Мама для малышки, или Надежда в подарок (СИ) - Фокс Нана

— А что я могу поделать? Как устоять перед огромными умоляющими глазищами? — пожимает плечами друг.

— Ну, вот и выведаешь у нее все, — предлагаю ему, понимая, что перед сном и сам могу малышку расспросить, но то будет аж вечером, а мне надо знать как можно быстрее.

ГЛАВА 3

ИГНАТ

С самого утра Фаня суетлива и рассеянна. Вскочив ни свет ни заря, умывшись и сменив пижаму на домашний комбинезон, она тарабанит в дверь моей спальни с нетерпеливым криком:

— Папочка, вставай, мы на каток опоздаем!

Нехотя приподнимаю голову от подушки, рассеянно хлопаю рукой по прикроватной тумбе и, когда нахожу телефон, издаю протестующий стон недовольства. Ну как так, а? Как выходной день, так она бодра и, наверно, даже весела уже в семь часов утра, тогда как в будни к восьми еле-еле открывает свои сонные глазки.

— Фаня, иди спать, — бурчу я и вновь зарываюсь лицом в подушку, спрятав под нее руки.

— Ну, вставай же! — не унимается этот человеческий будильник. — Ты же мне обещал, что мы поедем на каток.

— Поедем, — подтверждаю, — но не утром ведь. Сейчас он еще не работает. Вечером. Договорились? Ну, или после обеда, а? — Может, успокоится на этом, и я смогу еще поспать. Вчера был жутко нервный день, и не только по работе.

Клим, забрав Фаню из детского сада, прогулялся с ней, как та и хотела, по Торговому центру, невзначай выведав, кому это она выбирает подарок, по какому поводу и когда планирует дарить. Ответ моей крошки до сих пор не укладывается у меня в голове. Да и Клим немного в шоке, поэтому будет сопровождать нас на каток — негласно и почти со шпионскими страстями.

— Мамочке, конечно, — беззаботно отвечает Фаня на первый его вопрос. — Она давно еще потерялась, и вот я ее нашла. Мы завтра на катке с ней встретимся.

— И как же ты ее отыскала?

— Во сне, конечно, как же еще!

Вот так вот просто. Просто во сне.

Отговаривать ее я не берусь. Поедем в парк, а там веселье, она заиграется и забудет о мифической матери, явившейся ей в ночном видении.

Прислушиваюсь к тишине за дверью комнаты, прикрываю глаза и, вздохнув, переворачиваюсь на спину. Таращусь в потолок, а из головы не идет предстоящий разговор с дочерью после того, как её ожидания не оправдаются и никакая мама не придет.

Какие подобрать слова, чтобы правильно рассказать и объяснить четырехлетнему ребенку, где ее родная родительница, почему ушла и не желает с ней видеться? Признаться, подсознательно я всегда знал, что рано или поздно этот день настанет, но так старательно гнал прочь эту тему. Ведь нам вдвоем очень хорошо, и Фаня за три года ни разу даже играючи, мимоходом не задавала вопрос: «А где мама?»

И я наивно надеялся, что так будет всегда.

— Тебе кофе или чай? — интересуется дочь, когда я, устав ломать голову в постели, покинул уютные объятия ортопедического матраца, умылся и, натянув домашние штаны, являюсь на кухню.

Самостоятельный ребенок, самостоятелен во всем! Перед ней на столе стоит тарелка залитых кефиром мюсли с орехами и черносливом. Электрический чайник закипает. Она успевает изъять из холодильника и сейчас красиво раскладывает на ломтик поджаренного в тостере хлеба тонко нарезанную ветчину поверх свежего листа салата.

— Спасибо, гномыш! — целую ее в вихрастую макушку, наливаю кипятка и бросаю в него пакетик заварки.

— На здоровье, папочка!

— Чем займемся сегодня?

— Мы же на…

— До того как поедем? — добавляю я, давая понять, что не собираюсь замыливать обещанное.

— Не знаю, — пожимает безразлично плечиками. — А тебе на работу не надо? Я могла бы с тобой поехать.

Глазки загораются азартом. Фани любит бывать у меня в офисе. Всегда занимает кресло секретаря и бесхитростно командует всеми, кто бы ни зашел в приемную. И я бы мог устроить малышке это развлечение на день, только у меня другие планы: не мешало бы прокатиться по магазинам, прикупить подарки близким, заодно подглядеть, что хочет дочь найти под елкой.

