Неверная осень - Сергей Лысков

Пётр. Ну как тебе мои кроссовки?

Сергей (обернувшись и посмотрев на обувь Петра). Да ничего.

Пётр. Новая коллекция, их даже на полках фирменного магазина еще нет.

Терникова (подслушав). Не хвастайся.

Пётр. А чё сразу «не хвастайся», я, может, хочу привить брату чувство стиля. (Шепотом.) Айфон новый видел?

Сергей. Нет.

Пётр (достает из кармана аппарат). Денег стоит немерено, но аппарат крутой, идем, покажу, что может.

Сергей. Откуда деньги взял?

Пётр (ждет, пока мать уйдет на кухню). Бизнес начал. Про кальяны слышал?

Сергей. Только плохое.

Пётр. Да прям, их даже детям можно.

Сергей. Ага, расскажи мне, что кальян можно детям, Пеца, я врач.

Пётр. Не сам выдумал, так пишут в инструкции, но это все детали. Детям никто не продает, а вот взрослые любят «попыхтеть». Ты сам как, пробовал?

Сергей. Нет, и не хочу.

Пётр. Зря, безобидная штука. Конечно, есть и потяжелее заправки, но мой бизнес только «разрешенка», никакой наркоты!

Сергей. Такое ощущение, что ты меня уговариваешь вложиться.

Пётр. А-а! Хитрый лис, раскусил, пойдем пошепчемся

Уходят в комнату Сергея.

Полина домыла посуду и заметила Терникову.

Полина. Привет, сестра. Чай?!

Терникова. Привет. Не пью чай, кофе крепкий (улыбается), если не трудно.

Полина. Молоко свежее есть.

Терникова. Без молока… Всегда пью без молока.

Полина варит кофе.

Полина. Даже выглядит страшно (ставит на стол кружку). Черный, как нефть, как ты его пьешь? (Протягивает ей кружку и отворачивается.) Ненормально пить такой крепкий кофе.

Терникова (тихо). Сколько лет пью и ничего, жива-здорова.

Полина (повернувшись). Отец приснился.

Терникова. Понятно, почему ты не в духе.

Полина. Грязный весь, недовольный, сидит в кресле, а потом говорит: собирайся, Полька, за тобой пришли. Не будет тебе житья в этом доме.

Терникова (делает глоток). И что ему не лежится…

Полина. Замучил меня совсем, Настя (всхлипывает), сил моих больше нет! (Плачет.)

Терникова. Я тебе сколько раз говорила, надо продавать эту квартиру и уезжать отсюда.

Полина. Куда, Настя, куда уезжать?

Терникова. Да куда угодно, хоть в столицу.

Полина. Кому мы там нужны, Настя?

Терникова. А кому здесь? Мать с отцом в могиле лежат, никого из родственников в этой дыре нет. Продать все к чертовой матери и бежать без оглядки (пауза). Я вот что подумала… может, сегодня год сделаем деду?

Полина. А так можно?

Терникова. Почему нельзя, сегодня помянем, а завтра без суеты адвокат завещание озвучит.

Полина. Даже не знаю, Настя, Игорь куда-то ушел, надо спросить у него.

Терникова. Полина, это наш отец… Игорь ему никто.

Полина. Почему никто? Зять.

Терникова. Зять, ни дать ни взять… Давай настраивайся, сегодня делаем поминки. Решено.

Полина. Страшно как-то… Зарание делать. А так вообще можно?

Терникова. Не волнуйся, можно, специально ходила в церковь узнавала, позже нельзя, а раньше можно.

Пауза.

Полина. Раз так, давай сделаем.

Терникова. Правильно, завтра других дел полно. Я тогда домой за деньгами, надо на базар съездить, окорочков куриных купить, водки, конфет…

Полина. Булочки бы заказать, отец их любил сильно.

Терникова. Так, погоди, давай записывать, а то что-нибудь, да и забудем. (Громко.) Сергей!

