Зимняя война - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То есть, правительством трудовой подвиг Матвея Абрамовича был замечен и оценён, но сам Дворжецкий, этого правительства опасался. Оно и правильно, наверное, вон у него десятки подчинённых тоже из милости в немилость лихо залетели.
Дворжецкий тоже бросил в газированный автомат двадцатикопеечную монету, дождался газировки с малиновым сиропом и воровато оглядевшись, поманил Брехта к дальнему столику, под большущей сосной.
– Я там генератор радиопомех поставил на дереве мощнейший, – шепнул он на ходу Брехту.
– Однако! – Иван Яковлевич сел на неудобную скамью и не преминул сообщить об этом конспиратору.
– Ваша правда. Нужно спинку повыше и угол другой. Звоните быстрее Шмидту, на самом деле помощников не хватает. Тридцать артелей, только бухгалтеров проверять и хватает времени.
– Сказал же, сегодня обязательно позвоню. Что случилось, Матвей Абрамович? – Брехт поднял руку, подзывая официантку.
– Прибыл пароход «Кашпировский» из Америки.
– Ого! – Иван Яковлевич и сам оглянулся.
Понятно, что такого названия просто так у корабля возникнуть не могло. Выходит, Василий Блюхер полностью освоился в Америке и начал действовать по обговорённому плану. А план был такой: нужно было купить корабль средних размеров в Штатах, обозвать его «Кашпировский» и начать поставлять в СССР для артели «Глас» всякие нужные вещи, а отсюда увозить радиолы и радиолампы. Хватит давать возможность зарабатывать на этом всяким Ротшильдам. Но деньги это не главное, главное, то, что Василий должен поставлять в СССР.
– И что в трюмах? – Иван Яковлевич мысленно руки потёр, предчувствуя удачу.
– Тридцать тонн алюминиевого листа и двигатели автомобильные и самолётные, и, – Дворжецкий перешёл на шёпот, – заколоченные и обшитые тем же самым алюминиевым листом большие ящики с грузом, который помечен как – «сельхоз инвентарь».
– Молодец Васька. Давайте так, Матвей Абрамович. Я прямо, как вернусь, позвоню Шмидту. Теперь точно без него лучше не лезть к этому грузу, мы с Василием договаривались, что под таким названием он отправит разобранный новый самолёт Сикорского «S-42 Clipper». Пусть НКВД охрану и скрытную разгрузку этого «Клипера» обеспечит.
– Тут надо подумать Иван Яковлевич, как это с финансовой точки зрения выглядит. Я понимаю, что это груз для вас, но ведь он пойдёт через артель «Глас» и мне же потом финансовые документы предоставлять.
Нда! Брехт, как-то этот аспект выпустил из виду. Вообще, минусы у социалистической экономики были. Все эти строгие бухгалтерские отчётности порой не позволяли быстро развернуться лицом к нуждам армии в «лице» Брехта. В принципе, он организовал производство радиостанций, и он же в основном их и спроектировал, но получить для бригады изготовленные, долго не мог. Дворжецкий их произвёл, потратил материалы, платил людям зарплату и просто так передать армии не мог, нужна официальная покупка, а это куча бумаг и согласований, и даже удар кулаком по столу товарища Мехлиса дело не сильно ускорил. Еле-еле успели получить их к отправке бригады в Монголию. Хорошо, что Брехт закупил несколько штук на свои деньги и люди успели их освоить. Без надёжной радиосвязи в этой войнушке пришлось бы очень туго. Что в Реальной Истории Жуков и доказал.
И вот теперь новая проблема. Там в трюмах парохода «Кашпировский» лежит разобранная огромная летающая лодка «Клиппер», которая могла бы помочь в «Зимней войне». Вообще, война будет кровавой. Брехт точные цифры до человека там не помнил, так сотнями тысяч в мозгах осталось. Но именно в этих сотнях тысяч там наши потери и считались. Воевало около 420 тысяч солдат и командиров с нашей стороны, из них 120 с лишним тысяч погибло или умерло от ран, и почти 270 тысяч раненых, обмороженных, больных. То есть, если эти две цифры сложить, то к марту 1940 года, когда война закончилась, вся армия, которая начала эту войну и пополнялась в последствии, была перемолота финнами, которых было в два раза меньше, и которые понесли потери в десять раз меньше. Пиррова победа, да и вообще – победа ли.
Глава 2
Событие четвёртое
Больница. Медсестра – врачу (шёпотом):
– Доктор, у меня там больной – тот, что новенький, в какую-то пищалку крякает. Может, психиатра позвать?
Доктор:
– Не, не надо. Это профессиональный охотник, он так утку просит.
Мерседес зелёный стоял рядом с кафе. Сто раз смотрел на него Иван Яковлевич и сто раз поражался, умеют же немцы машины делать. И воевать умеют. Не умеют аппетиты обуздать. Всё на мировое господство замахиваются. Всегда и все, кто замахивается на мировое господство, плохо заканчивают. Даже Александр Сергеич, который Пушкин, уж на что не политик, а и то это понял. Сказку про Золотую рыбку написал. Плохо, что у немцев в Германии её в школе не преподают, как и у американцев тоже, растудыт их в качель.
Ну, это их беда и проблема. Машина стояла возле кафе. Ну, и хорошо. Устал. Брехт, пропустив на заднее сидение Вальку с Малгож… с Марией, сам кряхтя, как столетний дуб водрузил седалище на сидение и спросил Ваньку – Хуана, кто, мол, карету прислал, откуда дровишки. Думал, Катя позаботилась. А оказалось – хренушки. Нет, жена бы, сто процентов, тоже послала Хуана за болезным, но в этот раз не понадобилось. Послал начальник. Прилетел, пока он тут ситро дегустировал, сам командарм 2-го ранга, Герой Советского Союза – Штерн Григорий Михайлович.
Телефоны же есть, а так же всякие радио и телеграфы, а тут вдруг большой начальник и без предупреждения. Плохо. Наверное. Правильно пешком пошёл. Поближе к кухне, подальше от начальства.
Дома был Содом и Гоморра. Э-э, не в доме, где, Брехт жил, там всё чинно – благородно было. В части,