— А давай! — заинтересованно соглашается на мое предложение и, едва доев кашу, тут же срывается с места.

Топот детских ножек растворяется в глубине квартиры.

Я тихо улыбаюсь, допивая чай и доедая бутерброды, потом быстро споласкиваю немногочисленную посуду и иду собираться сам, по пути заглядывая в комнату дочери.

Фаня стоит около распахнутого шкафа в одних трусиках и маечке, поглядывая с задумчивым видом на полки и вешалки с одеждой. Прихожу ей на помощь, облегчая муки выбора, и предлагаю под теплый зимний комбинезон надеть ярко-красный удлиненный свитер с оленями и серые утепленные лосины.

— Мы же потом сразу на каток, так что платье не вариант, — киваю я на вещь, к которой малышка тянулась до моего вмешательства.

— Хорошо, — соглашается она, путаясь в рукавах, — тогда платье с собой возьмем. Маме оно обязательно понравится.

— А ты не замерзнешь в нем? — интересуюсь, чувствуя себя обманщиком: хоть я и не даю малышке ложную надежду, но и не разуверяю ее в обратном.

— Па, ну ты чего? — Фаня в недоумении смотрит на меня, только что пальцем у виска не крутит. — В доме же будет тепло.

Это она о новогодней поездке на базу отдыха, что ли? Хмурюсь, но не рискую уточнять. Ерошу ее и без того взлохмаченные волосы, целую в макушку и спешу к себе.

В отличие от дочери с выбором наряда я справляюсь быстрее и спустя минут десять, накинув куртку, выхожу вслед за ребенком из квартиры.

Автомобиль еще вчера забрал из сервиса, так что Фаня занимает свое почетное место в автокресле на заднем сиденье, ставит рядом рюкзачок и всем своим видом показывает, что готова к поездке.

Выходной день многолюдно не только в торговых центрах, но и на дорогах. Тратим чуть больше привычного времени, но добираемся в хорошем настроении до любимого Мега-Мола. В праздничную суету и подарочный ажиотаж вляпываемся с самого порога, и несколько часов пролетают, как одна минута, в приятных хлопотах и веселых пререканиях.

— Как ты смотришь на то, чтобы что-нибудь перекусить? — спрашиваю у дочери, когда, нагруженный десятком пакетов, я опускаюсь на лавку недалеко от фудкорта.

— Да! — радостно верещит Фаня, и усталость, еще пару секунд назад мелькавшая в ее осоловелом взгляде, вмиг сменяется предвкушением предстоящего праздника живота. — Пойдем скорее! — Она в нетерпении подпрыгивает на месте. — Хочу котлетку, компот, картошку, пончик и… и…

— Хорошо-хорошо! — смеюсь я. — Все возьмем, только для начала давай ты подождешь меня вон в той игровой зоне, а я отнесу пакеты в машину, — предлагаю малышке и получаю утвердительный ответ.

Оплачиваю час пребывания ребенка в закрытой игровой под присмотром аниматоров и спускаюсь в подземный паркинг к автомобилю. Весь этот шопинг, развлечения, да и кафе задуманы не просто так. Коварный план рассчитан на то, что дочь вымотается за день, устанет и просто забудет о выдуманной матери и встрече на катке.

Сгружаю пакеты в багажник, вновь блокирую замки и не спеша возвращаюсь в залы Торгового центра. По пути вынимаю телефон из кармана и проверяю почту на бизнес-аккаунте. Что-то откладываю для более детального изучения, что-то удаляю сразу.

Краем глаза контролирую свое передвижение до эскалатора, но как только делаю шаг на первую плывущую вверх ступень, налетаю на кого-то.

— Простите. — Оторвав взгляд от экрана, машинально подхватываю свободной рукой создание, попавшееся на моем пути.

— Ой, это вы меня простите! — извиняется девушка, восстанавливая равновесие и отстраняясь от меня. — Я сама виновата, задумалась, — оправдывается она и поднимается на пару ступеней выше.

Лестница плавно скользит вверх, а я зависаю на рыжих кудряшках незнакомки — таких же огненных и непослушных, как и у моей малышки. Девушка уже стоит ко мне спиной, и за пару секунд, что длилась наша неудачная стыковка, я не успеваю разглядеть ее лицо, но что-то внутри вздрагивает, раскатываясь по телу приятной волной.