Сергей за сценой. Что?

Полина (громче). Сынок!!

Сергей выходит из своей комнаты.

Сергей. Ну что еще?

Терникова. Принеси листок и ручку.

Сергей. Сейчас (уходит).

Терникова. Ты, Поля, зря так волнуешься… Все будет хорошо, к вечеру соберемся, помянем отца. Ничего в этом греховного нет, зато завтра, как культурные люди, без шума и пыли всё поделим.

Полина. У тебя только завещание на уме.

Терникова. Вот не надо меня бессердечной делать, я, может, свое уже выплакала, выстрадала. Теперь хочу пожить для себя.

Полина. Я как подумаю, что наследство делить надо – аж сердце замирает, отец так дорожил всем этим, а мы на куски всё разорвем. Ты вон продашь всё на следующий день, а я не смогу, Папа так любил эту квартиру!

Терникова. Он себя только любил! Оттого в завещании и потребовал поделить имущество ровно на годовщину. Это уму непостижимо, жалко ей этого тирана.

Полина. Настя, Богом прошу, замолчи.

Терникова. Накипело, сестра. (Сквозь слезы.) Мать, ирод, загубил, жила бы, радовалась – нет, за этим самодуром ушла, любила его! (Плюется.) Вот по ком плакать надо, а отец пусть покоится с Богом, получу, что заслужила, продам все без оглядки и уеду.

Полина. Фёдору позвонить надо.

Терникова. Да не приведи господь.

Полина. Брат как-никак, а вдруг и ему наследство достанется?

Терникова. Достанется – скажем. А звать его не буду, хватит с меня этого пьяницы, сколько раз он меня обворовывал, не пущу на порог! Хочешь – звони, а я не буду.

Пауза.

На кухню входит Сергей.

Сергей. Вот бумага (кладет на стол). Вот ручка.

Терникова. Ну как работается на скорой помощи?

Сергей. Потихоньку (хочет уйти).

Терникова. Нравится?

Сергей. До ужаса (уходит).

Терникова. Это хорошо, что нравится, не то что мой Петька, только что умеет – деньги тратить… Год разница, а словно пропасть между ними. (Начинает писать.) Так, по списку: окорочка куриные…

Полина. Настя, надо ему позвонить.

Терникова. Звони (продолжает записывать). Кульки будем делать?

Полина. Да.

Терникова. Тогда конфет надо купить.

Они вдвоем обсуждают и пишут список покупок, а из комнаты Сергея выходят Пётр, за ним Сергей.

Пётр. Ты зря отказываешься, серьезные люди просят, хорошие деньги заплатят.

Сергей. Ты дурак, Пеца? Как ты это представляешь, я на вызове беру и клею в подъезде твой стикер с рекламой наркоты?

Пётр. Там не наркота, это зонтичный бренд. Да, созвучное название, но по факту одна буква изменена – и совсем другой товар. Есть даже патент, все законно.

Сергей. Нет.

Молчание.

Пётр. Тебе денег мало?

Сергей. Просто нет.

Пётр. Ты пойми, мы пробовали через курьерскую компанию, те такую сумму запросили, хоть самому расклеивай. А тебе прям с руки – взял на вызов пару стикеров, наклеил по-тихому в подъезде, народ смартфончиком бах – и на страничку. Тебе копеечка с каждой покупки, мне уважение, все в плюсе.

Сергей. Я не буду этого делать.

Пётр. Заладил как попугай, ну хочешь, с партнерами по бизнесу познакомлю. Поймешь, что серьезные люди, наркотой не торгуют, может, процент подымут с каждого перехода. Давай завтра сведу, заодно и офис мой увидишь, посмотришь, как братишка становится «акулой бизнеса».

Сергей. Пеца, отстань.

Пётр. Ты чё такой колючий? Кто еще в этом городке в семнадцать лет смог так подняться? Никто. Приходи завтра.

Сергей. Не отстанешь