Притворись моей женой (СИ) - Серж Олли

- Легко сказать, Федор Григорич, «не кипятись»,- устало откидываюсь на спинку стула и тру лицо.

- Команда у тебя лучшая. Завтра познакомишься. Профессионалы. Денис - толковый работник. Просто свети лицом и умно говори - все, как умеешь, - в трубке раздаётся покряхтывающий хохот. - И баб местных не трогай.

Нервно перекладываю трубку от одного уха к другому. Не до смеха вот мне сейчас!

- Я все понял... - резко прерываю хорошее настроение своего собеседника.

- А ну тихо! Не я из нас двоих любитель с полоумными стервами отношения выяснять, - трубка рявкает на меня в ответ. - Я за тебя вписался, карьеру не застаиваешь, а ты мне помогаешь. Работу торгового центра контролируешь. Мне сейчас палить бизнес категорически нельзя. Не подведи.

- Ты прав, Федор Григорич, извини, - я вздыхаю, - Нервы - ни к черту.

- Коньячку бахни и на бочок. Ну бывай.

- Спасибо... - сбрасываю вызов и обвожу глазами свой новый кабинет.

Не «вау», конечно... Скрип кресла под задницей подтверждает впечатление. Крашенные стены, пенопластовый потолок, фикус и кулер в углу. Прям офисный депутатский минимум. Стол завален планами и документами по торговому центру Жирова. На полу рядами стоят короба с листовками.

Какой же дурак ты, Басов. Ведь мог бы сейчас сидеть не здесь, не в этом Богом забытом городишке, а в офисе в центре Москвы. С хорошим ремонтом, кофе, кондиционером и прочими благами цивилизации.

Это все чертова Марина со своими выходками. Злость на бывшую вскипает с новой силой. Какого вот ты решил из «мисс плейбой» мать для ребёнка сделать? Воспитывать? Идиот.

И, кстати, где мой кофе?

Оборачиваюсь к двери, чтобы позвать Дениса, но слышу, что в приемной что-то происходит. Мне сейчас чудится или? Да ладно...

- Господи, Басов! - В дверном проёме появляется голова бывшей гражданской жены, - Ну и в дыру ты залез.

Большой короб закрывает проход в кабинет, а я не спешу помогать ей его отодвинуть.

- Ну помоги же! - Марина с раздражением толкает плечом дверь, - у меня самолёт через четыре часа.

- Какое мое дело? - Я прищуриваюсь, наблюдая, как мой личный помощник Денис растаскивает коробки по углам и освобождает бывшей проход.

Дверь открывается настежь. Я лениво оборачиваюсь к потерявшей всякую совесть бабе лицом и готовлюсь к очередному раунду ядоразбрызгивания.

- Предупреждаю! - Победно зыркает на меня своим смоки-айзом. - Я здесь с телохранителем.

Набираю воздух в лёгкие, чтобы ободрать заразу со всех сторон, но неожиданно за ее спиной вижу сына, сиротливо сидящего на чемодане в форме красной машины.

- Я не понял... Где Галина Васильевна?

- Что ты не понял, Басов, - с издевкой, - сына не признал? Так, давай по делу. У Василия температура. Болит горло. Я думала взять его и Галину с собой в Сан -Тропе. Но няня заболела вчера вечером, а сегодня - Вася. Его просто не пустят в самолёт. Ты же знаешь, что у меня по контракту не должно быть ни детей ни мужа. Куда его девать?

- Ты совсем себе перекисью мозги сожгла? - Я вскипаю от ее тупых рассуждений, - у тебя ребёнок болен, а ты едешь купальники рекламировать?

- Ну тебе же это не мешает людям лапшу на уши вешать! - Марина отмахивается от меня и кладёт на стол папку. - Здесь документы Василия. Ну что ты дёргаешься? Найми ему няню! Он послушный парень...

- Марина, - рявкаю, - ты же мать!

- А ты - отец, - парирует, не моргнув глазом, -  Так, хватит! - Вскидывает руки вверх. - Это тебе сидеть в тёплом кресле до старости можно, а у меня век ограничен. Ещё лет пять. Максимум -шесть.

Стискиваю руки в кулаки, потому что мне нестерпимо хочется попортить этой дряни весь «фасад», наведённый за мои деньги. Но неожиданно, ловлю воспалённый взгляд сына и резко осекаюсь.

- Вали отсюда, - шиплю так тихо, чтобы слышала только Марина, - работай «причинным местом».

