Хранительница Леса - Наталья Мор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сразу же заключался договор, где указывалось, что после окончания обучения отработка на благо империи составляет десять лет. При желании договор можно было продлить. Всем учащимся на период обучения предоставлялась полная защита и неприкосновенность. Так что, никакие мачехи и опекуны до нас не доберутся. Главное, продержаться до моего совершеннолетия.
Этим же вечером я перебрала нашу с братом одежду, отложила самое необходимое на первое время и сложила все в две сумки. Документы и деньги заберу из тайника перед выходом. Бежать решила через три дня. Как раз в ту сторону из соседнего городка отправлялся обоз. С этого дня я перестала спокойно спать ночами, как чувствовала, что все мои планы отодвинутся. Когда мачеха через день после подслушанного разговора предложила поехать в монастырь и исповедаться, я отказала резче, чем обычно. В тот же день меня столкнули с лестницы…
Глава 2
Почти три недели я держала оборону: делала вид, что смертельно больна и очень плохо себя чувствую. Вот прямо совсем нет сил: ни сесть, ни встать, ни пройтись по комнате. Для окружающих у меня постоянно кружилась и болела голова, а еще тошнило так, что я ничего не ела, кроме бульона. В тихую от всех, брат и няня таскали мне еду, чтоб я ноги не протянула.
Вставала я, когда еще только светало, мелом натирала лицо и руки, а угольком рисовала круги под глазами. Один раз даже Преподобный приходил, предлагал исповедоваться. Я сделала вид, что ослабела совсем и еле дышу. Все это время я втайне от всех делала упражнения, ходила по комнате, чтобы хоть как-то укрепить тело после болезни. Чувствовала я себя и правда не очень.
В один из вечеров пришла няня и, обливаясь слезами, сообщила, что через три дня приедет Преподобный с монахинями и директором приюта. Все слуги уже неделю шушукаются по углам, а ей сегодня по секрету эту новость рассказала повариха Нюра. За время, что я болела, свой план обдумала уже сотни раз, но теперь придется его изменить. Тянуть с отъездом больше нельзя.
— Не волнуйся, няня, все будет хорошо. А принеси-ка мне пирожков, да побольше. Что-то кушать очень хочется, — отправила я няню на кухню.
После ужина ко мне заглянула мачеха. Оглядела меня внимательно и сказала:
— Что-то ты неважно выглядишь. Все никак не выздоровеешь. Я беспокоюсь, поэтому пригласила Преподобного. Он прибудет через три дня, проведет службу.
— Спасибо за заботу, — опустила я глаза.
Баронесса еще пару минут постояла, хмыкнула каким-то своим мыслям и, кивнув мне, ушла. Перед сном забежал брат, рассказал, как прошел его день, пожелал мне хороших снов.
— Алекс, постарайся завтра закончить работу пораньше и приходи ко мне. Я соскучилась и хотела бы больше провести с тобой времени, — попросила я брата и взъерошила ему волосы.
— Я буду очень стараться, сестра, — сверкнул глазами Алекс и отправился спать.
Этой же ночью я спустилась в подвал и опустошила тайники. Вряд ли я скоро сюда вернусь. Да и кто знает, вернусь ли?
Вечером следующего дня я частично посвятила няню в свой план и попросила прикрыть меня и брата. Важно, чтобы о нашем побеге узнали как можно позже. Алекса оставила ночевать у себя. Он, конечно, удивился, но не отказал. Выезжать решила ночью. В соседнем городке уже два дня стоял обоз, и я надеялась, что мы успеем присоединиться к нему. Новость про обоз принесла горничная Беллы, похваставшись своими обновками.
* * *
— Алекс, вставай, — тихонько тормошила брата за плечо.
Брат открыл сонные глаза и непонимающе уставился на меня. Я приложила палец к губам, показав этим, чтобы молчал и сказала:
— Одевайся. Мы уезжаем. Будем учиться в столице. Все вопросы потом.
Кивнув мне, он тут же натянул на себя приготовленную мной с вечера одежду и вопросительно посмотрел. Взяв сумки, мы тенью прошмыгнули на конюшню. Конюх уже ждал нас, конь был оседлан и перебирал копытами, не желая стоять на месте.
— Оставите его в таверне «Белый конь». Завтра заберу. Скажете Грогу, чтоб помог вам уехать с обозом. Моя просьба.
— Спасибо, Степан, — поблагодарили мы по очереди, забрались на лошадь и тронулись в путь.
К таверне подъехали, когда только начало светать. Грог, выслушав просьбу его знакомого, в ответ кивнул:
— Обоз отправляется через час. Ждите в таверне, — и ушел, а мы прошли внутрь и присели за самым дальним столом.
Через полчаса Грог подошел к столику вместе с крупным темноволосым мужчиной. На вид ему было лет сорок, левую щеку пересекал рваный шрам. Сразу видно, что бывший воин. Оглядел нас своим цепким взглядом и сказал:
— С вас двадцать золотых. Добираться будем десять дней. Питаться будете с нами, спальное место выделю. Если что нужно будет помочь — скажете. Выезжаем через полчаса.
Ровно в назначенное время обоз двинулся в путь. Впереди и позади каравана ехала охрана на лошадях, а в телегах находились вещи и сверху на них или возле них сидели люди. Некоторые ехали просто на лошадях, так же как и охрана. Две телеги, на которых находилась кухонная утварь и вещи наемников, ночью заменяли кровать. Кто хотел размять ноги шли рядом с телегой. К обозу присоединилось три телеги, которые ехали до ближайшего поселения на ярмарку. Они оплатили только охрану. В итоге наша веселая компания состояла из восьми телег и десятка охранников.
На ночлег обоз останавливался недалеко от таверны — на берегу реки или возле родника. Кто хотел, мог поужинать и переночевать в таверне. Нам с братом для ночлега выделили телегу и дали одеяло. Охрана ночью менялась каждые три часа. Спали наемники: кто — на земле возле костра, кто — в телеге. Питались мы вместе с воинами. На стоянках помогали, как могли: собирали хворост, чистили овощи, приносили воду с родника. На каждой стоянке к нам присоединялись еще телеги с людьми, желающие получить защиту в дороге и спокойно добраться до столицы. В итоге, караван увеличился в три раза. Охрана каравана была рада удачной и спокойной поездке.
В деревни мы не заезжали, двигаясь только
