Крысолюд - Ludvig Normaien

которую врывались гигантские крысы в доспехах, скручивали тех, кого могли, и уводили, а за тех, кто им был не под силу, взялись учёные — твари (как я их стал называть) с шоковыми дубинами и крысы с хлыстами, которые на цепи вытаскивали ярящихся монстров в коридор.

Выведя их на перекрёсток ходов, одну из крупных тварей приковали к стене, а остальных повели далее. И далее, через определённые промежутки, так и стали поступать — приковывать крупных мутантов, ведя нас, более мелких по сравнению с ними, всё дальше по тёмным запутанным коридорам. Так продолжалось, пока всех крупных не приковали, а нашу толпу не вывели в один из подземных залов со свисающими с потолка сталактитами. Здесь валялось грудой разное барахло: кривые и старые дощатые щиты, ржавые мечи, тесаки, топоры, алебарды, вужи и прочее колюще-режущее оружие.

— Брать! Брать оружие! — скомандовал один из погонщиков, и все потянулись разбирать этот завал. Решив, что оружие всегда пригодится, хотя бы для того чтобы отомстить своим мучителям, я подошёл к вонючей куче… Хотя, в сравнении с окружающими, она пахла относительно нормально. Поворошив хлам, вытащил оттуда и стёр плесень с метрового тесака, достоинством которого было то, что он сделан из толстого железа и не успел прогнить, хоть и был немного зазубрен. Далее среди сваленных щитов откопал небольшой круглый щит сбитый из досок с ремнем для хвата, в которую я сразу продел левую руку. А так как лямка щита плотно села на кисть, то взял ещё и первый попавшийся небольшой топорик в левую же лапу. Пригодится. Была бы одежда, пояс, то можно было бы и нож какой взять. Щит был откровенным дерьмом, но существовала вероятность, что он сможет принять хотя бы один удар, прежде чем развалится, ну, или на крайний случай я всегда смогу метнуть его во врага. А то, что нас не ведут кормить, становилось всё яснее. Или кормить, но не нас.

Часть мутантов вовсе ничего не взяла, лишь размахивали своими когтями и клацали челюстями, показывая что и так вполне вооружены. Поведя нас дальше, мы постепенно объединялись с такими же отрядами ужасно выглядящих мутантов, вооруженными чем попало, а также толпами тощих, беспрестанно пищащих крыс, вооруженных кривыми копьями, одетых в полусгнившие доспехи (на моих глазах один червяк показался в дырке из кожаной кирасы и тут же был отправлен в пасть её хозяина). Сливаясь все вместе в один сплошной поток, мы, наконец, выбрались в огромный зал, в который сходилось множество туннелей. Здесь скопилось огромное количество крыс, вываливающихся со всех сторон.

И здесь кипел бой. Из нескольких ходов в зал клином втягивались вражеские воины. Я уже разучился, казалось бы, удивляться, насмотревшись на обитателей нашего отстойника и пещер вообще. Но тут было просто нечто. Против нас воевали прямоходящие ящеры!

Их было несколько видов, и каждый сражался по-своему. Одни, вооруженные костяными (вроде бы) мечами и щитами, рослые и зеленокожие, с мощными жёлтыми гребнями на головах, стояли в несколько рядов, немного возвышаясь над тёмной массой крыс за счёт своего роста и, образовав стену щитов, сдерживали натиск толп крыс.

За ними, более тощие и высокие синекожие ящеры забрасывали образовавшееся море пищаще-стрекочущих бойцов короткими копьями и просто камнями. Каждый их бросок был отмечен чей-то смертью, так как промахнуться тут было невозможно.

Третьи были летающими остроносыми тварями, плюющимися с высоты потолка, под которым они кружились. Капли этой слюны, как кислота, разъедали защиту и прожигали мышцы и кости.

Четвёртая группа, из одной особи — похожий на жабу, толстый и, казалось бы, неповоротливый, в красно-жёлтом халате, стоял с посохом за спинами своих сражающихся бойцов, время от времени протягивая его к ним, и тогда сияние окутывало бойцов, отчего их мечи быстрее опускались на черепа крыс и разваливали тела. Время от времени с его посоха били молнии в гущу крыс, поджаривая их сразу десятками.

— Завры! Враги-враги, убить-убить! — пищали наши провожатые, поднимая знамена с намалёванной на них головой или черепом крысы, увенчанной острыми рогами, и показывая на ящериц. Посмотрев как эти мясники перерабатывают орду крыс, соваться мне туда совсем не хотелось. Да ради чего? Умереть тут за своих мучителей? Да вот ещё! Но выхода видно не было. Всё пространство было плотно забито, а сзади стояли надзиратели, готовые подтолкнуть в бой наконечниками копий, которыми они ощетинились, и ударами хлыстов. Да и эти ящерки, если победят, не думаю что будут лояльно относиться к местным жителям. Похоже, что они просто пришли выжечь это место от заразы.

В этот момент на один из каменных карнизов на поле боя выползло несколько крыс, держащих в лапах какой-то агрегат, окутанный зеленоватым свечением, таким же, какое было и в лаборатории, начав поливать из него сгустками зеленого огня стену гребневых завров. Каждое попадание убивало завра-воина на месте, быстро создавая в их стене просеку свободного пространства, в которую хлынули крысы. Из туннеля за моей спиной выбежал очередной отряд, подхватив потоком и меня, неся в эту брешь. И в этой суматохе оказалось так, что вот уже я, морда к морде, оказался с отрядом копьеметателей, взявших в руки дубины и вступивших в ближний бой. Для меня это оказалось неожиданностью, но ударили мы одновременно — я ткнул синерожего остриём тесака под рёбра, тогда как он врезал мне дубиной по левому плечу, прикрытому щитом. Щит треснул, но защитил, а вот его ребра ему не помогли, так как остриё раздвинуло их и углубилось во внутренности ящерицы, усугубляя рану выщербленными краями.

Но на этом мои успехи закончились, потому как следующий ящер так двинул меня своей дубиной, что я улетел в толпу крыс. И тут же «жаба» пустила волну пламени со своего посоха по бегущим через прорыв крысам, поджигая их десятками. И эти твари, нет бы умереть сразу, с визгом оборачивались и бежали назад, поджигая шерсть у других, уцелевших крыс. Вал атаки на этом направлении захлебнулся. А я только и успел броситься за ними, спасаясь из-под ударов ящериц. Следующий удар жабы ударил по тем крысам, что метали зелёное пламя, мощной молнией поджарив их. А потом, закричав речитативом какое-то заклинание, «жаба» ударил по группе крыс, которая, по-видимому, руководила сражением. Мощнейший взрыв разорвал многих из них в куски. Но, сотрясшая помещение волна, не прошла незаметно для целостности пещеры: некоторые сталактиты начали падать, раздавив и часть ящериц.

Истребление крыс продолжалось — мечи завров методично вырубали плохо защищённых тварей, хотя при этом и сами несли потери за