#Невеста. Не любить тебя сложно, но я учусь - Диана Килина

Стоп! Не думай об том, чувак, просто не думай.

Решив сначала проверить состояние машины, я назначил встречу в мастерской у Морпеха – лучшего из лучших. Видел собственными глазами, как он разбирает, а затем собирает двигатель. Затем снова разбирает и снова собирает. Так он мог проделать несколько раз, причем движок продолжал бы работать. Пока Роберт – именно таким странным имечком окрестила Морпеха мать – осматривал машину, я молча попивал кофе из стоящего в углу аппарата и незаметно разглядывал Лолу.

А посмотреть было на что. На вид девушке не больше двадцати, и даже то, что она ярко красится не прибавляет ей возраста, напротив, еще больше подчёркивает молодость. Знаете, такое бывает – все равно блеск в глазах и слишком наивный взгляд выдают с потрохами. Красивые серо-голубые глаза миндалевидной формы – классика, но та самая классика, о которой слагали поэмы и песни. Длинные волосы, перекинутые на одно плечо; пухлые алые губы – видимо это фетиш. Невольно поймал себя на мысли, что это могло бы стать и моим пунктиком…

– Мы с тобой так и не познакомились толком, – неуверенно промычала она, отвлекая меня от похабных мыслей.

– Я знаю, как тебя зовут.

– А я знаю только твою кличку, – Лола натянуто улыбнулась.

Поморщившись, я резко бросил:

– Клички у животных.

Девушка вздрогнула и выпрямила сниму. Промолчала, но я заметил, как дернулись от обиды ее губы.

Я намеренно повел себя, как мудак и нагрубил ей – заметил интерес, а мне это не нужно. Да, она хорошенькая. То стеснительная, то дерзкая и это кажется забавным – такое странное несоответствие. Да, я часто думаю о ней, но такое уже было, и я вполне успешно справлялся с этим, когда объект пропадал из поля зрения насовсем.

Мне это не нужно. Отношения – это не про меня, а в дружбу между М и Ж я не верю.

С другой стороны, она же словно маленький ребенок, которому нужно одобрение взрослых: обратишь внимание мимолетно – сразу расцветает; проигнорируешь – хрупкие плечики опускаются и в глазах, кажется, блеск пропадает. Наверное, стоит быть с ней помягче – Лола не виновата в моих заморочках.

Отвернувшись, допил кофе и выбросил пластиковый стаканчик в урну, а затем огляделся. Приметив складной стульчик, я взял его и поставил перед девушкой, постаравшись максимально небрежно бросить:

– Садись. А то ты уже все ноги истоптала.

Она прищурилась, фыркнула, а затем отвернулась от меня и шагнула в сторону окна, из которого все равно не было видно улицы – до такой степени пыльное и грязное.

– Ярослав, – тихо сказал я, надеясь, что не расслышит.

Лола обернулась и недоверчиво прищурилась.

– Меня зовут Ярослав, – чуть громче повторил я.

– Очень приятно, Ярослав, – ответила, и снова отвернулась.

– Садись, – повторил попытку быть вежливым.

– Не хочу.

– Садись, тебе неудобно на таких каблуках стоять.

– Нормально.

– Лола, – вздохнул я

– Ярослав, – ехидно произнесла девушка, изогнув бровь.

Упертая. Вредная. Раздражает и в то же время заводит, хотя я не должен об этом думать.

– Могу помочь с продажей, – захлопнув капот Пыжика, Морпех привлек мое внимание и принялся вытирать руки какой-то тряпкой, – Много не выручите, но машина в отличном состоянии и из наших за нее могут дать чушь выше рыночной стоимости. К тому же купе-кабриолет больше не выпускают, так что это может немного повысить цену.

Я посмотрел на него, медленно обошел авто и уставился на девушку.

– Что думаешь? – спросил у нее.

В ответ она неопределенно пожала плечами.

– Предлагаю половину, – продолжил я.

– В смысле? – Лола встрепенулась.

– Предлагаю поделить выручку напополам, – задумчиво хмыкнув, я открыл авто, заглядывая в салон. Отметил красивый оттенок бежевой кожи на сиденьях и уловил запах какао – ненавязчивый и очень приятный. Сразу захотелось сладкого – словно где-то рядом есть шоколадный торт или печенье – слюнки потекли, – Если ты, конечно, все еще хочешь от нее избавиться.

– Снова играешь в честность? – она прищурилась, и я невольно усмехнулся, пожав плечами, – Ладно, по рукам.

– Найдешь покупателя? – обратившись к приятелю, я краем глаза проследил за Лолой, которая направилась в нашу сторону.

– Да, конечно. Здесь оставите или заберете?

Я снова посмотрел на девушку, та лишь пренебрежительно махнула рукой:

– Оставим.

