Защитительная записка - Луи-Фердинанд Селин

Рене Баржавель

Селин — наш величайший лирический гений со времен Вийона. Фердинанд и Франсуа братья-близнецы.

Изменятся границы стран и политические режимы, а Селин останется. Студенты грядущих веков будут наряду с «Балладой о повешенных» учить наизусть «Смерть старухи консьержки», анализировать каждую строчку, восхищаясь неисчерпаемыми богатствами романа — величественного памятника нашей литературы, и дивиться смехотворному суду над автором. До Селина нам еще расти и расти.

Пытаться судить его все равно что измерять гору портняжным метром. Судьи должны заранее смириться с тем, что войдут в историю окарикатуренными.

Альбер Беген

«Путешествие на край ночи» — одна из немногих книг нашего времени, без которых нельзя обойтись, одна из самых правдивых книг, какие только существуют.

Сказанное выше не имеет никакого отношения к судебному процессу, о котором я мало знаю и на котором, полагаю, талант обвиняемого не будет приниматься во внимание. Стоит отметить, что после «Путешествия» Селин ничего стоящего не написал. Все прочее — бред больного воображения, извергающего фонтаны нечистот. Всякий антисемитизм омерзителен, антисемитизм же злобно брызгающего слюной Селина подобен тявканью услужливого пса. Начать с «Путешествия на край ночи», а кончить лаем — вот в чем подлинная трагедия этого человека; осуждение или оправдание, ответный лай врагов или жалобное завывание апологетов и сочувствующих ничего к ней не прибавят.

Андре Бретон

Я восхищаюсь только теми людьми, у которых талант (литературный или любой другой) соответствует личности. Таким образом, мне неинтересен Селин, как неинтересен, скажем, Клодель. Отвращение к Селину возникло у меня почти сразу: не прочитав и трети «Путешествия на край ночи», я натолкнулся на восхваление унтер-офицера колониальных войск и уловил там некий подлый душок.

Незадолго до войны мне попались на глаза другие его писания, с лихвой подтвердившие мои догадки. Терпеть не могу литературу, бьющую на эффект, ибо она охоча до клеветы и копания в грязи, ибо взывает к самому низменному в человеке. Антисемитизм Селина и так называемый «интегральный национализм» Морраса, облеченные в предельно агрессивную форму, не безделицы: они несут в себе зародыши худших бед.

Насколько мне известно, Селину в Дании ничего не угрожает, а потому я не вижу необходимости создавать общественное движение в его поддержку.

Альбер Камю

Правосудие, замешанное на политике, отвратительно. Поэтому я считаю, что дело надо закрыть, а Селина оставить в покое. Да будет мне, однако, позволено заметить, что антисемитизм, в особенности антисемитизм сороковых годов, отвратителен ничуть не меньше. А потому, когда у Селина все разрешится, пусть и он оставит нас в покое.

Жан Дюбюффе

Прискорбно, что у нас существуют законы, запрещающие гражданам думать свободно и откровенно высказывать свои мысли. Хотелось бы, чтобы в стране, где слово «свобода» произносится так часто, реально соблюдалась хоть такая малость, как свобода мнений. Не знаю, питает ли Селин недоверие к евреям и уважение к немцам (если и питает, то он не одинок) и проявляются ли эти убеждения в его романах, достойных всяческого восхищения. Но мне бы хотелось, чтобы в нашей стране человек, испытывающий недоверие или уважение к кому бы то ни было, имел право сказать об этом. Селин — один из самых поразительных талантов нашего времени. Многолетняя изнурительная ссылка, к которой его вынудили некоторые наши группировки, — явление удручающее. Пора положить ей конец. Надо оправдать его полностью, раскрыть ему объятия, воздать должное великому писателю и гордому неподкупному человеку, каких осталось немного.

Морван Лебеск

Мой ответ будет, как говорится, краток. Меня не интересует политическая деятельность Л.-Ф. Селина, поскольку я чужд политике.

Селин, по моему убеждению, — величайший из ныне живущих романистов наряду с Фолкнером и единственный французский писатель нашего века, который ликвидировал пропасть между литературой и народом. Я полагаю, что он должен возвратиться во Францию, а мы — принять его с подобающими почестями.

Бенжамен Пере

Меня глубоко удивляет неожиданный интерес, который ваше издание проявило к господину Селину. Лично я не могу забыть, какую зловещую роль он играл в предвоенные годы и во время войны. Все его писания вызывающи, вопиющи и, следовательно, несостоятельны, с какой бы точки зрения вы их ни рассматривали, потому что поэзия, вопреки утверждениям селиновских подпевал, несовместна с низостью и грязью. Творчество Селина захлебнулось в жиже сточной канавы, где поэзии не может быть по определению. А теперь кое-кто хочет приоткрыть крышку, чтобы мы подышали смрадными выделениями. Нет, пусть уж остается в Дании, где ему ничто не угрожает, раз не смеет предстать перед судом: на благоприятное решение ему нечего рассчитывать.

На наших глазах разворачивается целая кампания обеления фашистов и антисемитов. Вчера извлекли из небытия Жоржа Клода. Завтра реабилитируют Беро, Селина, Морраса, Петена и прочих. Какая польза анархистам и революционерам, если все эти подонки снова окажутся у власти?

Ни к чему донкихотство! Давайте проявлять солидарность, истинную, полную, по отношению к жертвам капитализма, франкизма, сталинизма и других диктаторских режимов, оскверняющих нашу планету.

Шарль Плиснье

Селин, на мой взгляд, — один из самых ярких талантов нашего времени.

И он же, увы, одни из величайших губителей свободного сознания.

Мы с ним не были в одном лагере ни в военное время, ни в мирное.

Я не знаю, в чем именно его обвиняют. Мне говорят, что «свободный» человек служил тоталитарному нацистскому режиму. Верится с трудом.

Чем бы все ни кончилось, осуждением или оправданием, перед нами человек поверженный. Мне было бы стыдно бросить в него камень.

Поль Рассинье

Я плохо подхожу для ответа на этот вопрос, поскольку я на 150 % за Селина. Я ненавижу политические суды, они бессмысленны: людей осуждают за измену родине и поднимают на пьедестал за измену человечеству… Это выше моего понимания. Мое мнение таково:

1. Суд, который устроили над Селином, — мерзость.

2. Его обрекли на нечеловеческую жизнь.

3. И то и другое выгодно определенной группе, в частности тем, кто нарушил его авторские права, французскому государству, которое лишило его пенсии и конфисковало книги.

4. Судить надо тех, кто на этом деле греет руки.

(Публикация по материалам журнала «Иностранная литература», 2001 г. № 9)