Ночь выборов - Алинна Ниоткудина

— Не позволю!! Не позволю без голосования лишить народ завоеваний демократии! Только демократическое изъявление воли всей живущей в заповеднике нечисти будет являться легитимным. Я буду легитимным еще долго. Я еще не все сделал, из-за этого власть потеряю не скоро. — Он стоял, топотал сапогами, одетыми наоборот и громко вещал, стреляя глазками по сторонам. Слушает кто еще или нет?

— Я пришел и начал руководить нечистью так, как умел, а вы мне тут единоначалие собрались вводить. Без честных выборов?!? НЕ ПОЗВОЛЮ!!

— Выборы, говоришь… Ну что ж, будем идти в ногу со временем. Будут тебе, леший[7], выборы, сам напросился. А сейчас извини, мне с ведуньей наедине поговорить надобно. После этих слов патлатого, запал у мужичка в красных сапогах прошел, и он как-то бочком, тихохонько удалился.

— Эх, вы! Такого человека обидели! — Крикнула нам старушка и побежала следом за оратором. И тут меня прорвало:

— Объясните мне, что тут происходит?! Какие выборы? Какая ведунья? Какое единоначалие? Мне после праздников на работу надо, у меня зарплата не начислена, у меня камеральная проверка скоро….

— А случайно демонстрации трудящихся у тебя завтра нет?

— Нет. Этого мне только не хватало, ходить, что-то там демонстрировать!

— Истерику прекратить! Встать! — я невольно вскочила с бревна, как подброшенная пружиной. — Иди к столам, поешь, а то что-то ты злая, голодная наверно. Я с тобой близняшек оставлю, они тебе все расскажут и покажут. А я сейчас нашу предвыборную программу и речь подготовлю, но говорить тебе придется без бумажки, у нас тут этого не любят. И сырости мне тут лишней не разводи… Я хоть и водяной, но слез не люблю, дюже они соленые. Шагом марш!! И я строевым шагом, как на уроке НВП пошла, пошла к столам, потому как есть и вправду хотелось. Близняшки маршировали следом за мной, как почетный караул. Плюхнулась на скамейку и схватила первую попавшуюся глиняную кружку, выпила половину содержимого и закашлялась, а из глаз полились слезы. В кружке был самогон, крепкий, чуть сладковатый, и пахнущий летним разнотравьем. Одна из близняшек сунула мне другую кружку запить и поставила тарелку, наполненную доверху какой-то едой. Самогон подействовал на меня положительно. Это в том смысле, что наваждение и чувство, что все это происходит не со мной — прошло. Я огляделась по сторонам, и ужаснулась — я сошла с ума, какая досада. Вокруг меня ходили, смеялись и разговаривали странно одетые и хорошо загримированные личности. Под ногами и вокруг стола бегало и дралось что-то мелкое, волосатое, жуткого вида. У меня появилось стойкое ощущение, что я попала на съемки фильма ужасов, не хватало только режиссера, оператора с камерой и девушки с хлопушкой. Все остальное: декорации актеры и спецэффекты — были на месте.

Я закинула что-то в рот и решительно приступила к расспросам, поскольку даже в сумасшествии порядок быть должон.

— Девочки, а вы кто? — для начала спросила я у близняшек.

— Я — Оля, она — Поля, — замечательно, теперь бы еще научиться их отличать.

— Девочки, а почему вы босиком? Вам не холодно? Близняшки, сидящие слева от меня, дружно прыснули в кулачки. Понятно, значит, я сморозила какую-то чушь.

— А кто тот бородатый, в сеть замотанный?

— Это дядюшка Водяной.

— Водяной — это фамилия или погонялово? — уж очень у местного народа бандитские замашки.

Девочки дружно уставились на меня, потом зашептались и стали пинать друг друга локтями, выясняя, кто же будет меня просвещать. Потом договорились, и та, что Оля стала пояснять, а Поля ей помогать.

— Водяной — это настоящий водяной…

— …Местный хозяин вод. Он над нами и прочими водными обитателями командует. Рыб пасет, старицы и запруды сооружает.

— А мы мавки, русалки, водяницы[8], бродницы, и прочие жители вод — все у него в подчинении. Все опять как-то закружилось и поплыло перед моими глазами, захотелось срочно хлебнуть еще самогону, для успокоения нервов.

— Вы кто?…

— Мы — мавки, — хором сказали девочки, и, словно прочитав мои мысли, сунули мне в руки ту саму кружку с самогоном. Хорошо пошел!

— А тот, в красных сапогах, кто?

— Батько Леший. Он раньше, когда ваша бабушка была жива, помогал ей за лесными жителями присматривать.

— А моя бабушка, она тогда кто?

— Да не пугайтесь вы. Ведунья она была, потомственная ведунья. И вы тоже ведунья, потому нас всех и видите.

Я с тоской посмотрела в кружку. Самогона в ней больше не было. Что-то мелкое и волосатое быстро пробежало по столу, волоча на спине бутыль с жидкостью. Оно подбежало, ловко наполнило мою кружку и побежало дальше. Еще немножко выпила, для успокоения нервов.

— А этот с бутылкой кто?

— Бука[9]. Ой, все, мне больше, кажется, пить нельзя. Надо срочно закусывать. Оглядела стол. Чего на нем только не было… Грибочки разные: и жареные, и соленые, рыбка нескольких видов, холодец, … В моей голове крутилось: «Почки заячьи верченые, головы щучьи с чесноком, икра черная, икра красная и икра заморская баклажанная…» В центре стола возлежал гусь, царь-птица в венце из антоновских яблок, усыпанная рубиновыми градинками клюквы. Мохнатые ручки водрузили по обе стороны от гуся два блюда с колдунами[10].

— Ой, совсем как у бабушки! — вырвалось у меня. И я начала глазами шарить по столу в поисках вилки или ложки, ну не руками же мне лезть, третье тысячелетие на дворе как-никак. И тут оказалось, что вилка уже у меня в руке, не иначе кто-то вложил. Я подцепила румяный колдунчик, откусила, предварительно подув. Его золотистая корочка захрустела…. Хорошо, хоть и не диетично.

— Ну-ка, дайте мне горло промочить, что ли? — это дядька Водяной подошел к столу. Ему тут же выставили персональную кружку размером с аккуратненький бочонок.

— За успех нашего победоносного мероприятия! Кружка была осушена в один глоток. Дядька подцепил себе изрядно холодца, но искал еще среди закусок еще что-то.

— Ну, где…где…. он? Бука шмякнул ему поверх холодца остро пахнущего хрена из горшочка. Водяной заглотил свою закуску, ухнул, передернул плечами.

— Действительно, ОН, — довольно покачал головой и отправился дальше руководить мероприятием. Плотно закусив, я пришла к неутешительному выводу. Я с ума не сошла и я не сплю. Ни в сумасшедшем доме, ни во сне ТАК не кормят. А то, что у нас в роду у женщин не все гладко, об этом я всегда помнила. И бабку мою за глаза все ведьмой называли, даже моя мама, хотя невестки своих свекровей и не так называют. От сих мрачных размышлений меня отвлекло подергивание рукава. Нехотя повернулась. У стола стояла целая делегация бородатых карликов в разномастной одежке. Старший из них держал в руках какую-то бумагу.