– Тогда будем на связи, – Роберт оглядел сначала меня, затем девицу и дернул бровью, но его лицо моментально приобрело непроницаемое выражение.

Попрощавшись с механиком, мы вышли из душного помещения на не менее душную улицу. Тридцатиградусная жара – здравствуй лето. Не припомню, чтобы такая духота стояла в Эстонии с тех пор, как я вернулся.

– Тебя подбросить куда-нибудь? – я открыл машину и обернулся к девушке.

В ответ она спрятала руки в задние карманы джинсов. Я невольно пробежался взглядом по ее фигуре, стараясь не акцентировать внимание на пышной груди, которая виднелась в V-образном вырезе черной футболки. Как и старательно игнорировал стройность ее ног, которую подчеркивали узкие джинсы.

– Не надо, сама доберусь.

– Как знаешь, – я облегченно выдохнул и натянуто улыбнулся, – Ну, удачи Лола.

– Да. Удачи, – пробормотала она, а потом заставила меня замереть на месте, – Стой. Ярослав, чем я тебя так раздражаю?

Удивленно моргнув, я склонил голову набок.

– Ты меня не раздражаешь, – ответил, усмехнувшись.

– Просто ты ведешь себя так, – она шагнула ко мне, скрестив руки на груди, – Будто я тебе не приятна, и ты хочешь побыстрее от меня избавиться.

– Лола… – я было хотел начать отрицать ее обвинение, но быстро заткнулся.

Она ведь права, правда, объясниться я не могу. Это слишком сложно.

– Я понимаю, что мы с тобой и не знакомы-то толком, но… – она прикусила губу и посмотрела на меня широко распахнутыми глазами, от чего у меня сердце пропустило пару ударов, – Мы могли бы просто пообщаться. Поболтать, попить кофе, не знаю. Как друзья, раз уж ты… – тут она запнулась, и я с трудом подавил смешок, – Раз уж, как девушка я тебя не интересую, – тактично закончила и натянуто улыбнулась, продолжая сверлить меня взглядом.

Слушая ее, я подумал, что могу выпить с ней чашечку кофе и могу просто поговорить. Не более того, стараясь не реагировать на ее внешнюю привлекательность, хотя это трудно, но все же. Мне показалось, что в ее светлых глазах я распознал знакомую до боли эмоцию – одиночество. Увидел ее, потому что сам вижу в отражении нечто похожее каждый Божий день.

– Хорошо, – вздохнул поглубже и улыбнулся – на этот раз искренне и широко, – Попробуем еще раз. Тебя подбросить куда-нибудь?

Лола медленно моргнула и немного отклонилась назад, явно удивленная.

– Мне нужно забрать сестру с работы через час, – пояснил я, покручивая на пальце ключи от машины, – Но я могу подвезти тебя, куда скажешь; и по пути есть заправка, где подают отлично-отвратительный аппаратный кофе.

– Отлично-отвратительный? – рассмеялась она и у меня по коже словно растопленный мед потек – такой приятный смех, – Да, было бы удобно, если бы ты меня куда-нибудь подбросил и угостил отвратительным кофе.

Она уже обходила машину, и я шел следом за ней, чтобы открыть ей дверцу.

– Отлично-отвратительным, – поправил и наклонился, когда она села на сиденье, – Пристегнись.

– Есть, товарищ пилот, – она отдала мне честь ладошкой, и я не сдержал смех.

Это было глупо, но все же я доехал до ближайшей Alexela. Натянув солнечные очки на переносицу, спокойно потягивал крепкий напиток и слушал легкое щебетание своей знакомой, разглядывая ее и не скрывая этого – за зеркальными стеклами авиаторов все равно не видно, что я пялюсь.

– А чем ты занимаешься? – спросила, украдкой оглядывая салон машины, и меня это позабавило.

– Да ничем особенным, – пожал плечами я, – Дом, работа. А ты?

– Учусь. Маркетинг. Кем работаешь? – продолжила интересоваться Лола, и я заметил слабый румянец, окрасивший ее щеки.

– Копирайтер.

Улыбнувшись, она откинула волосы с плеч, открыв моего взору изгиб шеи и острые ключицы.

– Неужели у тебя нет ничего интересного в биографии? Чего-то, чем можно было бы поделиться, рассказать?

– Если я скажу, что я – неудачник, ты поверишь?

– С трудом, но возможно, – рассмеялась Лола.

– Если вкратце – в двадцать я поехал покорять Америку. Покорял ее пять лет, но, как видишь, меня вышвырнули оттуда пинком под зад.

Ответил честно – почти. На самом деле меня никто не вышвыривал, я сам сбежал, оставив там все – жизнь, боль, любовь и разорванное в клочья сердце.

– И теперь ты скучный копирайтер, который иногда гоняет по ночам, – констатировал она, воодушевившись, – Никакой тайны?

– Нет, – солгал я, выдавив из себя улыбку.