плечо мужчины в комнату.
Мужчина выгнул бровь.
— Отойди! — попыталась отпихнуть его девушка, да тот словно прирос. Гарон постоял, подумал и, схватив ее за плечи, буквально толкнул в арку комнаты, завешанную деревянными бусами.
— Полегче!… - только и успела крикнуть, как вместо ожидаемого уюта обычной жилой комнаты попала в водоворот ярких огней, увязла в нем, как в болоте, чувствуя как медленно падает.
И вдруг резко грохнулась, словно кто-то ее выплюнул. 'Причем, явно пережеванную', - подумала, прислушиваясь к ощущениям в теле. И широко распахнула глаза — дошло, доковыляло до сознания, что обстановка далека от жилого помещения и, в принципе, от нормального — темно, сыро, тихо. Перед носом очертания какой-то растительности: то ли цветов, то ли колючей травы. Яна села и с ужасом огляделась: силуэты огромных деревьев с раскидистыми кронами, на черном ночном небе горящие точки звезд. Слева какое-то возвышение, плоское, как столешница.
Стол, ночь, лес, — попыталась связать меж собой эти три понятия и увязать с городской квартирой, Альбиной и ясным днем. Не получилось.
В голове девушки появилось две мысли: она сошла с ума, а вторая как подтверждение первой — попала в параллельный мир, причем, судя по атмосфере — недобрый. Из-за деревьев выплывали тени и двигались к ней.
Яна открыла рот, но закричать не смогла — булькнула что-то и смолкла. Тени подплыли и встали полукругом у стола. Стало видно, что они все в плащах с капюшонами, но люди ли, было неясно — лиц, рук, ног не видно, звуков дыхания, стука сердца, да и шелеста обычных шагов — не слышно.
— Мама, — прохрипела Сурикова, путаясь в мыслях и мечтая не запаниковать и быстро, быстро сообразить, где она, зачем, а, главное, как обратно, и чтоб мимо плащеобразных аборигенов-призраков пройти незамеченной. Хотя глупо, конечно же, глупо на то надеется — метров пять до них, не больше. А то, что Яна глаз, как и лиц их не видит, не значит, что их нет вовсе, и призраки слепы, глухи, и с насморком.
Сурикова начала пятится назад, слабо соображая, зачем это делает. В голове — каша, сумятица мыслей, эмоций, а тело, плюнув на хозяйку, начало жить отдельно на инстинкте самосохранения.
`Ты же смелая'! — напомнила себе Яна, и удивилась: я? А-а, да, да, кажется, да… И наткнулась на что-то задом:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});