Звездная пыль на сапогах - Иван Трофимчук

Наместник прошептал вслух – «Спасибо», – нарушив шуршание воды и заставив жену обернуться.

Все детство и юность проплывали в памяти. Отец часто заставлял работать Фердинанда вместе с крестьянами, чем вызывал у сына бурю протеста и обид, а у придворных мальчишек смех. Особым периодом в жизни стала учеба в военной школе, где никто не считался ни с происхождением, ни со статусом. Этот темный этап стал структурообразующим в жизни, вот только позабылся, как и многое другое, занесенное налетом сиюминутного блеска и аристократических правил.

С тоской взглянув на жену через стекающую по бровям воду, он подумал, то о чем не думал никогда:

«А ведь я ее не люблю, и никогда не любил. Просто наши родители с детства решили за нас, хотя отец и говорил «всегда верь сердцу. Но ведь согласие дал я».

Мысли наместника перенеслись в недавнее настоящее, вспомнив своего спасителя, и в голове всплыла еще одна фраза отца, не о ссыльных, а о народе вообще:

«Они не рабы, они просто доверили нам себя и свои жизни, потому что уважают и верят, что мы приведем их к счастью более мудрым и безопасным путем, чем смогли бы они сами».

Степан Петрович по приказу руководства на ночь с бригадой отошел к месту следующей ночевки, которая благо была рядом. Слишком стремительное дневное нападение привело к смерти четверых и исчезновению двоих космопроходчиков, среди которых был и Нат. Работы на всем участке позади бригады Петровича были приостановлены, стояли и «асфальтеры» и все идущие позади. Утром на место происшествия первой придет группа зачистки, только после этого дадут сигнал к продолжению работы.

До этого же времени все сидели на привале, начавшемся непривычно рано.

Судебный исполнитель, контролирующий жизнь и здоровье ссыльных космопроходчиков уже второй час записывал показания бригадира и членов группы. Рассказы их мало чем отличались друг от друга, но таковы правила. Реальная ситуация вряд ли была интересна, чиновнику, просто надо взять показания. Правда, про спасителя лорда МакГрегора он спрашивал с особой настойчивостью – кто таков, откуда, как себя проявлял. И был очень опечален, узнав, что сам герой записался в списки пропавших без вести, а то и совсем не уцелел. Ценность жизни Натаниэля резко возросла, с момента спасения наместника, и судебный исполнитель, зная об объявленной награде, не хотел ее упускать.

В очередной раз бригадир, пользуясь случаем, поднял вопрос о том, что, наверное, пора бы выдать более мощное оружие направленного действия, которое военные сделали специально для космопроходчиков – абсолютно безопасное для людей, но более сильно действующее на зверей.

Исполнитель поддакивал и продолжал записывать, а опросив всех, уехал так же неожиданно, как и появился, оставив вопросы бригадира без ответа.

Бригада, шокированная дневными событиями и смертью товарищей, долго не могла прийти в себя – это было первое столь откровенно наглое нападение, за все время здесь.

Все так же знали, что уже завтра на место погибших пришлют новых ссыльных, которые, конечно же, заменят безвозвратно ушедших работников, но не смогут заменить людей, стоящих перед глазами. От знания такой конвеерности жизни становилось еще более жутко.

Глава 2. Местные

– Стемнело, пора выходить.

– Да, Джо, – ответил лохматый мужчина вставая с лавочки.

– Не надоело тебе, Алекс, спать еще, – ухмыльнулся в ответ, Джо.

– Сон это святое, – ответил он, потрепывая бороду.

– Идем святой, пилу не забудь.

На выходе из хижины ждала темнота – вечер в этом мире часто бывает коротким.

Очередной рейд за дровами должен был быть удачным – погода днем была хорошая, а, значит, проходчики накорчевали много пней, от которых всегда можно отрезать полено другое и пустить в печь или перепродать контрабандистам. Фиолетовая древесина была в этом сезоне в еще большей цене, чем в прошлом. Электрическая телега послушно плелась за двумя мужчинами, везя в своем кузове пока только две лучевых пилы.

Уже на подходе к участку, Алекс, принюхиваясь, пробурчал:

– Бородой чую, что-то не ладно.

– Да, запашок признаться необычный, – согласился Джо.

Под ногой что-то противно хлюпнуло, заставив обоих остановиться.

– Кровь, – прошептал, Джо.

– Зверушки опять погуляли. Может подсказать землякам, что эти твари яркого света боятся как черт махорки.

– Подскажи, подскажи, быстро к ним присоединишься.

