Обольщение джентльмена - Виктория Александер

— Похоже, ты просто выжидала удобного случая, чтобы взглянуть на этого джентльмена, прежде чем выработать тактику поведения, — не унималась Ханна. — Ведь тебе это необходимо, дорогая. Тебе нужен план действий.

— Ты уже говорила об этом, — пробормотала погруженная в свои мысли Кэтлин.

Тетушка всегда отличалась особой верой в необходимость разработки четкого плана, считая, что все беды на земле происходят от плохого планирования. По мнению Ханны, ее первый брак с богатым шотландским лордом стал возможен именно благодаря «разумному планированию». Но что не входило в ее планы, так это страстная любовь к мужу, которая не угасла и после его трагической ранней кончины. За двадцать пять лет, прошедшие после смерти мужа, Ханна имела множество любовников, но так и не нашла больше настоящую любовь. Защищая свою точку зрения, она утверждала, что ее замужество и вдовство — тоже часть божественного плана, но, конечно, не очень удачного.

— Я подумаю, — отозвалась Кэтлин.

— С удовольствием тебе помогу, — предложила Ханна, — приготовлю зелье, сделаю амулет или еще что-нибудь в этом же роде.

— Нет, — твердо произнесла племянница. — На мой взгляд, здесь больше подойдут обычные методы.

— Жаль, — пожала плечами тетушка. — Не понимаю, почему ты так решила. Дело-то в высшей степени необычное.

— Тем не менее я предпочитаю действовать самостоятельно.

Разочарованно хмыкнув, Ханна что-то пробормотала — наверное, как всегда, помянула чрезмерный рационализм племянницы, унаследовавшей эту черту от своих давно ушедших в мир иной родителей. Кэтлин решила не продолжать разговор, грозивший обернуться очередным бессмысленным спором о пользе магии.

Бабушка и тетя всегда увлекались колдовством, но Кэтлин не могла припомнить ни одного случая, когда это увлечение принесло хоть сколько-нибудь значительные практические результаты. Разумеется, обе «колдуньи» были убеждены в действенности каждого собственноручно приготовленного зелья, каждого прочитанного заклинания, но их «успехи» либо оказывались весьма сомнительными, либо объяснялись самыми прозаическими причинами. Как подозревала Кэтлин, старшим родственницам просто нравилось думать, что они совершают мистические обряды, но на самом деле их отношение к колдовству вряд ли можно было назвать серьезным. В конечном счете их вера в свои способности и явилась одной из причин, по которым Кэтлин считала себя единственной практично мыслящей, а значит, и ответственной женщиной в семье.

Колдовство, заклинания, амулеты, проклятия — это, конечно, вздор. Однако с некоторых пор Кэтлин начала думать, что ее бабушка и тетя не так уж не правы, по крайней мере в том, что касалось событий, которые невозможно было объяснить рационально.

— Я думала, — подала голос Ханна, — что теперь, когда ты наконец серьезно относишься к про…

— Не надо! — суеверно прервала ее на полуслове Кэтлин.

Одно дело молча принять то, во что прежде не верил, и совсем другое — произнести это вслух, словно непреложную истину. Да, после стольких лет скепсиса и сомнений она тоже стала, например, верить в силу проклятий, насылаемых с помощью обращения к своему идолу язычника.

— Ты права, — добавила Кэтлин. — Я могу воспользоваться всеми доступными способами и поступила невежливо, отказавшись от твоей помощи.

— Значит, ты позволишь мне…

— Нет, но если возникнет необходимость, я обращусь к тебе, — ответила Кэтлин. Она верила в силы, неподвластные разуму, однако магические способности тетушки по-прежнему вызывали у нее некоторое сомнение. — Я готова выслушать твой совет относительно того, как следует действовать.

— Отлично! — просияла Ханна. — Знаю, ты ярая сторонница таких досадных явлений, как откровенность и прямолинейность. Как правило, я в своих действиях подобными понятиями не пользуюсь.

Кэтлин невольно рассмеялась.

— Пожалуй, это даже к лучшему. Вряд ли откровенность и прямолинейность помогут завоевать высокомерного английского лорда, — заметила она.

— Все лорды — снобы, дорогая. — Тетушка ободряюще похлопала племянницу по колену. — Но почему у тебя сложилось такое впечатление о Норкрофте?

— Он принял меня за уличную попрошайку.

— Каков нахал! — ухмыльнулась Ханна. — Не представляю, как он мог так ошибиться.

— А я бы удивилась, если бы было иначе, — пробормотала Кэтлин.

И зачем только она решила подойти к нему на выходе из клуба, да еще в этом проклятом плаще! Не то чтобы у нее и впрямь был какой-то план, нет, она просто поддалась порыву и поступила весьма опрометчиво. Впредь следовало действовать более осторожно.

— Как ты считаешь, он узнает тебя при следующей встрече? — поинтересовалась Ханна.

— Вряд ли, — покачала головой Кэтлин. — Он не мог разглядеть моего лица под капюшоном.

— Вот и хорошо. Неожиданность — важнейший элемент любого успешного плана.

— Но зато я рассмотрела графа. Он оказался гораздо привлекательнее, чем я думала.

— Значит, он не просто симпатичный, да?

— Да, тетушка, — сдалась Кэтлин. — Он, безусловно, привлекательный мужчина.

— В таком случае ты не зря потратила время, — заметила Ханна. — Ведь у нас его совсем мало, дорогая.

— Знаю, знаю. Мне удалось кое-что узнать о графе.

— Кроме того что он сноб, как почти все титулованные джентльмены, и представительный мужчина?

— Я не говорила, что он представительный, — удивленно посмотрела на тетю Кэтлин.

— Но у меня тоже есть глаза, и, на мой взгляд, граф именно такой. Поверь мне, в мужчинах и лошадях я разбираюсь неплохо.

— Согласна, его можно назвать «представительным». Но еще, похоже, он добрый человек.

— Ты же считаешь его высокомерным?

— Очевидно, эти качества могут сочетаться в одном человеке, — подумав немного, заметила Кэтлин. — Да, он высокомерен, как большинство людей его круга, но даже одной короткой встречи хватило, чтобы понять, каким он может быть великодушным и щедрым.

— В таком случае можно считать, что вечер удался, — улыбнулась Ханна. — Надеюсь, дорогая, теперь твои сомнения развеялись?

— Не совсем, но мне было приятно узнать, что граф не лишен доброты и благородства, — ответила Кэтлин и отвернулась к окну.

«Как бы ни складывались обстоятельства, важно сознавать, что ты не ошиблась в человеке, тем более если собираешься за него замуж», — подумала она.

* * *

Оказавшись в хорошо обставленной гостиной своего номера в отеле «Клариджес», Кэтлин первым делом просмотрела лежавшие на столе бумаги. За два дня их пребывания в Лондоне это был, наверное, уже двенадцатый отчет нанятого бабушкой — через ее поверенного в Глазго — агента, который наблюдал и довольно подробно, в деталях, описывал повседневную жизнь графа Норкрофта. В результате складывалась весьма интересная картина.