Сталь - Dar Anne

Миграционные и экономические кризисы подкосили мировую экономику не меньше, чем экологические и климатические встряски. Развитие технологий, на которое так уповало человечество, не только не спасло общую ситуацию, но в принципе остановилось после громких 50-ых – после того головокружительного времени весь мировой бюджет начал уходить на строительство плотин, возведение ветряных мельниц и солнечных электростанций, а вовсе не на разработку новых технологий. Так что мы до сих пор остаёмся с тем, с чем были в начале 21-го века – с надеждой на светлое будущее и на несостоявшийся киберпанк.

В общем и целом, в мире сейчас творится полнейшая неразбериха. Этакий контролируемый хаос: человечество мнёт себе, будто оно способно что-то контролировать, пока Вселенная ежечасно доказывает, что ни на что оно на самом-то деле не способно, кроме как на постепенное и абсолютное погружение в хаос.

…Через открытую на террасу дверь телевизор начинает доносить до моего слуха новостные сводки, зачитываемые знакомым женским голосом. Я оборачиваюсь и начинаю смотреть на громадный экран через панорамное окно, не желая возвращаться в дом. Пригубив латте, сосредотачиваю слух. Новости из Южной и Северной Америки. Там сейчас какая-то истерия из-за нового вируса. Вроде как учёные археологи подцепили его, когда копались в почве подтаявшей Антарктиды и наткнулись на захоронение из десятка человеческих мумий. Недавно стало известным, что их находки обитали на территории Антарктиды десятью тысячами годами до нашей эры, но глубже я в эту тему не вникала, давно уяснив для себя одну простую истину: меньше знаешь – крепче спишь. И всё же эти мумии подпортили мои планы на это лето. Двадцать восьмого июля я планировала вылететь на Аляску и провести там туристический сезон до середины октября. Поездка была спланирована за год до её реализации, на месте меня уже ожидала группа из двух десятков человек, были забронированы номера в отелях, получены визы, куплены билеты и сделаны все необходимые прививки. Но Северная Америка внезапно закрыла свои воздушные границы. Всё случилось настолько резко и неожиданно, что сначала не все поняли, что именно происходит. Так я оказалась в эпицентре очередного хаоса нашего века: я уже была в самолёте, с дорожной подушкой на шее, когда наш рейс сняли с отправки. Всех пассажиров попросили покинуть борт самолёта, после чего всем, естественно, были принесены искренние извинения и пламенные обещания вернуть полную стоимость за посадочные билеты, но с тех пор прошло уже пять дней, а крупнейшая авиакомпания США всё ещё не перечислила мои деньги на мою карту. Очередная, казалось бы незначительная проблема, рискующая затянуться на несколько недель. А ведь у меня не так уж и много сбережений, чтобы разбрасываться подобными суммами налево и направо. Нужно бы позвонить сегодня в авиационную службу поддержки и узнать, что о себе думают знаменитые авиалинии США.