– Да нет, не хочу я бесплатно работать.

– Смотри, человек, – лучом фонаря показал Джо.

– Да ну.

На земле на самом деле лежал человек, сжимавший в руке пистолет. На груди у него распластавшись и свесив голову возвышалась туша убитого зверя. Первое впечатление говорило о том, что мертвы оба и человек и животное, но по старой фронтовой привычке, Алекс все же решил проверить. Приложив к горлу человека руку, он тихонько слушал, потом улыбнулся и заключил:

– Бьется, сволочь.

– Ну и чего делать-то будем?

– Джо,… он человек.

– Да знаю, знаю, Борода, – по-братски обратился он. – Негоже бросать соплеменника.

– Вот именно.

– Давай мудрее поступим. Напилим дерева, а его наверх положим на телегу.

– Ты самый жадный контрабандист во всем полушарии, – сквозь бороду ухмыльнулся Алекс.

Джо поднял оружие незнакомца и заключил:

– Серьезно они боролись – весь заряд в зверюгу высадил.

Тем не менее, терять прибыль не хотели оба, поэтому оттащив раненого человека в сторону, компаньоны принялись за то, что и явилось причиной их прихода.

Сами поселенцы, такие как Алекс и Джо использовали дерево только для отопления. Земная промышленность же извлекала много пользы из этого сырья – начиная от изготовления лекарств, заканчивая применением на войне, при изготовлении взрывчатых веществ. Быстро нарезав с центнер бревен, и погрузив их, контрабандисты вернулись к раненному человеку.

Уже вернувшись к себе, они более тщательно рассмотрели бессознательное тело, обработав глубокую, но не смертельную рану на спине и бедро, из которого зверь выдрал клок мяса размером с половину земного персика. Почему человек не приходил в сознание, оставалось не ясно – жизненно важные органы были не задеты, раны хоть и были глубокими, но ни одна не доходила до кости. Аккуратно уложив раненного на кровать, Алекс стал выходить на связь с транспортом перекупщиков.

– Гнедой, я, Алекс, – бубнел он в перадатчик.

Сквозь треск на том конце послышалось:

– Слушаю тебя, братишка.

– Айда к нам, груз готов.

– Понял тебя, скоро буду.

Так и сидя с передатчиком в руке бородатый мужчина положил голову на стол, уткнувшись лбом в изгиб локтя. Время было уже совсем позднее, хотя они и спали днем, но биоритмы все же давали знать о себе. Где-то в глубинах памяти всплывали воспоминания об оставленной безвозвратно на другом конце галактики семье. Там он такой же преступник, как и многие проходчики. Но, как и немногим другим ему удалось сменить робу космопроходчика, на одежду контрабандиста, что на самом деле мало чем отличалось. Живя так, он лелеял надежду, что рано или поздно, что —либо изменится и он все же потопчет земную почву пыльными космическими ботинками.

И наместник, и Земля знали, что контрабандисты разбросаны группками по всей планете, но не особо их искали, видя в существовании нелегального товара даже некоторую пользу. Контрабандная древесина вносила некоторое разнообразие в рынок, так как ее поставщики играли то на повышение, то на понижение цены.

Джо, тем временем пытался не заснуть в другом углу, и чтобы чем-то занять себя, попыхивал сигаретой.

Когда за окном тихонько зарычал, приземляясь, орбитальный грузовичок, спали уже оба ночных работника. В открывшуюся дверь хижины сначала показалась лысая, но все в веснушках голова, а затем и остальное туловище в телогрейке и сапогах по колено, будто советский колхозник чудом попал в далекое будущее и еще не разобрался что к чему.

– Чё, дрыхнем, работнички.

– Ты на лошадей своих так ори, – оторвал Алекс лицо от стола, неохотно просыпаясь.

– Да, ладно, обиделся он. Я лечу к ним за тысячу километров, а они тут хари плющат.

– Судьба твоя такая нелегкая, – пробурчал Джо, тоже проснувшийся, подходя к ведру с водой.

После такой странной процедуры приветствия, как обычно все трое по очереди обнялись и стали распускать последние сплетни.

Рассказал Гнедой про скачки цен на Земле. Древесина на прошлой неделе подскочила на 90 пунктов, после долгого периода стабильности. Да и почти все товары выросли в цене. Поэтому он даже решил пока не продавать свою лошадиную ферму, благодаря которой когда-то и получил свое второе имя. Кумыс и конское мясо, обещали быть прибыльным делом в ближайшие полгода, тем более возможность доставки продукта колонистам у Гнедого была.