Хозяин рукотворной скалы - Виктор Владимирович Колесников

по намокшему полу, расположенному под крутым углом. Парень медленно двигался над разверзнутой в проломе пропастью, стараясь нащупать хоть какие-то выступы на, почти отвесной, скользкой стене. Полученное задание от капитана было невыполнимым. Он сделал шаг, потом еще один и, ударившись о бетонный пол, скользнул в пропасть. Это произошло так неожиданно, что Миша даже не вскрикнул. Внизу послышался глухой удар. Капитан будто бы ждал такого исхода. Не моргнув и глазом, он повернулся к подчиненным и приказал второму матросу – чуть старше Миши – совершить такой же подвиг.

– Давай, Вовка! Теперь твой звездный час, – произнес капитан, заглядывая в отверстие в полу, где лежал Миша. Вова смотрел на капитана глазами, полными слез. Его тело будто бы приросло к бетону настолько крепко, что никто не смог бы оторвать его с места, где он замер. Но капитан смог. Он взял парня за воротник и швырнул к кромке пропасти, из которой бил морской бриз.

– Что сука? Хочешь, чтобы я швырнул тебя в яму сам? Так я могу… – на слова Павла юноша не смог найти ответ. Слезы матроса капали на бетон, когда он склонился над пропастью и в груде хлама – интерьера Империал-2 – увидел своего товарища. Миша лежал на животе, а его ноги были неестественно вывернуты. На мгновение воцарилась тишина. Вова представил, как его изувеченное тело лежит рядом.

– Двигайся, тру… – прорычал капитан, но матрос перебил его.

– Послушайте! – вдруг воскликнул Вова, – Миша жив!

Из ямы доносился слабый стон. Это был клич о помощи. «На помощь», – слышал Вова. «Я не чувствую ног…», – хрипло доносилось снизу.

– Жив? Ну ладно, мы поможем ему. Обещаю. Только чтобы нам добраться до него – тебе придется достать этот чертов кабель! – гневно сказал Павел, указывая на торчащий провод в противоположной части коридора.

– Хорошо, сейчас… – у Вовы появилась надежда на спасение товарища. Он прекрасно понимал, что Миша переломал ноги, а возможно, позвоночник, и шансов выжить у парня нет. Тем не менее, Вова не хотел, чтобы друг умирал один, в собачьем холоде, среди груды разбитого бетона и грязи. – Я иду, Миша! – крикнул товарищ и, собрав все силы, прыгнул через яму.

– Вот как мальчик! Видишь? Это было несложно, – воскликнул капитан, подбадривая смертника, – теперь возьми кабель и швырни его мне…

Вова выполнил приказ главного и подал ему провод, а сам бросился на помощь к своему товарищу.

Миша ощущал холод. Это было какое-то потустороннее чувство, будто бы его кожу ласкает сама смерть. Тела он не чувствовал до грудной клетки, не мог пошевелиться, не то что подняться. На глаза наворачивались слезы, лицо исказила обреченная скорбная гримаса.

– Пожалуйста!.. – юноша попытался позвать на помощь, но вместо пронзительного вопля вырвался хрип. Во рту появился привкус крови. – На помощь… – дрожащим голосом произнес он. Говорить стало трудно. Где-то там, вдалеке, слышались неразборчивые голоса. Какое-то время он лежал в тишине, пока позади него не раздался глубокий низкий рокот. Такой звук он слышал впервые. Источник чудовищного звука был совсем близко. Парень задержал тяжелое дыхание и прислушался: тихая, едва уловимая поступь неизвестного, и снова тишина. Потом Миша непроизвольно дернулся, хотя не мог пошевелить даже рукой. Послышался звук разрывающейся одежды и плоти – хруст костей. Его тело еще раз дернулось, только сильнее, а потом кто-то потащил его прочь…

Вова спустился на два этажа вниз по частично разбитой и вырванной из общей конструкции лестницы к созданному разрушением плато. Потолок находился под углом, через проем между ним и стеной виднелось скорбящее небо.

– Миха!? – завопил он, когда не обнаружил товарища, – Я пришел!.. – произнес парень чуть тише, когда заметил полосу крови, уводившую за остатки стены. «Неужели выжил!? Слава Богу!», – несмотря на кровавые следы, первые мысли моряка были полны надежды на благополучный исход. Вова бросился на поиски, но в следующий миг, когда вспомнил слова помощника капитана, застыл на месте.

«Он стоял неподвижно и смотрел на меня горящими глазами… В его взгляде не было страха! Только злоба…», – говорил ему утром Мурат, пока капитан изучал здание Империал-2 снаружи, прежде чем отправиться в его развалины. Вова решил не идти дальше и дождаться остальных, но из лестничной площадки так никто и не показался. Моряк подошёл к лестнице, прислушался. Где-то далеко в шуме волн и завываниях ветра были слышны едва различимые голоса членов команды. Матросы даже не поинтересовались судьбой побратима, с которым делили тягости и невзгоды долгие полгода в самом настоящем аду. Поняв, что поддержки не будет, Вова принял решение идти по следу товарища в одиночку, что бы не поджидало его в конце пути.

Тем временем капитан и его люди пробрались на нижние незатопленные этажи. Здесь было сыро и холодно. На одном из этажей находился большой ресторан, а также комплекс бутиков и кинотеатр.

– Дай мне фонарь, – грубо сказал Павел, и Тимур, стоящий сразу за спиной капитана, подал ему осветительный прибор. – Идти придется туда, господа, – капитан указал лучом света во тьму широкого коридора, по мнению Павла, ведущего в подсобные помещения ресторана, – за мной… – приказал он, и отряд скрылся во мраке.

Капитан оказался прав. По обе стороны коридора в распахнутых настежь дверях была видна кухонная утварь: печи, морозильные камеры, коробы вытяжной системы, ряды кухонных инструментов, свисавших над большим столом.

– Проверьте вон там, – капитан ткнул пальцем в темное помещение, заставленное полупустыми стеллажами, а сам с фонарем направился дальше.

Тимур пошел вперед за капитаном, а моторист наощупь проследовал в складское помещение. Когда Павел и Тимур осматривали холодильную камеру, расположенную в конце коридора, дверь, через которую они входили, протяжно скрипнула. Павел замер. Прислушался.

– Неужели эта мразь – подонок моторист, нашел жратву и слинял, чтобы не делиться с нами? Проверь! – рявкнул капитан и толкнул рулевого. Тимур, ничего не ответив, молча пошел наощупь, касаясь стены рукой, а Павел продолжил осматривать холодильники, открывая герметичные двери, из которых вырывался едкий смрад гнили. Прикрывая лицо рукавом, он открыл еще несколько холодильников, пока поиски не прервал пронзительный, полный ужаса вопль рулевого. Капитан развернулся в сторону звука, направив фонарь в дверной проем коридора, где царила темнота.

– Семеныч!? Что у вас там происходит? – издалека послышался голос моториста.

– Все хорошо! – ответил капитан, обдумывая свои дальнейшие действия. Он был уверен, что моторист расправился с Тимуром и теперь займется им. «Возможно, моторист и Мурат в сговоре. Конечно… Эта парочка справится с «Везучим» без проблем, а найденной еды им хватит на первое время, а потом, очевидно, один убьет другого», – размышляя,