Оставшись посреди Гардермуэна* с рухнувшими планами в руках в виде неаккуратно сложенного билета в два конца и наблюдая за тем, как со взлётной полосы уверенно стартуют чьи-то, но не мои самолёты, я сразу же вспомнила о живущем в полуторах часах езды от Осло брате (*Га́рдермуэн – крупнейший аэропорт Норвегии, главный аэропорт столицы Норвегии, расположенный в 48 км к северу от Осло, в муниципалитете Улленсакер фюльке Акерсхус). Так как податься мне больше было некуда, я поехала в Грюннстайн, хотя прекрасно знала, что там я никого не застану. Брат с женой в третий раз за двенадцать лет брака укатили в отпуск без детей, отправив сыновей в летний лагерь. Уехали они как раз двадцать седьмого числа и вернуться планировали только девятого августа, пока дети три недели – с двадцатого по десятое число – отдыхали в летнем лагере. В итоге пришлось звонить в Марокко брату и рассказывать ему о резком изменении своих планов, чтобы он объяснил мне как отключить сигнализацию и подсказал где именно искать запасные ключи от его дома. Впрочем, с ключами всё оказалось легко – они, как и год назад, всё ещё лежали под выцветшим садовым гномом, подаренным молодому семейству Тейт крёстными родителями младшего сына.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В итоге я провела в доме Рэймонда и Кармелиты пять беззаботных дней и ночей, основательно опустошив их подвальные запасы еды и не зная, но постоянно ища, куда податься дальше после беспрерывного полугодового блуждания по свету, внезапно оборвавшемуся в самом неожиданном месте. На четвёртый день я наконец обрела новую цель: Му-и-Рана, сплав на одиночных байдарках. Предложение поступило от старых знакомых, коренных норвежцев Фолквэра и Ингрид, этим летом сочетавшихся браком на Языке Тролля* (*Каменный выступ на горе Скьеггедаль, расположенной вблизи города Одда в Норвегии, возвышающийся над озером Рингедалсватн на высоте 700 метров). Мы не виделись по меньшей мере два года, со времён двухнедельного похода в Вогезы*, в котором мы и познакомились, и за это время у каждого из нас произошло много головокружительных и даже переломных моментов в жизни, так что эту встречу предвкушали все (*Горный массив на северо-востоке Франции, составляющий западную границу Верхнерейнской низменности). Сейчас моими знакомыми планировался трехдневный сплав с ночёвками на берегах, при кострах и с палатками, компанией из одиннадцати человек. У ребят как раз имелась в запасе одна лишняя байдарка, так что двенадцатым участником похода должна была стать я – с меня было только притащить себя и свою палатку в Му-и-Рана, где я бы переночевала в новом доме своих друзей, а уже завтра на рассвете мы бы начали свой многообещающий сплав.

Вчера вечером, прибрав после своего беззастенчивого присутствия приютивший меня в самое необходимое время дом и повторно опустошив подвальные запасы еды семьи брата, я с атлетической ловкостью собрала свою новую походную сумку и дважды перебрала рюкзак, и когда уже была уверена в том, что ничего не забыла и что завтра в шесть часов тридцать минут утра я буду на “низком старте”, абсолютно готовая оставить позади себя обиженное мной телевидение и пустой подвал брата, мой мобильный телефон разразился лелеющим душу мотивом. Входящий звонок был от брата, что меня не очень-то удивило, потому как всего шестью часами ранее я предупредила его о своих дальнейших планах. Поэтому я подумала, что он звонит, чтобы уточнить, не забуду ли я включить сигнализацию и закрыть гараж с его драгоценными инструментами. Но он звонил не за этим.

В Африке тоже появилась вспышка той заразы, из-за которой оборвались мои планы с Аляской. Рэймонд звонил, чтобы сказать, что они с Кармелитой вылетают из Марокко домой ближайшим прямым рейсом и что они должны будут приехать в Грюннстайн завтра около полуночи. Дети из летнего лагеря должны будут вернуться тоже завтра, но рано утром – вроде как половина лагеря слегла от обыкновенной ветряной оспы, из-за чего его преждевременно закрывают, рассылая здоровых детей по домам. Рэймонд с Кармелитой не успеют встретить мальчиков, так что они рассчитывают на меня…

Естественно мне пришлось согласиться, при этом уверив Кармелиту в том, что всё будет в порядке – я с парнями буду ждать их дома, мы закажем пиццу, возможно вечером я что-нибудь приготовлю…

Как только в трубке послышались три коротких гудка, ознаменовавших окончание беспокойного разговора, я резко опустилась на кровать, у которой всё это время стояла. Пока я разговаривала с Рэймондом, меня накрывали волны разочарования от несбывшихся планов, но как только я осталась наедине со своими мыслями, ощутила другую эмоцию… Обеспокоенно набирая смс-сообщение Фолквэру о том, что приеду на сутки позже, сразу к берегу, как раз перед отплытием, я думала, а может быть и подозревала, что, возможно, в итоге мне придётся отложить эту затею окончательно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я даже не заметила, что Фолквэр не отписал мне ответное сообщение. Не будь я на взводе, может быть этот факт заставил бы меня беспокоиться ещё сильнее. Но я уже была слишком взбудоражена, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Придвинув свою дорожную сумку к кровати, я достала двойную пижаму, отправилась в ванную комнату, приняла тёплый душ, высушилась до покраснения, пока корни моих длинных шоколадных волос не встали дыбом от переизбытка фиксатора, после чего завалилась спать всего лишь в десять часов вечера, чтобы в 05:11 проснуться от странной звуковой волны.