- Какой же ты сноб, Басов, - она подкатывает глаза. - Ну ей Богу. За тебя потому и голосуют, что ты на уровне лавочек дворовых завис.

- Пока, Василий, - разворачивается и, покачивая бёдрами в тугой красной юбке, подходит к сыну. - Выздоравливай, - прижимается щекой к голове ребёнка, целуя воздух.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я считаю про себя до сотни, как когда-то, пока мы с Мариной были вместе. Треснуть ее хотелось регулярно. Всегда сдерживался. Только один раз не выдержал и засунул крашенную дуру в ванну. А эта зараза поскользнулась, разбила себе скулу и заявление накатала в полицию, решив использовать меня как пиар - ход. Да, поэтому сейчас я здесь. Ещё и отступных ей отдал несколько миллионов.

Выдыхаю только когда Марина скрывается в коридоре и подхожу к Василию.

- Ну привет, сын... - неловко глажу по голове, чувствуя пальцами, что он весь пылает. - Денис!

- М? - Он вытаскивает из ушей наушники и поворачивается ко мне лицом от окна. - Вы что-то мне говорили? Я решил немного самоизолироваться, чтобы вас не смущать, - жмёт плечами.

- Это сын мой, - киваю на Ваську. - Поступает нам в дополнительную нагрузку. Нужно организовать ему горячий чай, жаропонижающее, няню и найти лора хорошего. Есть тут какие клиники частные?

- Хмм... - тянет Денис, - на тему няни и врача сестре позвоню. У неё дочери семь. А чай сейчас сделаем.

Забирает чайник и уходит из приемной в небольшую кухню за стенкой.

- Ты чего молчишь, Васька, - испытывая неловкость от того, что, наверно, первый раз за пять лет мне приходится самому принимать решение по сыну, не опираясь на мнение профессиональных няней и пусть отвратительной, но все-таки его матери, присаживаюсь на корточки и заглядываю ребёнку в глаза.

- Говорить больно, - сипит мне в ответ.

- Дела... - качаю головой, - сейчас ты чайку попьёшь, выпьешь таблетки, а потом мы с тобой к врачу сходим. Годится?

- Спать хочется... - Васька косится глазами на кожаный диван, - можно я полежу?

- Конечно...

Подхватываю сына на руки и несу к «мягкому уголку».

- Погоди, не засыпай только, - трясу ребёнка за плечо, - таблетки нужно выпить...

Но Васька отключается, полыхая щеками. Сажусь рядом, откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Час от часу не легче.

Глава 4. Неприятная встреча.

Аня.

- Тебе салат брать? - Ксюша резво заполняет наши подносы едой.

Я чувствую себя немного растеряно в длинной очереди людей возле раздаточных столов. Мне кажется, что выбирать здесь что-то дольше двух секунд считается дурным тоном или неуважением к поварам, поэтому просто соглашаюсь на все предложения подруги.

- Ксюш, - говорю совсем тихо, - Может быть, мы просто в кафе пойдём?

- Ой, перестань, - она отмахивается. - Поверь мне, что лучше, чем в столовой администрации, в нашем городе нигде не кормят.

Я поднимаю глаза на бесконечный ряд строгих костюмов и белых воротничков перед собой. Наверно, это действительно так. Иначе, сюда бы не ходили.

- У тебя пропуск есть? - спрашиваю, не понимая, как могли пустить посторонних в такое место.

- Вообще, - Ксюша забирает с полочки две тарелки солянки, - У нас по всей стране в любой государственной столовой можно свободно пообедать. Даже в ФСБшной. Просто мало кто знает об этом. А тем временем, - подруга зыркает на меня хитрыми глазами. - Посмотри какой здесь контингент самцов. Отборнейшие.

- Мы сюда вообще-то есть пришли, - я сердито фыркаю. - А не смотрины устраивать.

Не глядя, тянусь рукой за последним стаканом с томатным соком и сталкиваюсь на стекле с мужской ладонью. Пытаясь, опередить соперника, дергаю свой сок в сторону и чувствую, что мужская ладонь делает тоже самое. Сок разливается под мужское:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Черт!

Я в панике смотрю на рукав белой рубашки, залитый красными пятнами и отдергиваю свою руку, чтобы вытереть ее салфеткой.

- Извините, пожалуйста, - говорю искренне, оборачиваясь на мужчину.

Меня встречает пара голубых презрительных глаз. Не дождавшись встречных извинений, поспешно отворачиваюсь и беру с другого подноса компот из сухофруктов.