Порожденная грехом. Часть 2 - Кора Рейли

лицо. — Не знаю, что и думать. Я не знаю, тот ли ты мальчик, которого я вырастила.

— Да, мама. Я должен был сделать выбор, как сделал Эрл, когда пытался убить меня своими собаками. Но мне жаль, что ты осталась одна.

Мама засмеялась.

— Ох, Мэддокс, ты же знаешь, что Эрла не было уже почти год. Но без клуба я не могу оплачивать счета. Десять тысяч, которые Грей оставил мне, не будут вечными.

Она надела резиновую перчатку, как всегда делала, когда курила, чтобы пальцы не пожелтели. Учитывая, что она выкуривала около сорока сигарет в день, это вероятно, хорошая идея.

Я трусцой вернулся к грузовику и взял из чемодана тридцать тысяч. Она смотрела на меня со здоровой долей подозрительности и не выглядела успокоенной, даже когда я протянул ей деньги.

— Этой суммы тебе хватит до конца года. Я пришлю тебе деньги, как только снова начну зарабатывать.

Она наконец положила ружье.

— Ты действительно собираешься работать на мафию?

— Я не буду работать на них, но я могу пока работать с ними. Я просто зол из-за этой девушки… Я не могу…

— Надеюсь, она тебя не обманула. Я очень надеюсь, что отказ от всего стоил того. Ты отказался от единственного дома, который у тебя был, ради этой девушки. Она хоть понимает это?

Она была права. Клуб был моим домом столько, сколько я себя помню. Дом матери в Техасе и теперь это место всегда были только местом, где я спал.

За последние несколько дней произошло так много событий, что я не успел осознать, что теперь я бездомен. У меня никогда не было собственного жилья, всегда только комната в здании клуба. У меня были клубные братья или клубные девушки, которые составляли компанию, когда я в этом нуждался. Я стал Кочевником, но без места, куда можно было бы вернуться. Марселла и я… мы еще не обзавелись местечком, и при одной мысли о переезде к девушке мой пульс учащался. Как это вообще может работать?

— Надеюсь, ты не пожалеешь о своем решении, Мэддокс.

— Не пожалею, — твердо ответил я.

Я никогда не пожалею о том, что спас Марселлу единственным известным мне способом. А убийство Эрла? Я оказал ему услугу. Он был избавлен от жестокой смерти от рук Витиелло. Тем не менее, какая-то часть меня ощущала укол при мысли о тех хороших временах, которые мы провели вместе.

Мать схватила меня за предплечье, впившись длинными ногтями.

— Я беспокоюсь за Грея. Ты изгнал его. Он потерян, и ты знаешь, как сильно он нуждается в людях, на которых он мог бы равняться. Он попадет в беду, я чувствую это. Он отправиться на поиски другого отделения «Тартара», чтобы присоединиться, и его убьют, потому что они собираются выйти на тропу войны с итальянцами. Защити его. Верни его. Убедись, что он останется.

— Я буду защищать его. Когда я найду его, я верну его к тебе и заставлю окончить школу и найти достойную работу. Он еще молод, он может пойти по другому пути.

— Я всегда мечтала о другом пути и для тебя, но не с мафией. Ох, Мэддокс, будь осторожен.

— Ты знаешь меня. Меня нельзя убить.

Мама стала строгой.

— Если с Греем что-то случится, я тебе этого не прощу. Не возвращайся сюда без него, слышишь? Это на твоей совести. Ты забрал у него все, что у него было, теперь дай ему что-то еще, ради чего стоит жить.

Я сглотнул, тяжелое чувство вины поселилось в моей груди. Я тоже вырвал Грея из его дома, забрал его отца, хотя они только ссорились и едва ладили. У Грея не было выбора, в отличие от меня. Я не был уверен, что являюсь тем человеком, которого он захочет видеть. Выслушает ли он меня, а тем более вернется ли со мной домой.

Я перевёл взгляд в сторону грузовика.

— Мне пора. Не хочу приносить неприятности к твоей двери.

Мама посмотрела на меня так, что стало ясно: уже слишком поздно.

— Поклянись, что вернешься с Греем, — жестко прошептала она, ее хватка на мне усилилась.

Я не был уверен, могу ли я действительно это пообещать. Грей уже не был маленьким. Тем не менее, я сказал:

— Клянусь.

Она наконец-то отпустила меня. Я отчаянно надеялся, что смогу сдержать обещание, ради нее, ради Грея, но в основном ради себя. Мне не нужно, чтобы к моей совести добавился еще один багаж вины.

— Можешь дать мне одну из моих старых рубашек, прежде чем я уеду?

Мать исчезла внутри без единого слова, и я не последовал за ней. У меня было чувство, что она не хотела, чтобы сейчас я находился в ее доме. Мне не были рады и не будут рады, пока я не найду Грея, и даже после этого… мы никогда не были близки, но это, вероятно, стало гвоздем в крышку гроба наших отношений. Она вернулась с двумя черными рубашками и протянула их мне.

Надев одну из старых рубашек, я двинулся обратно в сторону города, но в конце концов остановился на обочине и выпустил собак сходить в туалет. Мой взгляд зацепился за Кавасаки сзади, и я не смог удержаться. Спустив его, я некоторое время ездил вверх-вниз по дороге, надеясь, что это прояснит мою голову. Я не мог перестать думать о Грее. Мать всегда говорила, что он не пережил бы того, чему я стал свидетелем. Он был мягче, возможно, поэтому мама всегда предпочитала его мне. Если бы я оказался на ее месте, я бы тоже так поступил.

Собаки ждали рядом с машиной, наблюдая за мной. В конце концов я остановился рядом с ними, но все ещё сидел на байке. Я не мог объяснить, почему мне вдруг расхотелось возвращаться в город. Я горел желанием вернуться к Марселле. Я бросил все ради нее и хотел быть с ней, но кто-то сдал меня. Я сомневался, что это Гроул. Он не похож на мстительного типа, и у него нет причин делать это, если только Лука не приказал ему. Маттео определенно хотел моего ухода. Быть может, он распространил данную информацию. Или Амо. Этот здоровяк определенно ненавидел меня до глубины души и хотел видеть меня мертвым и подальше от своей сестры.

Теперь каждый член «Тартара» в стране будет знать, что я убил Эрла, и они посчитают меня предателем. Я стану их главной мишенью. Найти Грея в таком положении будет особенно трудно. Если я вернусь к